армии».
— Мда-а-а… Вот и верь после этого в революционную романтику и национально-освободительные движения…
— Вах! Такой большой, а в сказки верит! — рассмеялся Дима.
— Значит, так! — Эрк, заново набивая трубку, был, казалось, полностью поглощен этим занятием. — Мы посовещались, и я решил! Продолжаем разработку ситуации… Особое внимание надо будет обратить на тех самых «неудачников», о которых ты говорил… Как знать, может, именно среди «капитанов» и «команданте» найдутся так нужные нам Феди… Ну и на все, что может показаться тебе СТРАННЫМ… «Мэйн», по крайней мере, не взорвался… Что уже давно наводит меня на некоторые весьма даже интересные мысли…
— Не поделишься?..
— Нечем… пока… сам их точно сформулирую, тогда — пожалуйста. И еще — до тех пор, пока Лейт с ребятами не приедет из Мексики, ничего мы окончательно решать не будем…
Осмотревшись вокруг повнимательнее и немного привыкнув к местному климату, Юля решила, что остров Куба вообще и Гавана в частности ее вполне устраивают. Природа — красивая… Ночи — темные… Море — теплое… Люди… ну, люди — они везде, к сожалению, люди. Хотя тут тоже имелись у Гаваны некоторые преимущества… Дураки здесь не выживали. А с человеком, если он, конечно, не полный дурак, всегда можно договориться. Особенно если договариваться — твоя профессия…
То, что здесь именовалось «высшим обществом», еще не достигло пока даже современного ему американского уровня циничной подлости (ой, простите, пожалуйста, — «здорового прагматизма»). С уровнем, имевшим место быть в начале XXI века (даже в обычном, а не «высшем» обществе), вообще нельзя было сравнивать. К тому же тут, в колониальной столице, любой владелец хоть какой-либо недвижимости автоматически становился «достойным человеком».
Если учитывать данные обстоятельства, становится сразу ясно, что Миледи вошла в высший свет города Гаваны так же естественно и легко, как входит хорошо наточенный стилет в неосторожно подставленную почку… Сейчас она в ожидании очередного приема (на которых, кроме сбора информации, развлекалась тем, что прикидывала, кого из присутствующих стоило бы прикончить в первую очередь, а кто… пусть живет) прогуливалась вдоль моря, наслаждаясь терпким и соленым ветерком. Все остальные сегодня были заняты на гасиенде, и потому, когда сзади кто-то вскрикнул по-русски, это было несколько неожиданно:
— Миледи… Точно… Чтоб я сдох!!! — Голос показался знакомым, но никаких явных положительных воспоминаний не вызвал.
Она обернулась, успев подумать о том, что, если ЭТОТ ее знакомый ТАК хочет сдохнуть, может… стоило бы ему в этом помочь? К ней быстро приближались двое в изодранном и грязном тропическом камуфляже. Лиц, на фоне пылающего заката пока что не различить… Еще несколько шагов… Алекс и Влад, в ролевой тусовке называемые не иначе, как Айсберг и Викинг.
«Вот только именно этого мне сейчас как раз и не хватало — для полного счастья, — подумала она. — Точно, где-нибудь поблизости еще и Нуменорец ошивается. Кранты теперь моему хорошему настроению».
На самом-то деле ничего против подходящих ребят Юля не имела. Дело было в Володе Нуменорце. Когда-то они дружили… Теперь же она считала эту дружбу одной из самых главных ошибок в своей жизни. Он так не считал. Хотя стоило бы… Именно группу Нуменорца хотел прихватить с собой Кобчик, но если самого Кобчика еще как-то группа Миледи (за исключением Лейт) могла терпеть, то человека, обладающего в ролевой тусовке столь звучным прозвищем, — нет. Самым большим грехом Юля считала глупость, а глупость, помноженная на стремление к неограниченной власти, — вдвойне.
— Добрый вечер, Миледи. — По лицу Айсберга было заметно, что его обычная ледяная невозмутимость (за которую он в сущности и получил свое прозвище) начала ему изменять. Викинг просто кивнул.
— Добрый вечер… — Чем дольше Юля рассматривала ребят, тем больше хотелось ей при встрече пришибить Нуменорца. Довести эту вечно спокойную парочку почти что до состояния панической истерики…
— Миледи, вы… вы одна? — Айсберг немного успокоился, но все еще мог сорваться в любой момент. — Кобчик говорил, что…
— Кобчика — в тундру… С писецами трепаться… Когда они к нему придут… — Она еще пыталась растормошить их, но все яснее понимала, что словами — не получится.
— Уже пришли. И к Дэйну — тоже. И к Линде. И к… — Викинг, наконец, заговорил. Его обычный телеграфный стиль в сочетании с остановившимся, почти мертвым взглядом отдавался у Миледи дрожью во всем теле.
— Стоп!!! — ее пронзительный вопль спугнул трех нищих с перекрестка, парочку влюбленных из беседки и несколько десятков попугаев с окрестных пальм. — Сейчас! Здесь! Вы! Спокойно! Сядете! На! Скамейку! И! Спокойно! Расскажете! Мне! Все! ЧТО!!! СЛУЧИЛОСЬ!!!
Глава 3, откровенно говоря, — абсолютно авантюрная…
…и где у черепа в кустах — всегда три глаза и в каждом — пышный пучок травы…
— Здесь! — Лейт, чем-то напоминавшая Лару Крофт в состоянии жестокого похмелья, внимательно разглядывала только что очищенный от лиан участок стены древней пирамиды. — Если моя память мне ни с кем не изменяет…
— А если изменяет? — Запасы терпения у Игоря явно заканчивались. — Чем же эти камни отличаются от всех остальных?
Проводник Мигель, не особо прислушиваясь к очередному непонятному спору двоих из нанявшей его компании очень странных гринго, которую, как и его напарник, считал бандой сумасшедших, сидя на каком- то обломке, курил дешевую сигару. «Хосе все-таки гораздо моложе, — лениво думал он, — в следующий раз именно я останусь в лагере сторожить носильщиков, а то эти развалины уже в печенках сидят…». Тем временем тон разговора все повышался…
— …в две тысячи пятом я БЫЛА на этих раскопках и ПОМНЮ, как это выглядело! Я что, по-твоему, совсем…
— Конечно, помнишь! Толпы рабочих, куча охраны, кондиционеры в сборных домиках и любезный экскурсовод от «Нэшинал Джиогрэфик»!
— Заткнись и дуй за инструментами!!!
— Пока не докажешь, что на этот раз ты нашла ИМЕННО ТУ СТЕНКУ, я с места не сдвинусь!!!
— Ну, Барт, ты сам напросился!!! — с этими словами Лейт, вырвав у Мигеля укороченный «Винчестер» десятого калибра, всадила в предмет спора все пять зарядов.
Поднявшееся облако пыли и каменной крошки скрыло в себе как яростно матерящегося и отплевывающегося Игоря, так и с не меньшей руганью бросившегося собирать дорогие латунные гильзы Мигеля…
— За инструментами можешь не идти… — теперь голос Татьяны уже не звенел от ярости, а звучал задумчиво и философски. — Иди за носильщиками… И сними, наконец, свою фиговину с предохранителя! Самое время…
