И много тысяч мертвых телЗдесь как снопы лежат,И нищи те, кто уцелел,—Ты в этом виноват!»«Прочь! На костер иди, старик!Воскликнул Эдуард.—Я песню нежную хочу!..»…И входит новый бард.«Вечерний нежный ветерокС залива Мильфорд мчит,Печальный голос дев и вдовВ том ветерке звучит…Не хочет мать рабов рожать…»Знак подал Эдуард —И старца у костра догнатьУспел сей юный бард.Но тут, не прошен и не ждан,Вдруг третий бард вошел.По струнам ударяет он,Такой звучит глагол:«Товарищ честно пал в бою!Послушай, Эдуард,Споет вот так, как я пою,Любой уэльский бард.Погиб певец, но песнь живет!Так знай же, Эдуард,Проклятие тебе споетЛюбой уэльский бард!»«Посмотрим! — закричал корольИ страшный дал приказ: —Коль здесь таков певец любой,Всех на костер тотчас!Вас нужно, господа певцы,Всех сжечь до одного!»Такой в Монтгомери конецИмело торжество.Король английский ЭдуардМчит на гнедом коне.Вокруг него горит земляИ небеса в огне.Пятьсот певцов пошли в огонь,Но ни единый бардТого не спел, что столь хотелУслышать Эдуард.«Ах, так! И в Лондоне поют?!Им петь пришло на ум!Лорд-майор, я повешу вас,Коль будет ночью шум!»Немая тишь. Шум крыльев глух,Кто зашумит — в петлю!И вот все затаили дух:«Не спится королю!»«Нет! Музыки давайте мне,Флейт, барабанов! Ах,Певцов уэльских голосаЗвучат в моих ушах».Но через рокот бубенцов,Сквозь визг рожков и флейтПятьсот певцов, презревших смерть,Гремели песню жертв!
