Но это был не Вадим Викторович. В дверях стоял марцал. Причем знакомый. Причем звали его… забыл.
– Разрешите? – Марцал наклонил голову.
– Да, пожалуйста.
Марцал вошел и оглянулся на дверь. Потом нерешительно посмотрел на Адама.
– Скажите, а вы не могли бы сделать так же, как было?
– Запереть дверь?
– Да.
Адам повторил комбинацию из дверной ручки и спинки стула. Марцал изучил её и покачал головой:
– Поразительно. Все-таки у вас совершенно особое мышление…
– Нас тогда познакомили, – перебил его Адам, – но я забыл ваше имя. Извините.
– Не за что. Я не хотел, чтобы вы его запомнили. Барс. Мое имя – Барс. Оно созвучно названию земного животного, но это случайное совпадение. Я пришел с несколькими целями. Во-первых, я хочу просто от себя высказать лейтенанту Александру Смолянину свое восхищение проведенным им боем…
(Много лет спустя Санька в конце концов признался себе, что Барс вот этим своим появлением и взглядом в глаза фактически его спас: не только заставил понять, что бой с «Волками» и крейсером окончился настоящей победой и что в гибели гардемарин Санькиной вины нет, – но и сделал ему какую-то прививку на будущее, и когда Санька узнал, что крейсер был полон людей, землян… он не вскрыл себе вены и не застрелился – он твердо знал, что он – не убийца. Их убили те, кто забирал. Имперцы, похитители. Но быть благодарным марцалу ему уже не хотелось…)
– Во-вторых, – продолжал Барс, – я хочу поблагодарить вас, Адам… Удивлены? Вы спасли моих детей, и этот подвиг в моих глазах бесценен и не имеет достойной награды… – Он вдруг обезоруживающе улыбнулся. – Боюсь, я бы в той ситуации оказался беспомощен.
Он снова оглянулся на запертую дверь и развел руками.
– Совсем другое мышление, – повторил он. Адам пожевал губу.
– Даша и?..
– Александра, – подсказал Барс. – Чувствуют себя прекрасно.
– А мать?
– Как говорят врачи: «самочувствие соответствует тяжести состояния». Я только что от нее. Слаба, но все будет хорошо.
– Хорошшшо… – проворчала Вита.
Это был желоб, и она по нему летела, как пущенный шар. Или саночки: заносит на поворотах, вжимает, трясет, но все равно ты никуда из желоба не денешься…
Пистолет согрелся и уже не чувствовался за поясом.
Утром она была больной и согбенной: живот, живот вот здесь… нет, ничего не ела… и раньше такого не было… Анализы, кушетка, ждать. Чуть позже в белом халате и косынке она катила столик на колесах – новенькая, ищет серологическую «лабораторию»… на лифте вниз, голубушка, по туннелю, второй поворот направо… Еще позже, уже в синем комбинезоне и с чемоданчиком – проверяет телефонные провода. Не знаю, кто вызывал, разберитесь, вот у меня наряд…
Сейчас она сидела съежившись за дребезжащим и пыхтящим компрессором – по ту сторону кто-то настороженно ходил, и она считала эти шаги, чтобы не потерять контроль над собой. Но искали не её – и, кажется, даже не искали, а просто очень нервничали. Из-за какой-то пропавшей мертвой кошки…
Оставалось совсем чуть-чуть: два этажа вверх, по коридору и…
И все.
Она уже знала, где есть охрана и как её проскочить – на обратном пути.
Обратный путь будет много короче…
Адаму было очень трудно произнести это, но он все-таки справился.
– Знаете, вы идиот.
И тяжело выдохнул, вытерев со лба мгновенно выступивший пот.
– Знаю, – грустно ответил Барс.
Глаза у него собачьи, вдруг подумал Адам, вглядываясь в пляшущий под тяжелыми струями асфальт. Вот вам и обещанный потоп… Хотелось ехать быстрее, но машина не соглашалась.
– Что все-таки произошло наверху? Почему они отвалили? – спросил он.
– Было применено незаконное оружие, – после довольно долгой паузы сказал Барс. И пока он молчал, Адам слышал, как на заднем сиденье сопит Санька и неестественно ровно дышит Игорь, охранник – теперь, до отмены приказа, неизбежный спутник. Еще двое охранников и оперативная машина остались при Вите. – Вернее, мы продемонстрировали, что оно у нас есть и мы готовы его пустить в дело. Теперь нужно ждать парламентеров… Если бы я знал, что это будет сделано, то отложил бы исполнение своего проекта, чтобы куда тщательнее его подготовить. Вернее, свой блеф. Но, как это у вас говорят: торопливость сгубила кошку?
– Кошку сгубило любопытство, – равнодушно сказал Адам. – А торопливость нужна при ловле блох. Точнее, спешка… Так. Черт с ней, с филологией… Что значит – незаконное?
