альфонсистов; карлисты же, как почти всегда, предпочитали избирательной борьбе гражданскую войну. Все эти партии, по испанскому обычаю, воздержались от выборов; в выборах приняли участие только расколовшиеся на два крыла федералисты-республиканцы и рабочая масса. При огромном обаянии, которым в то время еще пользовалось имя Интернационала среди испанских рабочих, при превосходной организации его испанского ответвления, в то время, по крайней мере на практике еще существовавшей — было несомненно, что в фабричных районах Каталонии, в Валенсии, в городах Андалузии и т. д. всякая выдвинутая и поддержанная Интернационалом кандидатура прошла бы блестяще и что в кортесах безусловно образовалось бы меньшинство, достаточно сильное для того, чтобы при каждом голосовании определять исход дела между тем и другим крылом республиканцев. Рабочие чувствовали это; они чувствовали, что теперь настало время пустить в ход свою тогда еще могущественную организацию. Но господа вожди бакунистской школы так долго проповедовали евангелие безусловного воздержания, что не могли сразу переменить курс; и вот они придумали тот жалкий выход, что Интернационал как целое воздержался, а его членам, каждому в отдельности, было предоставлено голосовать по своему усмотрению. Следствием этого объявления политического банкротства было то, что рабочие, как всегда в подобных случаях, голосовали за людей, выступавших наиболее радикально, — за непримиримых, — а тем самым в большей или меньшей степени брали на себя ответственность за дальнейшие шаги своих избранников и оказывались втянутыми в их действия». (Маркс и Энгельс. Соч., т. XV» стр. 110–111). — Прим. ред.
150
Дело было не столько в смерти Конча, сколько в страшном поражении, которое потерпели предводимые им правительственные войска в трехдневных боях (26, 26 и 27 июня 1874 г.) под Эстельей от карлистов, перешедших затем через Эбро. — Прим. ред.
151
Это было ровно за два месяца до конечного поражения и гибели маршала Конча, — и в эти два месяца он был на положении национального героя и пользовался репутацией наиболее талантливого военачальника. Оттого его смерть и вызвала потом значительный упадок духа. — Прим. ред.
152
Резюмируя итоги этой испанской революции, Энгельс писал: «Испания в промышленном отношении настолько отсталая страна, что там еще не может быть и речи о немедленном полном освобождении рабочего класса. Прежде чем дело дойдет до этого, Испания должна еще пройти различные предварительные ступени развития и преодолеть целый ряд препятствий. Республика и давала возможность в кратчайший срок пробежать эти предварительные ступени и быстро устранить эти препятствия. Но воспользоваться этой возможностью можно было только путем действенного политического вмешательства испанского рабочего класса. (Маркс и Энгельс, Соч., т. XV, стр. 108.)
153
Испанское слово «escaadra» имеет два значения: во-первых — эскадра, во-вторых — отряд, вооруженная партия, команда. Во втором значении слово «escaadra» было в большом ходу в XVII–XVIII веках в особенности, и этот несколько архаический, торжественный оттенок и придавал иронический смысл слову, когда оно применялось к шайке бандитов. — Прим. ред.
154
Испанский публицист и историк Унамуно говорил о временах Кановаса дель Кастильо, что «тогда партии поняли, что нужно жить и давать жить другим, т. е.: сначала года три грабить самим, а потом года на три уступать эту привилегию противникам». В известной степени это соответствовало истории испанского парламентаризма в царствование Альфонса XII и Альфонса XIII. — Прим. ред.
155
В 1880 году по инициативе правительства был проведен закон, отменявший — рабовладение па острове Кубе. — Прим. ред.
156
Взрыв на «Мэне» был лишь предлогом, за который ухватился президент Мак-Кинлей, избранник гигантских трестов, тесно связанных с островом Кубой в своих предприятиях. Войной с Испанией США стремились овладеть богатейшими и стратегически крайне важными Филиппинскими островами. — Прим. ред.
157
Это — фактическая ошибка. Бисмарк деятельнейшим образом в 1877 году влиял на европейскую политику, сначала втравливая изо всех сил Россию в войну с Турцией, а потом препятствуя всем попыткам прекращения этой войны. — Прим. ред.
158
«Культур-кампф» вырос на основе противодействия многочисленных и социально неоднородных элементов окраин Германии политике опруссачивания страны. Партикуляристские стремления Рейнской области, польских и датских районов, враждебное отношение части земельной аристократии и мелкого дворянства к капиталистическому развитию страны были использованы католической церковью, которая в лице созданной ею партии центра стремилась к максимальному повышению своей политической роли. Демагогической программой децентрализации управления, максимальной местной автономии, поощрения крестьянства и «средних слоев» центр добился поддержки среди довольно широких круге в католического
