карманов покупателей и переместить их в карманы производителей.
Никогда не думал, что придётся выслушивать, как красивая женщина увлечённо читает лекцию об оружии. А ведь ей это действительно нравилось.
— Вообще у меня есть не только маузер, — охотно продолжала рассказывать Даля. — Но он мне нравится больше всех.
— Почему? — задал я вопрос, которого она явна ждала.
— Кроме всего прочего это один из очень немногих пистолетов, имеющих разметку прицельной планки до тысячи метров.
(кто знает, есть ли другие, или маузер единственный?)
— Разметить можно на сколько угодно, а вот потом попасть… — прокомментировал я. — Напомнить анекдот про винтовку, что на три километра стреляет?
Анекдотом девушка не заинтересовалась. Вместо этого она продолжила ту же тему:
— Человек десять на планете Земля смогут воспользоваться этим прицелом в полной мере. Готов поспорить, что я не одна из них?
— Не готов, — честно признался я.
Глава вторая Пересадочная станция
Первым, на что я обратил внимание, когда вышел из портала, была метаморфоза, произошедшая с синей пуговицей автоматического переводчика Арбитров. Она вдруг заговорила с резким инопланетным акцентом. Или машинным? Но в любом случае впечатления оказались неприятными. Такое было во время испытания. Когда земные языки по-быстрому расшифровали, взяв за основу радио и телепередачи. Потом, понятно, базы данных привели в соответствие, но тут по непонятным причинам всё повторилось. Может, сюда не прислали обновлений? Или сбой в программе?
— Солдат хомо, — обратился к нам встречающий вулканец. — Следовать комната один три восемь пять. Пункт медицина проверка обучение.
— И где же эта комната один три восемь пять, в которой проверяют, насколько хорошо мы обучены медицине? — с немалой долей шутки спросил один из парней.
Качество перевода действительно давало широкий простор для всевозможных интерпретаций. Однако ожу вступать в дискуссию не стал, а просто показал пальцем в пол. Стоило большинству из нас опустить глаза, как там засветился зелёный пунктир.
— Линия, курс, идти, — прокомментировал очевидное он.
Все помнят анекдот про то, что если они такие умные, то почему строем не ходят? Ну так вот, солдаты им точно не ходят. Никогда! Если не было соответствующего приказа. Совсем нетрудно догадаться, что его и не было. Встречающий счёл свою работу выполненной и куда-то исчез, а те офицеры, что имелись среди нас, таковыми были в прошлом. Кто кем станет по новому месту службы, с полной уверенностью пока сказать никто не мог. В назначениях у всех стояла пометка: потенциально пригоден. Вот мы и попёрли пёстрой толпой в сотню человек. Кто налегке, кто гружёный сумками, не сданными в багаж, кто обвешанный оружием, я сам с гитарой в руках.
Как оказалось, в комнате под нужным номером проверяли здоровье и пригодность (о чём большинство с самого начала догадалось) и обучали местному языку (о чём никто даже и не заподозрил). Но обо всём этом мы узнали позже. Поначалу вообще никто не понял, где этот самый номер? Какие-либо таблички и указатели на дверях, к которым привёл нас зелёный пунктир, отсутствовали.
Аппарат, с помощью которого проверяли медицинские показатели, в комнате имелся всего один, но очередь у него не задерживалась. Встал в обозначенный на полу круг, сверху довольно быстро опустился металлический обруч метра полтора в диаметре и ещё быстрее поднялся обратно.
— Следующий! — раздалось из пуговицы переводчика.
С этим, в общем-то, понятно. Формальность в чистом виде.
Ведь большинство идёт в космические наёмники вовсе не в погоне за длинным рублём. Хотя, нужно признать, платят очень неплохо. За год, как за десять лет на Земле, заработать можно. И тем более не за романтикой. Кому довелось повоевать, знают цену такой романтики. Нет, идём мы за здоровьем и молодостью для себя или своих близких. Весь курс был пройден ещё до отправки на лунную базу, поэтому эта проверка и являлась не более чем формальностью.
А вот дальше начиналось то, ради чего мы сюда и пришли. Нужно было лечь на что-то вроде койки с каким-то блестящим опутанным проводами и мигающими индикаторами шлемом. Уже на час. И таких лежанок имелось в наличии всего два десятка на нашу сотню.
Совсем не нужно было быть гением математики, чтобы быстро подсчитать — застряли мы там как минимум на пять часов. Ни зала ожидания с удобными креслами, как на Луне, ни чего-нибудь подобного классом пониже никто не предусмотрел. Широкий коридор, по которому изредка проходит по своим делам кто-нибудь из ожу и ещё реже из ашу, и всё.
Самые дальновидные тут же вспомнили главную солдатскую мудрость про сон и службу. Подоставали из сумок кто спальник, кто одеяло, а кто и надувной матрас, попросили разбудить, как только подойдёт их очередь, и отключились. Но таких оказалось совсем немного. Другие спасались от скуки кто как мог. Что примечательно, отправиться на разведку и поиск приключений никто пока не решился. Слишком уж велик был объект, на котором мы находились.
Из сумок и карманов появились карты, шахматы, МР3-плееры. Многие стали коситься на мою гитару. Намёк был понят, и пальцы пробежали по струнам. 'Трава у дома' и прочая ностальгия по Земле ещё дождутся своего часа. Сейчас требовалось спеть что-то другое.
О мире песни петь — завидней доли нет,
Но если ты и пел — то громко и не в лад!
Гитара за спиной, под мышкой арбалет…
А если воевать, то лучше — автомат!
Шагай, шагай вперёд, отъявленный маньяк!
Технический прогресс — отрада для души.
Зачем тебе решать, кто — друг тебе, кто — враг?!
Оптический прицел всё за тебя решит!!
Запел я. Многие прислушались. И не только потому, что всё равно делать было нечего. Песня действительно была не только под настроение, но и в чём-то о нас. И ещё, на лунной базе я её как-то ни разу не спел, следовательно, какое-никакое, а новшество. Нет, возможно, кто и слышал в авторских записях или переделках, не знаю.
Кто сильный, тот и прав! — иных законов нет.
Победный гаркни клич — враги со всех сторон!
Мифрильная броня космических ракет
За миг тебя домчит на новый полигон.
