— Готовьтесь к отступлению! — выкрикивает Джексон.
Дельф орёт что-то сзади, жестами показывая в конец квартала, откуда мы пришли. Черный, маслянистый поток хлещет словно гейзер посреди улицы, вздымаясь между зданиями и создавая непреодолимую черную завесу. Это не похоже ни на жидкость, ни на газ — технический или природный. Но, разумеется, это смертельно. Мы не можем вернуться тем путём, которым пришли сюда.
Раздается оглушительный орудийный огонь, когда Гейл и Лиг 1 начинают прокладывать дорогу через камни к дальнему концу квартала. Я не понимаю, что они делают, пока не взрывается следующая бомба в десяти ярдах от нас, оставляя яму посреди улицы. Затем я понимаю, что это элементарная попытка разминировать улицу. Мы с Гомесом хватаем Боггса и тянем его за Гейлом. У него начинается агония, и он кричит от боли. Я хочу остановиться и найти иной путь, но темная завеса жуткой опухолью поднимается над зданиями и волной катится на нас.
Меня рывком отдёргивает назад, я отпускаю Боггса и падаю на камни. Пит смотрит на меня сверху вниз, отсутствующим, безумным взглядом, вспоминая о свой задаче нападения, и его оружие поднимается надо мной с намерением разнести мне череп. Я перекатываюсь, услышав, как снаряд врезается в улицу, краем глаза замечая, как падают два тела — Митчелл хватает Пита и прижимает его к земле. Но Пит, который всегда был достаточно сильным, а теперь ещё подпитанный отравляющим безумием, подсовывает ногу под живот Митчелла и отбрасывает его на землю подальше.
Механизм ловушки с грохотом захлопывается. Четыре кабеля, прикрепленные к колеям на зданиях, прорываются сквозь камни, таща за собой сеть, в которой оказывается Митчелл. Невозможно сразу понять, почему он в мгновение ока начинает истекать кровью, пока мы не замечаем зубцы на проволоке, которая окутывает его. Я тотчас же узнаю её. Этой проволокой украшена верхушка забора в Двенадцатом. Я кричу ему, чтобы он не двигался, но начинаю давиться вкусом черноты, толстой и вязкой как смола. Волна накатилась и начала опускаться.
Гейл и Лиг 1 стреляют в замок парадной двери углового здания, а затем по кабелям, удерживающим сеть, в которую попал Митчелл. Остальные пытаются усмирить Пита. Я бросаюсь обратно к Боггсу, мы с Гомесом затаскиваем его в квартиру, через чью-то гостиную из бело-розового бархата, по коридору, увешанному семейными фото, на мраморный пол кухни, где мы падаем. Кастор и Полидевк ведут между собой извивающегося и вырывающегося Пита. Каким-то образом Джексон надевает на него наручники, но это только бесит его ещё сильнее, и они вынуждены запереть его в кладовке.
В гостиной хлопает входная дверь, кричат люди. Затем слышен топот шагов по коридору, в то время как черная волна накрывает здание. В кухне мы слышим, как с треском вылетают окна. Отвратительный запах смолы разносится в воздухе. Дельф несет Мессаллу. За ними в комнату, кашляя, врываются Лиг 1 и Крессида.
— Гейл! — ору я.
Он здесь, захлопывает дверь в кухню за собой, бросив только одно слово:
— Газы!
Кастор и Полидевк хватают полотенца и фартуки, чтобы заткнуть щели, пока Гейла рвёт в ярко- желтую раковину.
— Митчелл? — спрашивает Гомес.
Лиг 1 лишь качает головой.
Боггс силой всовывает Голо в мою руку. Его губы двигаются, но я не могу понять, что он говорит. Я подношу свое ухо к его губам, чтобы уловить его хриплый шепот:
— Не доверяй им. Не отступай. Убей Пита. Делай то, за чем ты пришла.
Я отстраняюсь так, чтобы увидеть его лицо.
— Что? Боггс? Боггс?
Его глаза все ещё открыты, но он уже мёртв. В моей руке зажат, словно приклеенный его кровью, Голо.
Безумные удары, сотрясающие дверь кладовки, разом прекращают рваные вдохи только что заполнявшие тишину. Пока мы вслушиваемся, мы замечаем, как силы покидают Пита. Стук превращается в нерегулярный барабанный бой. А затем ничего. Интересно, он ещё жив…
— Он умер? — спрашивает Дельф, опуская взгляд на Боггса.
Я киваю.
— Нам надо убираться отсюда. Сейчас же. Мы только что активировали целый переулок ловушек. Могу поспорить, что мы попали в поле зрения камер наблюдения.
— Даже не сомневайся, — произносит Кастор. — Все улицы буквально опутаны камерами наблюдения. Спорю, что они создали черную волну вручную, когда увидели, что мы записываем промо.
— И наши радиокоммуникаторы тут же сдохли. Скорее всего, это был электромагнитный импульс. Но я отведу нас обратно в лагерь. Дай мне Голо, — Джексон тянется к прибору, но я прижимаю его к груди.
— Нет. Боггс отдал его мне, — говорю я.
— Не смеши меня, — фыркает она. Конечно же, она думает, что это принадлежит ей. Она вторая по старшинству.
— Это правда, — говорит Гомес. — Перед смертью он передал полномочия главнокомандующего ей. Я видел.
— Почему он так поступил? — Требует ответа Джексон.
И правда, почему? Моя голова кружится от всех этих жутких событий, которые произошли за последние пять минут — Боггс, искалеченный, умирающий, мёртвый; Пит в смертоносном гневе; Митчелл, окровавленный, захваченный в сети и поглощенный той черной волной. Я поворачиваюсь к Боггсу — он мне до ужаса нужен живым. Внезапно я понимаю, что он, и возможно, только он, целиком и полностью на моей стороне. Я размышляю над его последним приказом.
«Не доверяй им. Не отступай. Убей Пита. Делай то, зачем ты пришла».
Что он имел в виду? Кому не доверять? Повстанцам? Койн? Людям, которые в эту самую минуту смотрят на меня? Я не вернусь назад, но он должен был знать, что я не смогу просто так взять и пустить пулю в лоб Пита. Смогу ли я? Должна ли я? Догадался ли Боггс, что истинная причина моего пребывания здесь — это выследить и убить Сноу собственноручно?
Я не могу раздумывать над всем этим прямо сейчас, поэтому решаю выполнить первые два приказа: никому не доверять и забраться поглубже в Капитолий. Но как мне обосновать это? Как убедить их в том, что я могу оставить себе Голо?
— Потому что я на спецзадании по указанию президента Койн. Думаю, что Боггс был единственным, кто об этом знал.
Но это ни коем образом не убеждает Джексон.
— И что ты должна сделать?
Почему бы не сказать им правду? Ничего более убедительного я не придумаю. Но это должно было быть вполне правдоподобной миссией, а не местью.
— Убить президента Сноу до того, как человеческие потери в этой войне станут фатальными для нашего населения.
— Я тебе не верю, — заявляет Джексон. — Как твой действующий командир, я приказываю тебе передать мне допуск к секретной работе.
— Нет, — говорю я. — Это станет прямым нарушением приказа президента Койн.
Оружие на взводе. Половина отряда за Джексон, половина — за меня. Кто-то точно бы умер, если бы не заговорила Крессида:
— Это правда. Именно поэтому мы здесь. Плутарх хотел показать это по телевидению. Он думал, что если мы сможем продемонстрировать всем, как Сойка-пересмешница убивает Сноу, то война закончится.
Даже Джексон замолчала. А затем указала оружием на кладовку.
— А он зачем здесь?
Тут она меня поймала. Я не могу придумать разумной причины, по которой бы Койн отправила сюда
