додумалась натянуть непромокаемую ветровку, все же ноги в босоножках и брюках капри посинели от холода и покрылись волдырями от комариных укусов. Дождь и комары? Похоже, жизнь викингов не по мне!
Я направилась по гравийной дорожке к негустой рощице. Энергичный перестук топоров, отскакивающий эхом от скал, распугивал темные облака сварливых ворон, посылая их вверх, в еще более темные дождевые тучи, низко нависшие над Биркой.
Я знала, что Ни Бьорн, археолог и по совместительству викинг, вместе с коллегами воссоздавал кухню времени викингов. И если только «Икеа» не насчитывала куда больше веков, чем я предполагала, этот стук означал, что они рубят деревья и строят кухню с первого бревна.
Я пересекла поляну и увидела группу людей, окруженных очищенными от коры древесными стволами и горами свежих опилок. Прямо на земле были разложены бревна, образуя очертания маленького однокомнатного домика. Явно замерзшая женщина в длинном шерстяном платье примостилась на краю поляны, согнувшись над кипящим над огнем котелком. Остальные строители, все до одного мужчины, собрались в центре поляны. Двое были облачены в длинные шерстяные, похожие на монашеские одеяния, подпоясанные длинными тонкими веревками. На остальных были толстые кожаные штаны, сапоги, грубые шерстяные рубашки и твидовые безрукавки. Они, подбоченясь, с замешательством рассматривали план будущего дома. Может, это все-таки что-то вроде первой «Икеа»?
Завидев меня, мужчины захлопотали, стали передвигать бревна, очевидно, пытаясь произвести впечатление людей крайне занятых и знающих, что делать. Меня тронуло, что они пытались понравиться женщине, одетой так, словно она собралась в кафе на юге Франции, а попала на пропитанный дождем остров, который месяцами не видит солнца. Но полагаю, никто из нас не попал бы на остров, не будь у каждого требующих решения проблем.
Один из группы, в кожаных штанах и дурацкой плоской шапчонке, улыбнулся и направился ко мне.
— А, Дженнифер, при-и-ивет, добро пожаловать на Бирку! — воскликнул он с сильным шотландским акцентом.
Я даже растерялась. Вообще-то мне казалось, что мой викинг-швед. Разве Ни Бьорн — шотландское имя?
Он энергично потряс мою руку, которая и так тряслась от холода.
— Привет. Вы шотландец?
— О-о не-ет, — ухмыльнулся он. — Но я много раз был на раскопках в Шотландском нагорье, там и приобрел местный выговор.
«Выговор» был таким сильным, что только последнее слово растянулось не менее чем на пятнадцать минут.
— Но вы викинг? — уточнила я. — По крайней мере, одеты вы в костюм викинга.
— Да, — кивнул Ни Бьорн. — Во всяком случае, мы так полагаем, судя по остаткам костюмов, найденных в Дании, Йорке и Северной Германии.
По-моему, Ни Бьорн выглядел не столько жестоким воином, сколько странствующим менестрелем. Высокий худой обаятельный мужчина, явно наслаждающийся жизнью на холодном сыром острове. Длинные рыжеватые волосы, заплетенные в косичку, лукавое лицо с длинной эспаньолкой, виляющей как собачий хвост, когда он смеялся… Я сразу поняла, что это не мой тип мужчины. Он выглядел как сообразительный, способный парнишка, с которым можно весело поболтать, но не больше. Однако я не расстроилась. Мне все же хотелось побольше узнать о нем и о том, что он тут делает.
Мы ушли к большому холодному камню, чтобы поговорить спокойно. Он объяснил, что следующие две недели, пока они не закончат строительство дома, придется ночевать под открытым небом.
Мне вдруг подумалось… Может быть, викинги были людьми суровыми, потому что жизнь заставляла, а сексуальность и обаяние тут ни при чем? И я, со своей патологической ненавистью к холоду, не говоря уже о комарах, вряд ли вписалась бы в их общество. Я попросила Ни Бьорна объяснить, кто были викинги на самом деле.
— Слово «викинг» употребляется для обозначения всех северных народов. Но на самом деле викинги были крохотной частью общества того времени. В основном те, кто совершал набеги и силой отбирал у побежденных их собственность.
— Нечто вроде союза грабителей? — спросила я.
— Именно. Местные жители считали их героями, потому что они возвращались, нагруженные богатой добычей. Но к концу их эры назвать кого-то викингом уже считалось оскорблением.
— Хм… значит, викинги весьма процветали.
По-видимому, с точки зрения комфорта все было в порядке, но как насчет любви?
Ключевой вопрос, насколько горячими в смысле секса считались викинги, мне было ужасно стыдно задать.
Я постаралась подобрать нужные слова.
— В обществе создался образ викингов как людей грубых, распутных. И вот вы сидите здесь, в кожаных штанах, ставших униформой рок-звезд. Может, викинги были вроде сексуальных рок-звезд своего времени?
Вот это фраза: где моя Пулитцеровская премия?!
К счастью, Ни Бьорн, кажется, не посчитал мой вопрос чересчур идиотским.
— Да, особенно знаменитые. Взять хотя бы исландские саги — Гретти Сильный…
— О-о-о, мне нравится, как это звучит, — проворковала я, мгновенно забыв о приличиях и достоинстве. — Совсем как ведущий солист в группе хеви-метал.
— О да, — закивал Ни Бьорн с энтузиазмом. — Он жил в начале XI века, и хотя в конце концов его убили, восемнадцать лет он был изгоем и считался суперзвездой своего времени.
— Правда?
У меня ноги подкосились. И хотя еще минуту назад я ничего не знала о Гретти Сильном, немедленно влюбилась в него по уши.
— Что же он совершил великого?
— Ну… — взволнованно начал Ни Бьорн, намекая, что, не будь он мужчиной и викингом и не опоздай на тысячу лет, возможно, тоже увлекся бы Гретти, — он много чего совершил. Гретти был великим воином, очень сильным и могучим борцом.
Мысль о борьбе несколько охладила мой пыл. Перед глазами мгновенно встали напыщенные идиоты на ринге, вымазанные детским маслом. Я вдруг представила, как огромные кожаные жилеты летят с широких потных торсов, а грязные воины рычат и катаются по земле. Я едва сдерживалась. Потрясающе: викинги поистине сексуальны. Такими я их и представляла.
— Однажды он даже убил призрака… — хвастался Ни Бьорн, как ребенок перед сверстниками на площадке для игр, которому не терпится объявить, что его папа сильнее всех на свете и побьет кого угодно.
— Да?
Я быстренько вернулась к действительности и успела уловить последние слова насчет призраков. Призраков? Это меня не интересует. Призраки не могут быть сексуальными.
— О да, для людей своего времени он был настоящим идолом, — как ни в чем не бывало продолжал Ни Бьорн. Теперь он был в своей стихии, довольный, что заполучил слушателя по предмету, которым жил и дышал. — Люди, которых можно считать викингами, оказались весьма близки к ролевой модели внешности и поведения тогдашнего человека. Например, многие ненавидели викингов, поселившихся вблизи Йорка или Йорвика, потому что они похитили у тамошних англичан всех женщин. Кроме того, викинги каждую субботу мылись, расчесывали волосы и так далее. По стандартам того времени они были весьма ухоженными.
Оказавшись на более безопасной почве и посчитав, что мы, хотя и по разным причинам, одинаково интересуемся викингами, я подвела итог:
— Итак, можно точно сказать, что викинги носили кожу и регулярно мылись?
— Разумеется, — заверил Ни Бьорн.
Я счастливо вздохнула.
— Все лучше и лучше.
