Одна бумажная нападка.Мы, как Саул, искать ослицПошли в родные буераки,И набрели на блеск столиц,На ад, пылающий во мраке.И вот, окольною тропой,Идем с уздой и кличем: сивка!Поют хрустальною трубойВо мне хвоя, в тебе наливка —Тот душегубный варенец,Что даль рязанская сварила,Ты — Коловратов кладенец,Я — бора пасмурная сила.Таран бумажный нипочемДля адамантовой кольчуги…О, только б странствовать вдвоем,От Соловков и до Калуги.Через моздокский синь-туман,На ржанье сивки, скрип косули!..Но есть полынный, злой дурманВ степном жалеечном Июле.Он за курганами звенитИ по-русалочьи мурлычет:Будь одиноким, как зенит,Пускай тебя ничто не кличет. —Ты отдалился от меня,За ковыли, глухие лужи…По ржанью певчего коняДуша курганная недужит.И знаю я, мой горбунокВ сосновой лысине у взморья;Уж преисподняя из строкТрепещет хвойного Егорья.Он возгремит, как Божья рать,Готовя ворогу расплату,Чтоб в книжном пламени не датьСгореть родному Коловрату.
1916–1917
Сергею Есенину…
Падает снег на дорогу —Белый ромашковый цвет.Может, дойду понемногуК окнам, где ласковый свет?Топчут усталые ногиБелый ромашковый цвет.Вижу за окнами прялку,Песенку мама поет,С нитью веселой вповалкуПухлый мурлыкает кот,Мышку-вдову за мочалкуЗамуж сверчок выдает.Сладко уснуть на лежанке…Кот — непробудный сосед.Пусть забубнит впозаранкиУльем на странника дед,Сед он, как пень на полянке —Белый ромашковый цвет.Только б коснуться покоя,В сумке огниво и трут,Яблоней в розовом зноеЩеки мои расцветутТам, где вплетает левкоиВ мамины косы уют.