– Я предоставил действовать тебе, – возразил Арнстайн. – Сказал, что, по-моему, ничего страшного не произошло, но не стал тебе мешать. Конечно, я хочу избежать скандала. А кто не хочет? Но я никогда бы не совершил подобного. Странно, что ты мог так подумать, Майрон.
– Бокс, – произнес Болитар, – у меня есть список телефонных звонков убитой женщины. Она звонила вам за четыре дня до смерти.
– Мне?
– Номер телефона вашего офиса значится в ее списке.
Арнстайн промолчал.
– Что ж, может, она сюда и звонила, но беседовала не со мной, – пробормотал он не слишком убедительно. – Например, с моим секретарем.
– Мистер Арнстайн, – обратился Уиндзор к владельцу клуба.
– Да?
– При всем уважении, сэр, эта ложь начинает меня утомлять.
У Бокса отвисла челюсть. Он привык, чтобы перед ним заискивали, а не называли его лжецом.
– Что?
– Майрон питает к вам большое уважение, сэр, – продолжил Уиндзор. – Это свидетельствует о многом. Редко кому удается заслужить уважение Майрона. Но вы знали эту женщину. И общались с ней по телефону. У нас есть доказательства.
Бокс прищурился:
– Какие доказательства?
– Во-первых, список звонков…
– Но я уже объяснил, что…
– И во-вторых, ваши собственные слова.
– О чем вы говорите, черт возьми? – нахмурился Арнстайн.
– В начале разговора Майрон спросил, знаете ли вы Лиз Горман или женщину по имени Карла или Салли. Помните?
– Да. Я ответил «нет».
– Верно. Потом он сказал – я цитирую дословно, поскольку это важно, – «речь идет о том, с кем находился Грег в ночь своего исчезновения». Фраза звучит немного неуклюже, но это было сделано намеренно. Помните, что вы спросили после этого, мистер Арнстайн?
Бокс пожал плечами:
– Нет.
– Вы спросили – я опять цитирую дословно, – «Ты нашел ее? Где она?»
– Да, и что?
– Вы сказали – «ее». А потом – «она». Но Майрон спрашивал о Лиз Горман, или Карле, или Салли. Это выглядело так, будто речь шла о трех разных женщинах. То есть о «них», а не о «ней». Однако вы, мистер Арнстайн, почему-то решили, что все три имени относятся к одной женщине. Разве не странно?
– Что? – Бокс побагровел от гнева. – И вы считаете это доказательством?
Уиндзор подался вперед:
– Я знаю, Майрон получает неплохую компенсацию за свои услуги. В обычной ситуации я бы рекомендовал ему продолжать эту работу. Пусть он заботится о своих интересах и берет ваши деньги. Если вы хотите провалить ваше собственное расследование, кто мы такие, чтобы вам мешать? Правда, Майрон вряд ли бы меня послушал. Он очень упрямый. Хуже того, у него есть свои представления о том, что правильно и неправильно, и он следует им даже тогда, когда в этом нет необходимости.
Локвуд сделал паузу, глубоко вздохнул и откинулся на спинку кресла. Все молча смотрели на него.
– Проблема в том, – произнес он, – что убили женщину. Разыскивается человек, замешанный в этом преступлении. Мы знаем, что он исчез и, вероятно, сам является убийцей или жертвой. Ситуация стала слишком опасной, чтобы по-прежнему действовать вслепую. Потенциальные потери превышают ожидаемые выгоды. Как бизнесмен, мистер Арнстайн, вы должны это понимать.
Бокс промолчал.
– Что получается в итоге? – Уиндзор развел руками и сцепил пальцы. – Нам известно, что жертва общалась с вами. Либо вы рассказываете нам, зачем она звонила, либо мы пожимаем друг другу руки и уходим.
– Я говорил с ней первым, – сообщил Келвин. Он поерзал в своем кресле, стараясь не смотреть на Бокса. Но тот не выглядел расстроенным или разъяренным. Он сидел, все глубже погружаясь в кресло, точно сдувшийся баллон. – Она представилась как Карла, – добавил Келвин.
Уиндзор исполнил свою роль. Остальное в руках Майрона.
– Что она сказала? – спросил Болитар.
– Что у нее есть компромат на Грега. И она может подмочить наш бизнес.
– Какой компромат?
– Это мы не успели выяснить, – сказал владелец клуба. На мгновение он замялся, желая выиграть время или собраться с мыслями. – Я не хотел тебе лгать, Майрон. Извини. Просто пытался защитить Грега.
– Вы с ней тоже беседовали? – спросил Болитар.
Бокс кивнул.
– После ее звонка Келвин пришел ко мне. Когда она опять позвонила, мы говорили вместе. Она хотела денег в обмен на молчание.
– Сколько?
– Двадцать тысяч долларов. Мы решили встретиться в понедельник вечером.
– Где?
– Не знаю. Карла заявила, что назовет нам место в понедельник утром, но больше не звонила.
Наверное, потому, что была мертва, подумал Майрон. Мертвые редко звонят по телефону.
– Значит, она не выдала вам свой большой секрет?
Бокс и Келвин обменялись вопросительными взглядами.
– В этом не было необходимости, – произнес Арнстайн со вздохом. – Мы и так знали.
– Что?
– Что Грег играет. Он задолжал огромные деньги каким-то уголовникам.
– Вы знали, что он играет?
– Да, – промолвил Бокс.
– Откуда?
– Грег мне сам сказал.
– Когда?
– Около месяца назад, – ответил Арнстайн. – Он просил помощи. Мне… я всегда был для него чем-то вроде отца. Заботился о нем. От всей души. – Он посмотрел на Майрона, и в его взгляде мелькнуло страдание. – О тебе я тоже забочусь, Майрон. Вот почему мне было так трудно на это решиться.
– Решиться на что?
– Я желал ему помочь. Уговорил обратиться к врачу. К профессионалу.
– Он вас послушал?
– Да. На прошлой неделе Грег начал работать с психиатром, специалистом по игровой зависимости. Кроме того, мы уговорили его заключить рекламную сделку, чтобы расплатиться с долгами.
– Мартин Фелдер был в курсе? – спросил Болитар.
– Неизвестно, – покачал головой Арнстайн. – Врач объяснил, что игроки очень долго могут скрывать свое пристрастие. Но Фелдер занимался почти всеми делами Грега. Если он не знал, то это странно.
Над головой Бокса висел плакат с фотографией его команды. Майрон задержал взгляд на снимке. Два капитана, Грег и Терри, сидели впереди. Грег широко улыбался. На губах Терри играла обычная усмешка.
– Выходит, нанимая меня, вы уже знали, что исчезновение Грега может быть связано с его долгами? – спросил Майрон.
– Нет. Не так, как ты думаешь. Я был уверен, что его заимодавец не причинит ему вреда. Сделка с
