– Я купила тебе подарок, – прожурчала она, протягивая шелковый галстук, который украла утром.
Это ему понравилось. Он улыбнулся до ушей.
– Никогда не забываешь о звезде, а?
– Никогда, Росс, – кивнула она. – Никогда.
В «Мейврике» было не протолкнуться. Шесть рядов у стойки, музыка диско рвет уши.
Бадди заходил сюда в последний раз очень давно – еще до Гавайев, еще до жирненького Макси Шолто. При мысли о Шолто его передернуло. К счастью, он опомнился, когда еще было не поздно. Дружок Бадди больше не клюнет на наркотики и оргии.
Они только для полных неудачников. Попросить работу у Тряпичника – это одно, но Макси Шолто – совсем-совсем другая фигня.
– Бадди! Рад тебя видеть! Где ты прячешься?
Он приветственно махнул бармену, а потом ответил:
– Да нигде. То тут, то там. Что слышно?
– Все то же. Дела идут хорошо. Знаешь про «Хилл-стрит блюз?»У меня там реплики были, усек? Реплики!
Н-да? То-то он все еще торчит за стойкой!
– Куинс тут?
– Где-то там, сзади.
– Спасибо.
Он пробрался вдоль толпы у стойки, а потом через толпу танцующих и пошел вдоль кабинетиков, выглядывая Куинса.
Он увидел его в окружении девочек. Их было три.
Куинс. Высокий. Черный. Красивый. И к тому же хороший актер. Они занимались вместе у Джой Байрон.
– Э-эй! – сказали они хором и шлепнули ладонью о ладонь.
– Садись, – сказал Куинс. – Присоединяйся к обществу.
Бадди примостился на конце кожаной банкетки, а Куинс кивал на девочек:
– Вот это моя Луэнн. Ее сестра Цыпочка. И верная подруга Шелли.
Луэнн была роскошной шоколадной блондинкой. Цыпочка была поминиатюрней, потемнее и с зубами, за какие убить можно. Шелли была Шелли, девочка у бассейна, очень даже ничего в тонком гимнастическом трико и тонкой юбочке внахлестку.
– Э-эй! – сказал он. – А мы знакомы.
– Э-эй! – ответила она. – Бадди Хадсон. Мистер Женатик.
А где твоя старуха?
– Бадди? Женатик? Ну, до этого нам не дожить! – засмеялся Куинс.
– Уже дожили, – кивнула Шелли.
Куинс недоверчиво вздернул брови и ухмыльнулся Бадди.
– Чего молчишь? Скажи им, что это вранье.
Бадди насупился. Такое его собачье счастье – напороться на мисс Болтунью. Весь день невезучий. А теперь еще и ночь.
– Ну, я женат. Так что?
Куинс захохотал.
– Вот уж не думал, что ты когда-нибудь вляпаешься. Как же это вышло? – Он хлопнул себя по лбу. – Понял! Понял! Ей восемьдесят три, денег куры не клюют, а сердце ни к ч-е-е-рту. Угадал?
Бадди насупился еще больше. Он ведь сбежал от Ангель, чтобы развеяться.
– Ну, да, да! Угадал. Только ей не восемьдесят три, а под девяносто. Больше в моем вкусе, ясно?
Куинс задохнулся от хохота.
– Узнаю Дружка Бадди. Никогда своего не упустит!
– Как насчет бути? – спросила Цыпочка, дергаясь в такт голосу Донны Саммерс.
– Извиняюсь! – вмешалась Шелли. – Я первая пригласила.
Толкнув Бадди в бок, она заставила его встать, выскользнула из-за столика, закинула руки ему на шею и увлекла на запруженное людьми пространство, предназначенное для танцующих.
– Восемьдесят три, это надо же! – протянула она насмешлив во. – Двадцать и красотулька. Я ее видела у бассейна. Чего ты ее прячешь?
Он пожал плечами.
– И не прячу вовсе.
