пальцем в мою ступню.
— Дружище, должно быть, плохо вам пришлось, — заметил Пол со смесью сочувствия и благоговения.
Пантомима продолжалась. Наконец массажист оставил мою ногу и теперь энергично рубил ребром ладони воздух. Девушка, трудившаяся над ногами Пола, подняла глаза к небу и рассерженно зашипела. Похоже, она уловила мое заветное желание, чтобы он, пожалуйста, ради Господа Бога, заткнулся насчет моей ноги.
Но затыкаться он не собирался и продолжал с таким же энтузиазмом делать рубящие движения.
Я предположила, что, как бы ни отвратительна была бородавка, вряд ли массажист рекомендует ампутацию как самый верный способ действий. И решила, что он, возможно, советует легкую шлифовку пемзой. В эту минуту я согласилась бы на что угодно и поэтому, как покупатель на аукционе, желающий остаться неизвестным, слегка, но вполне определенно кивнула молодому человеку, дав тем самым разрешение на любые меры. Парень мгновенно вскочил и вылетел из двери.
Перед лицом разыгрывающейся драмы всякие претензии на то, что все в порядке, были отставлены. Разговор прервался, и мы трое молча уставились в пространство, где ожидалось появление массажиста. И он не подвел, возникнув в комнате ровно через полминуты. Театрально ворвался в дверь, опустился на колени и с величайшими церемониями достал из-под мышки длинный рулон черной ткани. После чего, почтительно положив рулон на мою табуретку, медленно его развернул. Один за другим на свет появились пятнадцать убийственно острых серебряных скальпелей. Зрелище напугало меня до полусмерти.
Значит, он действительно имел в виду ампутацию…
Мы дружно затаили дыхание.
— Иисусе, — пробормотал Пол, с неприкрытым ужасом наблюдая, как падает и умирает свет на холодных лезвиях безжалостных инструментов. — Надеюсь, он знает, что делает.
Понимаю, насколько смехотворно это звучит, но в тот момент я окончательно растерялась. Разумеется, я не хотела, чтобы массажист отхватил мне ступню, но в то же время происходящее было крайне унизительным и продолжалось целую вечность. Мне хотелось вернуться на десять минут назад, к прежней беззаботной болтовне. Чтобы все забыли, как мое уродство стало неприятным объектом внимания присутствующих в этой комнате. Если массажист, исполнив желаемое, успокоится и будет счастлив, пусть делает что хочет. Я готова терпеть.
К этому времени девушка-массажистка, окончательно потеряв терпение, занялась ногами Пола. Но мы с ним безмолвно наблюдали, как парень нежно проводит кончиками пальцев по рукояткам скальпелей. Наконец он остановился на ноже, широкое лезвие которого напоминало плоскую стамеску. Развязав ленты, крепящие его к ткани, он осторожно поднял оружие и любовно намазал маслом. Поднял повыше, помедлил, как бы восхищаясь его острым лезвием, и торжественно опустил на мою ступню: раз, другой, третий.
Я охнула, приготовившись к жуткой боли, но, к моему удивлению, ничего не ощутила.
Нож был таким острым, что без усилий и вполне безболезненно разрезал кожу (или вся эта история была жестокой шуткой и он вообще ничего не делал).
Унижение постепенно сменялось раздражением. И это называется свидание? Я и так потратила слишком много времени!
Я повернулась к Полу и неестественно визгливым голосом осведомилась:
— Итак, Пол, почему вы решили перебраться в Китай?
Как это ни странно, стандартные вопросы сотворили обычное волшебство.
Я спрашивала, Пол отвечал, и постепенно мы забыли о дурацкой истории, которая отвлекла нас. Мы болтали о возлюбленных, которых потеряли, местах, где побывали, о том, как работа может поглотить нас и заставить гордиться собой.
Мы полностью ушли в беседу, говорили легко и свободно. Как и должно быть.
Все шло гладко, до того как странный звук вернул нас в реальность: нам делают ножной массаж, и молодой человек вежливо покашливает, пытаясь привлечь наше внимание. Мы с Полом замолчали на полуслове, и я инстинктивно подалась вперед, навстречу массажисту, что-то мне протягивающему. Он уронил ЭТО мне в ладонь, и я поднесла предмет к глазам, чтобы рассмотреть поближе. Пол тоже вытянул шею.
Я разжала пальцы, и мы одновременно воззрились на то, что лежало у меня как раз посреди ладони, — большой желтоватый, запачканный кровью ком, бывший совсем недавно моей бородавкой. Значит, массажист не только срезал ее, но и отдал мне. Мы с Полом ошеломленно пораскрывали рты и, только немного опомнившись, потрясенно уставились друг на друга. Я продолжала держать бывшую бородавку.
Легко представлять задним числом, какой должна быть верная реакция в подобной ситуации. Оглядываясь назад, я отчетливо понимаю, что среагировала неверно. Но положение было крайне сложным: я не знала, что делать, и, должна признаться, запаниковала.
И только поэтому сунула бородавку в карман.
И тут же поняла, что совершила ошибку — даже человек, настолько небрезгливый, чтобы срезать ее, рассматривал меня с ужасом и отвращением.
На этой пронзительной ноте свидание закончилось. Пол оказался достаточно тактичным, чтобы подождать завершения массажа и довезти меня на такси до квартиры Гектора. Однако почти сразу распрощался.
— Ну, как свидание? Нормально? — с любопытством спросил Гектор после его ухода.
Он так устал после дня беготни и хлопот, готовя квартиру к приезду Анг, ребенка и новой жизни, что сейчас устало обмяк в кресле.
— Гектор, у тебя есть что-нибудь крепче пива? — спросила я.
Мы пили всю ночь.
Наутро я дождалась приезда Анг и Грейс, после чего, обняв и расцеловав всех и поблагодарив за помощь и гостеприимство, поймала такси до аэропорта.
Пора двигаться дальше.
Глава 15
АВСТРАЛАЗИЯ
Устроившись в самолете, летящем в Таиланд, я продолжала думать о Поле. Время от времени, вспоминая очередной постыдный момент вечера, тихо стонала.
А ведь до сих пор все шло так хорошо!
Но хотя я корила себя, все же не могла не задаваться вопросом: если не считать конфуза, унижения, чересчур поспешного прощания — из тех, когда обе стороны не знают, как поскорее отделаться друг от друга, — и последующей ночной пьянки с Гектором, чем бы это могло кончиться? Да, Пол мне понравился, и я была рада познакомиться с ним, но он не Единственный. Между нами не проскочила искра, и не было того чувства мгновенной и тесной связи, как при встрече с Гарри.
Я сразу почувствовала облегчение, поскольку это означало, что отношения между мной и Полом не так уж испорчены. Но вдруг показалось, что я не слишком искренна в своих намерениях.
Неужели я езжу на оставшиеся свидания, желая удостовериться, что никто другой не может сравниться с Гарри? Неужели для меня это все равно что покупать одежду из новой коллекции, только вместо платьев я примеряю поклонников?
Я все же надеялась, что ошибаюсь. Уж слишком это цинично и несправедливо по отношению к моим кандидатам или Гарри. Но в то же время как может быть иначе? И что важнее, если по какому-то капризу судьбы я действительно встречу достойного соперника Гарри… что тогда?
