— Идите скорее! Юра нашёл кости доисторического животного!
Володя первым выскочил из раскопа и побежал на южную сторону городища, где копал Юра. Гэбэ и Лёва — за ним.
Юра стоял на куче земли на краю раскопа; в руках у него были две потемневшие от времени большие кости и челюсть с крупными жёлтыми зубами.
— С-Сам ты доисторическое животное! — закричал на Лёву Володя. — Это обыкновенная корова!
Юра, посмотрев на красного, сердитого Лёву, покатился со смеху. Гэбэ осторожно взял у него из рук кости и, осмотрев их, вернул Юре, хлопнув его по плечу.
— Орёл! Ну, давайте копать дальше, — и, повернувшись ко всё ещё нахмуренному мальчику, добавил: — Лёвушка! Юра тебя разыграл. Но кости этой коровы для нас не менее ценная находка, чем, скажем, кости бронтозавра!
Гэбэ и Ростислав считали, что найденное нами жилище относится примерно к десятому веку. Сомнений больше не было: здесь, на истоках Днестра, много веков назад жили славяне! Загадочные тиверцы! Мы нашли один из их городов! И, как выяснилось впоследствии, Алчедарское городище было самым крупным древнерусским поселением во всей Молдавии…
Мы ходили как именинники.
Ростислав до того развеселился, что назвал Мультика «прекрасным псом».
— Итак, мирный город был покинут жителями в панике. Разорённая ювелирная мастерская, разбросанные украшения и найденные нами маленькая наковаленка, миниатюрные клещи, молоток и это жилище, брошенное своими хозяевами, в котором сразу остановилась жизнь… Очевидно, в шестом веке, когда сюда пришли славяне, они основали здесь небольшое неукреплённое поселение, но постепенно, с веками, они его увеличили, обвели мощным кольцевым валом, остатки которого мы сейчас видели, окружили водяным рвом. Культура стала расцветать, появились специалисты-ремесленники — гончары, кузнецы, ювелиры, оружейники. Находясь на окраине русских земель, славяне вынуждены были непрерывно отражать нападения кочевых племён. И вот пришёл такой день, когда внезапный набег неизмеримо превосходящего силой врага заставил их покинуть свой город… — рассказал нам у вечернего костра Гэбэ.
Глава двадцатая. Культпоход и его последствия. Несостоявшееся знакомство
В одну из последующих суббот наше начальство и Александр Степанович уехали в Алчедар к председателю сельсовета. Все оставшиеся мирно сидели у вечернего костра, вдруг Володя воскликнул:
— Давайте устроим культпоход в клуб! Сегодня там кино и танцы!
— Да, правда, давайте устроим! Сегодня ведь субботний вечер! — присоединился к нему Юра.
— Пойдём, пойдём! — громче всех завопил Лёва. — Валентина Львовна, и вы с нами! А Мультика я с собой возьму. В кино мы, наверное, опоздали, а на танцы мы с ним будем смотреть через окно.
— Правда, пойдёмте, пожалуйста, тогда Гэбэ ничего не скажет, — попросили меня и Юра с Володей.
— Я не могу, — вздохнул Павел, — я ведь дежурю. Но вы, конечно, идите. Я не боюсь.
— Вряд ли Гэбэ понравится наш поход! — улыбнулась я настойчивости ребят. — Вы же знаете, что без разрешения из лагеря никто не должен уходить. Почему Гэбэ днём об этом не сказали? Да и Павла жаль оставить одного в лагере.
— Да что он, маленький, что ли? — возмутился Володя. — Тем более, что мы ненадолго. И начальство скоро вернётся.
Я подумала и решила, что раз и Лёва собрался, то мне уж лучше пойти с ними.
Пока ребята сменили свои рабочие костюмы и причесались, пока мы дошли до села, было уже девять часов.
Вот и клуб. Из открытых освещённых дверей выходит народ.
— Привет! — говорит Володя. — Ну, а теперь что же нам делать? Кино кончилось, танцы будут завтра. Вот объявление.
— Как — что? Искать начальство и получить от него выговор! — смеюсь я.
— Значит, они ещё в сельсовете, разминуться мы не могли, — говорит Юра. — Пошли за мной!
Не успели мы пройти несколько домов, как вдруг из какой-то подворотни выскочила огромная свирепая собака и с угрожающим рычанием кинулась на Мультика, которого Лёва вёл на поводке.
Но, к счастью, Юра, не растерявшись, бросился вперёд и сунул ей под нос электрический фонарик. Собака испугалась и скрылась под воротами.
Мультик, опомнившись, прорычал ей вслед какую-то длинную фразу, на которую из всех подворотней отозвались другие собаки.
— Знаешь, дружище, иди-ка лучше ко мне! — сказал Лёва и взял Мультика на руки. — Здесь вражеская зона!
Вот и сельсовет. Он окружён палисадником. В нижнем этаже светятся два окна. Под деревьями с противоположной стороны темнеет наша машина. Фары погашены, в кабине никого нет.
— Знаете что?.. — закричал вдруг Лёва. — Давайте будем тихо сидеть в машине. Они придут, сядут на свои места и ничего не заметят. А когда приедем в лагерь, вылезем в одно время вместе с ними. Вот смеху- то будет!
— Лёвка молодец! — захохотал Володя. — Иногда и в твоей младенческой башке мелькает гениальная идея!
Чтобы не портить ребятам настроения, я согласилась, тем более что, честно говоря, мне эта затея тоже показалась смешной.
— Вот что: вы все садитесь, а я пойду подежурю. Как из дому выйдут, я прибегу. Они ведь должны ещё пройти через палисадник, — сказал Юра и убежал.
На дне машины, как всегда, лежало сено. Мы поудобнее на нём устроились. Мультик уселся рядом со мной.
Прошло около получаса. Мы начали терять терпение.
— Идут, идут! — примчался наконец Юра.
Он тихонько влез в машину и задвинул брезент.
— Молчать! — прошептала я строго Мультику.
Через минуту Ростислав, Гэбэ и Александр Степанович заняли свои места в кабине. Нам сразу захотелось смеяться. Но никто не издал ни звука. Александр Степанович заводил застоявшийся мотор, а Гэбэ продолжал начатый ранее разговор с Ростиславом:
— Да, значит, отсюда снова в Екимауцы… Вот только селище, о котором говорил председатель, надо найти.
Мотор наконец завёлся. Машина рванулась вперёд и загрохотала по опустевшим улицам села, вызывая взрыв ярости у собак. Одна из них долго бежала за нами, рискуя попасть под колёса, и надрывно лаяла. А я сжимала рукой длинную морду Мультика — боялась, как бы он не ответил.
Машина выехала на дорогу и прибавила скорость. Мы с трудом сдерживали смех, подпрыгивая на ухабах, за спинами нашего начальства.
— Товарищи, — снова из опущенных окон кабины донёсся к нам голос Гэбэ, — вам не кажется, что откуда-то пахнет духами?
Мы услышали эти слова и повалились от смеха на сено, чуть не задушив при этом Мультика.
— Всё ты! — сердито шептал Лёва на ухо Юре. — Наверное, полбутылки одеколону вылил на волосы!
— Какие там духи! По второму разу косили. Вот с поля и доносит запах, — помолчав, ответил Александр Степанович.
Мы снова беззвучно покатились от смеха.
— А что, если закричать сейчас кукареку? — уже не выдерживая, сказал Лёва, садясь на сено.
— Тише! Ложись, молчи — ты всё испортишь! — чуть слышно зашикали все на него.
