Салли-Энн засмеялась.
— Само собой! В любом случае, когда женщина выбирает фильм, она предпочитает совсем не то, что мужчины. В нем должен быть какой-то сюжет или, возможно, название со словами «чувственный», «любящий». Они никогда не купят что-нибудь типа «Грязные шлюхи-5». Вы меня понимаете?
— Допустим, да. А этот набор?
— То же самое.
— Что и «Грязные шлюхи»?
— Ну да! Ни одна женщина себе такой не выберет.
— Так как же мне узнать, кто ей его купил?
— Мы не храним подобную информацию. Я могла бы спросить других продавщиц, но… — Салли-Энн пожала плечами.
Майрон поблагодарил ее и вышел. В детстве он часто бывал в этом торговом центре с отцом, и они обязательно заходили в магазин спортивных принадлежностей Хермана. Теперь этого магазина не было, но, выйдя из «Рандеву у постели», он машинально бросил взгляд туда, где тот раньше располагался. Через два магазина от того места его привлекла вывеска со знакомым названием.
«Музыка планеты».
Майрон мысленно перенесся в комнату Эйми. «Музыка планеты». Именно там были куплены гитары. А в ящике хранились чеки из этого магазина. И ее любимый музыкальный магазин находился здесь, совсем рядом с «Рандеву у постели».
Еще одно совпадение?
Во времена детства Майрона здесь продавали пианино и органы. Майрон этому часто удивлялся. В торговый центр люди заходят купить одежду, диск, игрушку, может, проигрыватель. Но кто сюда заглянет за пианино?
Наверняка таких найдется не много.
Пианино и органы больше здесь не продавались. «Музыка планеты» торговала дисками и небольшими музыкальными инструментами, которые можно было взять и в аренду. Трубы, кларнеты и скрипки наверняка были востребованы на школьных праздниках.
Продавец лет двадцати с небольшим в грязной вязаной шляпе на лысой голове был одет в пеньковое пончо и представлял собой разновидность работников «Старбакс». Под нижней губой тянулась вертикальная полоска растительности, которая уже становилась культовым атрибутом им подобных.
Майрон смерил его свирепым взглядом и с силой шлепнул фотографией по стойке.
— Знаешь ее?
Продавец замешкался с ответом на секунду дольше, чем следовало, и Майрон это заметил.
— Ответишь на мои вопросы и не попадешь за решетку!
— Но за что?
— Знаешь ее?
Парень кивнул:
— Это Эйми.
— Она делает здесь покупки?
— Конечно, постоянно, — ответил он, озираясь по сторонам. — И она сечет в музыке. Большинство клиентов заходят и спрашивают попсовые группы. — Он произнес «попсовые группы» с таким выражением, с каким обычно люди говорят о зоофилии.
— Как хорошо ты ее знаешь?
— Не очень. В смысле она приходит сюда не из-за меня.
Сказав это, парень осекся.
— А из-за кого?
— А почему вы спрашиваете?
— Потому что я не хочу заставлять тебя выворачивать карманы.
Парень поднял руки.
— Я чист!
— Тогда мне придется тебе кое-что подбросить.
— Какого… Вы серьезно?
— Еще как! — Майрон снова сделал свирепое лицо. У него это получалось не особенно здорово, а от непривычного напряжения лицевых мышц начинала болеть голова.
— К кому она сюда приходит?
— К заместителю управляющего.
— У него есть имя?
— Дрю. Дрю Ван Дайн.
— Он сейчас здесь?
— Нет. Придет после обеда.
— У тебя есть его адрес? Телефон?
— Эй! — запротестовал парень, придя в себя. — Я могу взглянуть на ваш жетон?
— Будь здоров!
Майрон вышел из магазина и вернулся к Салли-Энн.
При виде его та щелкнула надутым пузырем жвачки.
— Так быстро вернулись?
— Уже соскучился, — ответил Майрон. — Вы знаете парня по имени Дрю Ван Дайн, который работает в «Музыке планеты»?
— Да, — ответила она, кивая, будто теперь все встало на свои места. — Ну конечно!
Глава 34
Зазвонил телефон, и Клэр тут же вскочила.
С тех пор как пропала Эйми, она не спала. За последние два дня она выпила столько кофе, что поглощенный кофеин постоянно держал ее в напряжении и ожидании звонка. Она все время возвращалась мыслями к визиту Рочестеров, к бешенству главы семейства и покорности матери. Мать. Джоан Рочестер. Она наверняка что-то знала.
Клэр провела весь день, разбирая вещи Эйми и размышляя, как разговорить Джоан Рочестер. Может, удастся поговорить по душам как матерям? В комнате Эйми ничего найти не удалось. Клэр начала со старых коробок, где хранились вещи, положенные, казалось, всего пару недель назад. Пенал для ручек, который Эйми сделала для Эрика в детском саду. Ее аттестат успеваемости за первый класс: одни пятерки плюс запись учительницы миссис Рорбах, что Эйми была одаренной ученицей, любимицей класса и ее наверняка ждало прекрасное будущее. Клэр долго смотрела на слова «прекрасное будущее», которые теперь казались настоящей издевкой.
При звуке звонка Клэр вздрогнула и рванулась к телефону, надеясь в который раз, что это Эйми, что произошло какое-то глупое недоразумение и есть вполне нормальное объяснение ее отсутствию.
— Алло?
— С ней все в порядке.
Голос был металлическим, ни мужским, ни женским. Вроде тех, которые произносят, как важен ваш звонок, и просят дождаться соединения с оператором.
— Кто это?
— С ней все в порядке. Поверьте, оснований для беспокойства у вас нет.
— Кто это? Дайте мне поговорить с Эйми!
В ответ послышались короткие гудки.
— Доминика сейчас нет дома, — сказала Джоан Рочестер.
— Я знаю, — ответил Майрон. — Я хочу поговорить с вами.
