— Но ваша программа не разрушается.
— Если на то пошло, во мне нет никакой программы.
Лаффит содрогнулся, закрыл глаза.
— Что-то только что ушло. Что именно?
Глаза под веками вновь быстро задвигались. Вниз-вверх, вправо-влево.
— Я могу дать вам то, что вы хотите больше всего, — сказал Девкалион.
— Я думаю… да… я только что утратил способность отключать боль.
— Не бойтесь. Я сделаю это безболезненно. Но взамен попрошу об одной услуге.
Лаффит молчал.
— Вы назвали его фамилию, — продолжил Девкалион, — и дали понять, что ваша программа вас более не ограничивает. Поэтому назовите мне… место, где вы родились, где он работает.
— Я — дитя «Милосердия», — голос Лаффита чуть осип. — Рожденный в «Милосердии» и в «Милосердии» выросший.
— И что это означает? — спросил Девкалион.
— «Руки милосердия», — ответил Лаффит. — «Руки милосердия» и резервуары ада.
— Это старая католическая больница, — догадалась Карсон. — «Руки милосердия».
— Она закрылась, когда я был маленьким, — добавил Майкл. — Сейчас там что-то еще. Вроде бы склад. Они заложили кирпичами все окна.
— Теперь я могу вас всех убить, — произнес Лаффит с закрытыми глазами. — Мне так хотелось убить вас всех. Так хотелось, ужасно хотелось убить вас всех.
Лулана заплакала, и Евангелина повернулась к ней.
— Возьми меня за руку, сестра.
Девкалион посмотрел на Карсон.
— Уведите женщин отсюда. Увезите их домой.
— Один из нас может отвезти их домой, — предложила Карсон, — а второй — остаться, чтобы прикрыть вас.
— У нас с пастором Лаффитом есть кое-какие дела, которые касаются только нас. Нам нужно поговорить, а потом его будет ждать долгий, долгий сон.
Майкл убрал «дезерт игл» в кобуру.
— Дамы, вы должны забрать пироги. Они не послужат убедительным доказательством того, что вы здесь побывали, но все-таки их лучше забрать.
Пока женщины забирали пироги из холодильника и Майкл уводил их из кухни, Карсон продолжала держать Лаффита на мушке.
— Встретимся в вашем доме, — сказал ей Девкалион. — Чуть позже.
— И тьма над бездной, — просипел Лаффит. — Это оттуда или я уже ничего не помню?
— Книга Бытия, глава первая, стих второй, — ответил ему Девкалион и знаком показал, что Карсон может уходить.
Она опустила пистолет и с неохотой вышла из кухни.
Уже в коридоре услышала голос Лаффита:
— Он говорил, что мы будем жить тысячу лет. У меня такое ощущение, что я их уже прожил.
Глава 51
В секретной гостиной Эрика раздумывала, а не обратиться ли ей вновь к обитателю стеклянного ящика.
Обитатель этот мог двигаться, это точно: темное пятно в красновато-золотистом саване из жидкости или газа. То ли он отреагировал на ее голос, то ли шевеление следовало расценить как совпадение.
У Старых людей есть высказывание: совпадения отменяются.
Но не следовало забывать про их суеверность и иррационализм.
В резервуаре сотворения ее научили другому: вселенная — это море хаоса, в котором правит случайность. Вот цепочки случайностей и приводят к совпадениям.
Предназначение Новой расы — привнести порядок в этот хаос, обуздать разрушительную силу вселенной, заставить ее служить их нуждам, наполнить смыслом сотворение, которое ранее было совершенно бессмысленным. Речь, разумеется, шла о том смысле, который вкладывал в сотворение их создатель. От них же требовалось прославлять его имя, реализовывать все поставленные им цели, подчинять природу его воле. Это кредо, часть основы ее программы, возникало у нее в голове, слово за словом, под аккомпанемент музыки Вагнера, с миллионами Новых людей, марширующих перед ее мысленным взором. Ее умница-муж мог бы быть поэтом, будь поэзия достойна его гения.
После того как Эрика заговорила с обитателем стеклянного ящика, ее вдруг охватил животный, нутряной страх, и она отступила к креслу, в которое и села, не только обдумывая дальнейшие действия, но и анализируя собственные мотивы.
Ее поразило как поведение Уильяма (другой реакции на отгрызание пальцев и быть не могло), так и его ликвидация. Еще большее впечатление произвело откровение Кристины: ей, Эрике, дарована более богатая эмоциональная жизнь (унижение, стыд, потенциал к жалости и состраданию) в сравнении с другими Новыми людьми.
Виктор, несравненный гений всех времен и народов, наверняка имел веские причины для того, чтобы оставить своим людям ненависть, зависть, злость и другие чувства, которые не вели к надежде. Она тоже была его созданием и представляла ценность лишь в том, что могла ему служить. И не обладала ни знаниями, ни интуицией, ни широтой мышления, необходимыми для того, чтобы поставить под вопрос его замыслы.
Сама она надеялась на многое. Прежде всего, надеялась стать хорошей женой. Ей хотелось день ото дня становиться только лучше, чтобы увидеть одобрение в глазах Виктора. И пусть Эрика только-только вышла из резервуара сотворения и прожила совсем ничего, она не могла представить себе жизнь без надежды.
Если бы ей удалось стать хорошей женой, если бы Виктор перестал избивать ее во время секса за какие-то проступки, если бы пришел день, когда он ответил бы взаимностью на ее любовь, она надеялась, что сможет обратиться к нему с просьбой даровать Кристине и остальным надежду, которая разрешалась ей.
— Я — как Есфирь, супруга царя Артаксеркса! — воскликнула она, сравнивая себя с воспитанницей Мардохея. Есфирь убедила Артаксеркса не уничтожать ее народ, иудеев, чего добивался Аман, влиятельный сановник при царском дворе.
Эрика не знала всей истории, но не сомневалась, что эта литературная аллюзия, одна из тысяч, хранящихся в ее памяти, очень даже точно описывает сложившуюся ситуацию.
И что из этого следовало?
Она должна приложить все силы, чтобы Виктор нежно полюбил ее. Служить ему, как никто другой. И для этого ей просто необходимо знать о нем все, не только биографические сведения, полученные методом прямой информационной загрузки.
Стоя у изголовья ящика (теперь Эрика видела в нем скорее гроб, чем шкатулку для драгоценностей), она вновь наклонилась к верхней панели, где, по ее прикидкам, из красновато-золотистой субстанции могло возникнуть лицо пленника этой стеклянной тюрьмы.
Как и в прошлый раз, мелодично произнесла:
— Эй, привет! Кто там есть, привет!
Темное пятно вновь зашевелилось, и на этот раз от ее голоса по субстанции начали разбегаться синие круги, как раньше от постукивания.
