издалека на это чудо поглядеть. Бывало приедут и сейчас же в кузницу идут: — Где молот?
Схватит Хандак свой молот, взмахнет им, а у бар поджилки трясутся, ноги подкашиваются, мигом вон убираются. Уводят их оттуда слуги под руки полумертвыми от страха, в кареты усаживают. Вот какой молот был у кузнеца!
И жил в той стране король, да такой жадный, другого такого не сыскать! Даже пыль дорожную собирал: были у него для этого особые люди, они пыль сметали да в лари складывали.
— Что ж ты с этой пылью делать будешь? — спрашивает его бывало королева.
— Не знаю! Еще не решил! — отвечал скряга. — У меня сердце болит, когда я вижу, что ветер из моей страны пыль в чужую страну уносит… Нельзя же нам без пыли остаться!
Даже особого хранителя поставил, чтоб тот пылью ведал, собирал бы ее да хранил как зеницу ока.
Так вот, дошла до того короля весть о силаче-кузнеце и об его чудесном молоте.
— Тотчас привести его сюда! — повелел скупой король.
А сам думает: «Он мне этим молотом такие замки выкует, каких еще никто на свете не видел… Такие, что их ни одному вору не сломать, ни одному хитрецу не открыть. Вот когда я спокойно спать буду!»
А надо вам сказать, что король по ночам не спал, — за свои сокровища боялся. Бывало, всю ночь напролет по дворцу разгуливает, а за ним факельщики да ратники ходят с саблями наголо. Бродит король, амбары, подвалы, сокровищницы и всякие другие хранилища проверяет.
Вот отправили гонцов за кузнецом. Подошли они к кузнице на выстрел из лука и оторопели. Земля у них под ногами так ходуном и ходит. Взглянули королевские слуги друг на друга, чуть было с испуга назад не повернули. Вдруг видят, выходит из лесу мальчик. Идет себе да посвистывает и нипочем ему, что земля под ногами как в лихорадке трясется.
— Что тут у вас такое? — в страхе спрашивают они мальчика. — Светопреставление?
— Какое там! — смеется мальчик. — Это наш Хандак храпит.
Стыдно стало королевским гонцам, что зря они перепугались, и, хотя у них еще ноги дрожали, двинулись они дальше. К вечеру дошли они до Хандаковой кузницы. А Хандак уже проснулся, на пороге сидит, трубочку курит.
— Что новенького слышно, люди добрые? — спрашивает.
— А вот что: бери-ка ты свой молот и пойдешь с нами. Велено тебя нашему славному королю доставить.
— Что ж, пойдемте!
Встал Хандак, выпрямился во весь рост, и увидели королевские слуги, какую громадину им во дворец вести: стоит Хандак, потягивается, курчавую, черную, как смоль, бороду поглаживает, веселыми, живыми, словно белки, глазами поблескивает.
Зашел он в землянку, вынес оттуда огромный, с воз, молот. На плечо его взвалил. Идемте, мол. Как увидели королевские люди, что у того молота вместо рукояти целый дуб, со страху в горле у них пересохло.
— И… и в самом деле недурен молоток! — похваливают, а сами подальше от него держатся.
— М-да! Ничего себе! — буркнул кузнец и зашагал вперед. А королевские люди идут за ним следом и все на молот косятся. Дошли они до лесу. Тут и солнце взошло. Остановился кузнец, рукой помахал, будто с солнцем здоровается. (Один из королевских слуг потом клялся и божился, будто солнце Хандаку ответило.)
— Что ты, кузнец, делаешь? — спрашивает его старший над королевскими слугами.
— Да у меня там, на солнце, знакомый, тоже кузнец! — отвечает ему Хандак.
Ничего не сказали королевские люди, только переглянулись.
Идут они дальше. Миновали малинник да носом к носу с медведем и повстречались. И какой медведь! Огромный, толстый, с избу ростом.
— Здорово, кузнец!
— Здорово, Михайло Потапыч! Здоровы ли ребята?
— Здоровы, здоровы!
— Ну, счастливо оставаться!
— И тебе того же!
Переглянулись опять королевские люди, ничего не сказали. Смолчали они и тогда, когда кузнец с другими лесными тварями — кумой Патрикеевной, кумом Оленем и сударем Орлом — здоровался.
Как ни долго длилась дорога, — нет такой дороги, чтоб не кончилась. Прибыли и они наконец в королевский дворец.
Предстал кузнец перед королевскими очами. Сидит король на золотом троне, а кругом него бояре- советники в дорогих мехах да в бархате. Вошел Хандак с молотом на плечах в покой, где король совет держал, пришелся его молот против окна да прикрыл свет так, что в покое совсем темно стало.
— Отойди от окна! — крикнул главный боярин. Отодвинулся немного Хандак, и снова солнце осветило покой.
— На колени! Поклонись его величеству — государю!
Не снял кузнец молота с плеча, нагнулся, а молот легонько по потолку стук! Треснул потолок, посыпались с него камни да кирпичи. Один из кирпичей главного боярина стукнул, а другой главного воеводу. Растянулись оба во всю длину, охают, стонут.
Испугались тут бояре, закричали, зашумели.
— Не кланяйся больше, хватит!
Перешли все в другой покой.
Кричат бояре, не унимаются.
— Заживо с мужика шкуру содрать! — кричат одни.
— Содрать, а потом его без шкуры за язык повесить!.. — требуют другие.
— Пусть с него заживо шкуру сдерут, за язык повесят да сто кнутов дадут! — злобствуют третьи.
И вдруг, среди этого шума и гама, раздался голос скупого короля:
— Довольно! Хватит!
Замолчали бояре. А кузнец спокойный такой, — будто не из-за него сыр-бор загорелся.
— За свою провинность выкует мне кузнец тысячу замков! — сказал король.
Подивились бояре такому приговору. Но король был скуп лишь тогда, когда дело его богатств касалось, а на кровь своих людей он не скупился. Какое ему было дело до двух бояр, которых по вине кузнеца зашибло, когда он мог с кузнеца замки получить и за работу не платить?
«А когда он нам замков накует, мы его казним, голову снесем», — решил король про себя. — И не будет больше ни у кого на свете таких замков, как мои…»
Повели Хандака в королевскую кузницу. Ударил кузнец своим молотом по королевской наковальне, — ушла наковальня в землю! Целую неделю ее искали, пока нашли: на тысячу саженей в землю зарылась.
Сделали тогда Хандаку другую наковальню, какой до тех пор никто не видывал. Такая была огромная, что на ней двадцать человек спать могли да еще на двадцать псов место оставалось.
Взял кузнец глыбу железную, положил ее на наковальню, ударил молотом, замок с тележное колесо выковал.
Пришел король на тот замок поглядеть, разгорелись у него глаза.
— Ну, а теперь я и ключ к нему выкую, — говорит Хандак.
— Какой там ключ! Ты это оставь! Сперва замок испытаем. Скорее, скорее!
— Где же мы замок пробовать будем, ваше величество? — спросил кто-то.
— А на складе с пылью, — сказал недолго думая король.
И тотчас же по улицам двинулось торжественное шествие. Впереди королевская карета. В карете король, а рядом с ним, на вышитой шелками подушке, выкованный кузнецом замок с тележное колесо. За каретой шел хмурый Хандак с молотом на плече, а за ним большие и малые бояре, по сану и по чину, как кому полагается. И все это шествие окружали ратники с саблями наголо.
Остановилась карета у склада с пылью. Вылез из кареты король.
— Одну минутку, ваше величество! — сказал хранитель пыли и вошел в склад — последний раз
