профессиональные проститутки, которых подготовили специально для сегодняшнего вечера. Захария любил подбрасывать гостям такие сюрпризы.
Девушек с божественными животами сменили спецы по брейк-дансу – шестеро талантливых чернокожих парней.
– Ну-у, это во-обще облом! – в возбуждении воскликнула Хевен.
– Угу, – согласился Рокки, хотя особого повода для шумихи не видел. Лично ему больше понравился танец живота. Вот бы покачаться на этих животиках!
На нижней палубе, зайдя в дамскую комнату, Мелани-Шанна обнаружила – рядом моет руки Уитни Валентайн. После знаменитой драки между Мэнноном и Чаком в «Бистро» они не виделись.
Уитни поддернула верх своего облегающего платья, сделав свои прелести чуть менее обозримыми.
– Здравствуй, Мелани. Как поживаешь?
– О-о… привет, Уитни. Я тебя не заметила.
Не заметить Уитни Валентайн при полном параде – это было делом практически немыслимым. Мужчины при ее появлении начинали лепетать, как дети, и заливались слезами.
– Поздравляю с ребеночком, – сказала Уитни. – Мэннон теперь наверняка счастлив, он всегда так хотел детей.
– Спасибо.
Уитни придала губам блеск, чуть взбила прическу.
– Я очень рада, что вы остались вместе. Кларисса Браунинг – это падла высшей марки, можешь мне поверить Она бы вила из него веревки, как пить дать.
Мелани-Шанна, деловито накладывая помаду, согласно кивнула.
– Все образовалось, – сказала она негромко. – Их роман в Пуэрто-Валларте мы пережили. Он теперь обрел счастье со мной и маленьким. Говорит, что Кларисса – это был какой-то кошмарный сон.
– Ну и отлично, – подытожила Уитни. – Будем подругами?
Едва ли их отношения разовьются подобным образом, но, во всяком случае, Мелани-Шанна наконец-то чувствовала себя с бывшей женой Мэннона спокойно. Уитни больше не нуждается в Мэнноне, а он – в ней.
– Как Чак? – спросила она. – Вы ведь вместе?
– Более или менее. – Уитни пожала плечами. – Сегодня менее, чем более. Когда наглотается наркотиков, терпеть его не могу – как сегодня. – Она доверительно наклонилась к новой подруге. – Я только что познакомилась с мужчиной средних лет – таких интересных и привлекательных в жизни не встречала. Это Питер Ричмонд. Сенатор Питер Ричмонд. По-моему, я тоже ему понравилась.
– Он женат? – спросила Мелани-Шанна, убирая помаду и закрывая сумочку.
– Только формально. Когда занимаешься политикой, о разводе и думать не моги. Во всяком случае… он говорит…
Из дамской комнаты они вышли, оживленно болтая. Досчитав до десяти, из запертой кабинки вышла Кларисса Браунинг.
– Так вы в ссоре? – спросил Уэс.
– Я никогда не говорила, что мы в ссоре, – ответила Силвер, и в ее голосе отчетливо прозвучали упрямые нотки.
– Вот она сидит через два столика, и вы не сказали друг другу ни слова. Что за номера? С братом ты не разговариваешь, с отцом – тоже. Теперь, оказывается, ты даже не разговариваешь с собственной дочерью.
– Первой должна подойти она. Я так считаю.
– А я считаю, что все это чушь собачья.
Тон ее стал предельно надменным.
– И что именно ты хочешь этим сказать?
– То, что сказал. Она же твоя дочь, а не смертный враг, – до-очь! Кончай ломать комедию, и по крайней мере, поздоровайся.
– Будь так любезен, не суй нос не в свое дело. Сама разберусь.
– Ну, это ни в какие ворота не лезет. Не хочешь здороваться, поздороваюсь я.
Сердито зыркнув на него, она сказала:
– Не смей!
– Почему? Между прочим, я ее отчим. Сейчас пойду и представлюсь.
Силвер не знала, что по поводу ее взаимоотношений с Хевен у него был разговор с Норой.
– Почему она не хочет знаться с дочкой? – спросил он Нору.
Та покачала головой.
– Комплекс вины из-за отца девочки.
– А кто он?
