— Мы не ожидали от вас ничего иного!
Затем все раскланялись, и Арчибальд ушел.
— Ну, старина, — сказал Мюфлие, — что ты на это скажешь?
— Я? О! Я покорен!
— И я тоже!
— Браво! Идем спать и отложим серьезные дела до завтра!
15
ОРИГИНАЛЬНЫЙ БАНК
Бюро банкира Манкаля располагалось на улице Людовика Великого. Было раннее утро, но в его приемной уже толпились клиенты.
В это утро там появился человек, одетый богатым крестьянином. Пришедший объявил, что вместо самого банкира довольствуется его кассиром. Тогда его немедленно ввели в соседнюю комнату.
— Что такое? — вскинулся кассир, как только они остались вдвоем. — Почему, несмотря на запрет, вы пришли сюда?
— Он там?
— Да.
— Я должен говорить с ним… сейчас же.
— Он занят.
— Я полагаю, что нет дела важнее тoro, когда надо спасать свою шкуру!
— Как! Разве есть опасность?
— Конечно! Разве ты думаешь, что иначе я стал бы подвергаться риску привести его в ярость?
— Серьезная опасность?
— Да. Конечно, очень разумно…
Он понизил голос.
— Очень разумно устроить банк, с виду весьма почтенный, но в котором все, начиная с кассира и кончая последним лакеем, беглые каторжники или отбывшие свой срок… Это дает возможность удесятерить капиталы, идущие из Тулона, Рошфора, Бреста и других мест, но…
— Замолчи, Дьюлу…
— Ба! Мы свои люди. Но это благополучие не может продолжаться вечно.
— Увы! — сказал со вздохом кассир банка Манкаля, который, судя по словам Дьюлуфе, далеко не был невинной овечкой.
— Не надо отчаиваться. Во-первых, я сказал тебе все это только потому, что мы старые товарищи… старые Волки… Я знаю нечто и пришел предупредить патрона. Это моя обязанность. Но помни, что я тебе ничего не говорил… Что же касается будущего, то будь покоен, он выручит нас…
— Будем надеяться.
— А теперь не будем терять времени.
— Я сейчас предупрежу его.
Вернувшись к своей конторке, кассир дотронулся до одного из серебряных гвоздей, украшавших его кожаное кресло…
Что касается Манкаля, то он в это время разговаривал с одним из ловких биржевых спекулянтов, который, прежде чем взяться за одно сомнительное, но выгодное предприятие, желал получить некоторые сведения относительно Кодекса о наказаниях. И в эту минуту он излагал Манкалю свои смелые финансовые планы.
— Вы понимаете, это очень просто, — говорил он. — Подписным капиталом я заплачу за два первых дивиденда. Акции повышаются, а так как я сохранил целую книгу с двойными номерами, то я продаю… и, получив деньги, уезжаю…
Разговор дошел до этого места, как вдруг глаза Манкаля, устремленные на стол, заметили, что бронзовая чернильница, стоявшая перед ним, тихонько передвинулась, и на пустом месте появилось несколько странных слов. Манкаль слегка вздрогнул.
— Милостивый государь, — сказал он, — дело, о котором вы говорите, настолько щекотливо, что заслуживает тщательного изучения. Потому я прошу вас прийти завтра утром, тогда я вам объявлю решение…
Он встал.
— Итак, — сказал его собеседник, — дело может устроиться?
— Все может устроиться…
— Вы будете моим благодетелем, так как, поверьте мне, я давно бьюсь… Довольно, я должен подумать о своем семействе!
— Эти чувства делают вам честь. Прощайте, или лучше сказать, до свидания…
После такого решительного прощания отец семейства решился, наконец, уйти, повторив еще раз:
— Подумайте же об этом хорошенько. Хлеб моих детей в ваших руках!
Оставшись один, Манкаль быстро подошел к двери, отворил ее и оказался лицом к лицу со своим кассиром. Позади него он заметил Дьюлуфе.
— Ты здесь?
— Дело очень важное…
— Иди сюда!
Оба вернулись в кабинет Манкаля.
— Важное? — спросил он шепотом.
— Очень, — тем же тоном отвечал Дьюлуфе.
— Что такое?
— Нам угрожает опасность… Может быть, наш след уже открыт…
— О! Каковы бы ни были наши враги, поймать нас не так-то просто. Говори.
— Вот в чем дело… Во-первых, Мюфлие и Кониглю исчезли…
— Я никогда не доверял им, но, может быть, они валяются пьяные в каком-нибудь кабаке?
— Нет. Их похитили!
— Не может быть! Кто?
— Мне сообщил это Малуан. Они поссорились с двумя циркачами на площади Трона, и с этой минуты исчезли!
— Если их убили, потеря не велика!
— Я не думаю, потому что циркачи снова явились в свой балаган.
— Ты их видел?
— Это безрукие. Ты должен их знать: Правый и Левый.
— А! Братья Мартен. Ты говорил с ними?
— Конечно, нет. Я не сделал бы такого шага, не посоветовавшись с тобой. Ведь если они действительно похитили Мюфлие и Кониглю, что, кажется, так и есть, то, значит, у них был для этого какой-то серьезный повод! Придя к ним справляться, я только бесполезно выдал бы себя!
— Совершенно верно. Но ты следил за ними?
— Да.
— Ну и что же?
— Ничего. Они не выходили из балагана. Я был там в числе зрителей и не заметил ничего подозрительного.
— Хорошо. Это все, что ты хотел сказать? Знаешь ли, мне кажется, что ты беспокоишься попусту. Это могла быть простая ссора между циркачами и этими негодяями.
— Погоди! Ты увидишь, что я не напрасно беспокоился. Сегодня утром двое незнакомцев приходили
