новых ощущений, вызванных его прикосновениями к ее бедрам, он уже оказался рядом с ней и накрыл своим телом.
Она оказалась, чуть ли не вдавлена в кровать, но тяжести не чувствовала. Николай легко нашел ее губы и с жадностью впился в них. Элли поняла, что не совсем готова к той волне чувств, которую вызвал в ней его поцелуй. Ей все было в новинку, а Николай не знал, насколько она неопытна. Что он подумает, когда узнает? Сможет ли она доставить ему удовольствие?
Все свои беспокойства Элли мгновенно забыла, когда губы Николая оторвались от ее губ и начали спускаться вниз по шее. Она инстинктивно начала ласкать его тело в ответ. Когда руки Элли добрались до низа живота Николая, он застонал от удовольствия и, подняв голову, озорно ей улыбнулся. Потом, словно благодаря за смелость и ободряя ее, потянулся и поцеловал Элли в губы. Его язык ворвался к ней в рот.
Не теряя времени, Николай принялся стаскивать с нее трусики, а затем быстро избавился от своих. Снова поцеловав Элли, он провел рукой по ее животу и бедрам. У нее сбилось дыхание, а на глазах от охвативших ее эмоций выступили слезы. На какой-то момент ей стало страшно при мысли, что она лежит полностью раздетая в его объятиях.
О боже, она боится того моря новых ощущений, которые вызывали в ней ласки Николая!
Но разве они не доставляли ей удовольствие? Чего тогда бояться? Хватит! Пора освободить свои чувства!
Элли провела рукой по волосам Николая и прикоснулась к губам. Он что-то бормотал про себя на русском.
— Что ты говоришь? — прошептала она.
— Что ты прекрасна, Элли. Ты сводишь меня с ума. И… — Он раздвинул ее ноги. — Я хочу быть внутри тебя… прямо сейчас.
Она нервно сжала его руку, когда почувствовала, что он готов приступить от слов к действию. Николай не торопился, и Элли с благодарностью посмотрела на него, но лицо ее все равно было напряжено. Это не укрылось от взгляда Николая.
— Тебе больно? — обеспокоено спросил он.
— Нет. — Она улыбнулась, чтобы успокоить его.
— Ты так напряжена. Что с тобой? — нахмурился Николай.
Ей была невыносима мысль, что он считает, будто ее тело принадлежало какому-то другому мужчине… может, даже его брату… Элли провела рукой по его щеке.
— Все в порядке, Николай. Правда. Просто я…
— Что? — Все его тело напряглось, и он завис над ней.
— Я никогда не была с мужчиной, ну… — Элли осеклась и прикусила губу.
— Никогда?! Хочешь сказать, что ты… девственница?
— Да, — выдохнула она.
Теперь он остановится? Решит, что она хочет как-то манипулировать этим фактом? Но она не увидела в глазах Николая осуждения. Наоборот, они радостно засветились.
— Ты — чудо, — прошептал он и снова поцеловал ее.
Элли, ободренная его поцелуем, полностью расслабилась и позволила себе выгнуться навстречу ему. Николай был очень чуток к ней и помог ей обвить ногами себя за талию, чтобы Элли было легче. И скоро она застонала не от боли, а от удовольствия.
Когда все завершилось и Николай, расслабившись, опустился рядом с ней, на его лице сияла довольная улыбка. Он нежно обхватил ее лицо и посмотрел прямо в глаза.
— Почему? — спросил он.
— Я… не было мужчины, которому я бы… я не хотела ни с кем… — замялась Элли.
— Даже мой брат?
— Нет. Он мне не нравился как мужчина.
— А я, дурак, пять лет мучился, представляя вас вместе в постели.
— Но теперь ты знаешь, что был не прав!
— Да… — Тяжело вздохнув, он провел рукой по ее спутанным волосам. — Ты мне сделала необычайный подарок, подарив свою невинность,
«Почему? Ему понравилось заниматься со мной сексом? Он хочет обладать мною? И ни слова о любви…» — заволновалась Элли, и ее сердце сжалось. Она поняла, что любила Николая! Любила все эти годы…
— Почему ты развелся с Вероникой? — спросила Элли, понимая, что ее вопрос был не к месту, но ей нужно было знать ответ.
Николай перекатился на спину и уставился в потолок.
— Она мне изменяла. Я много работал, а у нее были свои дела, и ей не хотелось подстраиваться под мой график. Но ты и сама знаешь, что мы с ней почти не виделись. Все было кончено еще до того, как ты переехала сюда жить, чтобы ухаживать за Ариной. Оглядываясь назад, я никак не могу понять, почему я на ней женился. У нас с ней так мало было общего, разве что национальность. Я был молод, когда встретил Веронику, и мне казалось… что она любит меня. — Он пожал плечами. — В тот момент мне просто требовалась поддержка, понимание. Смерть отца, груз ответственности, который свалился на меня.
Повернув голову, Николай внимательно посмотрел на нее, и Элли захотелось попросить его снова обнять ее, но она испугалась собственной смелости, не понимая, что за странные у них возникли отношения и к чему они могут привести.
— Мне жаль, что она так огорчила тебя, — вместо этого сказала Элли.
— Ты меня не перестаешь удивлять, Элли! — воскликнул Николай, широко раскрыв глаза. — Ты всегда думаешь о других, а не о себе. Почему?
— Стараюсь не зацикливаться на своих личных проблемах. Нет смысла жить прошлым, надо думать о будущем.
— Я боялся, ты умрешь… Там… в больнице.
Он облокотился на кровати и положил голову на руку, глаза у него посерьезнели, и в них промелькнула боль.
— Нет! — Элли резко села, чувствуя, как у нее сжалась сердце. — Конечно, я сильно пострадала, но… Я знала, что выкарабкаюсь. Я умею бороться за свою жизнь, Николай!
Как только слова вырвались у нее изо рта, она вздрогнула. Ей сразу вспомнился Саша. Он, в отличие от нее, не выжил. Сможет ли Николай простить ее за это? Или им никогда не удастся наладить отношения?
Вспомнив о том, что частично память вернулась к ней — без сомнений, из-за ее возвращения на Парк-Лейн, — Элли подумала, что ей будет трудно рассказать о причине, по которой она и Арина оказались с Сашей в одной машине. Николай любил своего брата, и ему будет тяжело узнать правду. Зачем ему лишние переживания? Сомнения раздирали ее. Стоило ли рассказывать Николаю события того дня, которые всплыли у нее в памяти?
— Я заметил, что ты слегка хромаешь, когда забирал тебя из студии, — заметил Николай. — У тебя и шрамы остались?
Элли смущенно убрала прядь волос за ухо и натянула на себя простыню.
— Остались. Но они едва заметны…
Элли потянула ткань на себя и показала ему несколько шрамов на ногах. Она никогда раньше не рассматривала свои шрамы. Ее мучило чувство вины, которое усугублялось тем, что она не знала, как оказалась в машине с Сашей и Ариной.
Николай осторожно прикоснулся к каждому из них, и лицо его слегка осунулось, а взгляд стал отсутствующим.
— Теперь моя очередь сказать «мне жаль»… Мне жаль, что тебе пришлось пройти через все это, — сказал Николай, осторожно проводя пальцем по одному из шрамов. — Я очень сожалею. Но, Элли, поверь, ничто не может испортить твою красоту. Ничто! И, как я подозревал раньше, мне будет трудно утолить мою
