После завтрака Пиноккио снова ударился в слезы:
— Как же я теперь буду жить без ног?
Но Карло все еще немного сердился и заставил Петрушку проплакать до полудня.
— Сделаю тебе новые ноги, — ведь, опять убежишь?
— Нет и нет, — клялся Пиноккио. — я теперь послушный, шелковый…
— Все говорят, что шелковые, когда им что-нибудь нужно.
— Я не такой, папа Карло. Я научусь ремеслу, буду вашей опорой в старости, я хороший.
Наконец, Карло сжалился — не говоря ни слова, взял два куска дерева, и принялся выстругивать новые ноги. Через час они были готовы. Две хорошенькие, резвые ножки! Лучше даже прежних. Карло подмигнул и сказал:
— Ну, Пиноккио, ложись спать, утро вечера мудренее.
Пиноккио сейчас же лег и притворился спящим. Но он отлично видел, как Карло стал прилаживать и приклеивать ему ноги, да так хорошо их приклеил, что никто бы и не догадался, что это не те ноги, какие у него были раньше. Пиноккио соскочил со стола и начал скакать по комнате, как сумасшедший.
— Ах, папа Карло, вы не можете себе представить, как я вам благодарен, я даже непременно пойду завтра в школу учиться.
— Очень хорошо сделаешь, братец.
— Но как же я пойду голый?
Карло сказал:
— Эгэ!
У бедного Карло грошика не было в кармане, где уж там покупать одежду Петрушке. Он подумал, подумал и сделал ему курточку из цветной бумаги, сапожки из бересты, и шапочку из хлебного мякиша.
Пиноккио погляделся вместо зеркала в ведро с водой и остался очень доволен.
— Но как же я пойду без азбуки, папа Карло?
— Да, азбуку надо купить.
— Поди купи!
— Купи? Купишек нет! Ну, ничего, — сказал Карло, — подожди!
Накинул на плечи старую, заплатанную куртку и пошел на улицу. Он скоро вернулся, неся в руках азбуку, но без куртки на плечах, — ее не было — исчезла.
— Где же ваша куртка? — спросил Пиноккио.
— Продал.
— Зачем?
— А на что мне куртка?… Обойдусь!
Пиноккио все понял и, бросившись папе Карло на шею, стал целовать его. Карло опять вытер глаза рукавом.
Пиноккио продает азбуку и покупает билет в кукольный театр
С азбукой под мышкой Пиноккио бежал в школу и думал о разных хороших вещах.
«Сегодня я научусь читать, а завтра — писать, а послезавтра считать… Потом начну зарабатывать деньги и сразу разбогатею. Сейчас же куплю папе Карло суконную куртку… Что суконную… Золотую куплю, с бриллиантовыми пуговицами. Хороший человек папа Карло! — в такой холод продал единственную свою куртку, купил мне букварь».
Пиноккио шел и сам с собою разговаривал, а издали слышались веселые звуки флейт и барабана.
— Пи-пи-пи-пи — трум, трум, трум! — пи-пи-пи-пи…
Он остановился. Играли, очевидно, в маленькой деревушке, в той, что стоит на берегу моря.
«Какая прекрасная музыка. Жалко, что мне нужно идти в школу подумал Пиноккио. — Разве сбегать, разузнать, что это там за пи-пи-пи — трум, трум-трум! — пи-пи-пи?… Ладно, — школа и завтра не убежит, пойду послушаю, что это за пи-пи-трум»…
И он пустился бежать рысью по переулку, к берегу.
В деревушке у моря, на площади, вокруг размалеванного балагана уже собралась огромная толпа.
— Что это за балаган? — спросил Пиноккио у мальчишки.
— Прочти афишу — узнаешь.
— Я, ведь, потому тебя и спрашиваю, что не умею читать.
— Вот осел, читать не умеет. Ну, слушай, я тебе прочту:
БОЛЬШОЙ КУКОЛЬНЫЙ ТЕАТР
— А скоро начнется представление?
— Сейчас начнется.
— А сколько стоит вход?
— Четыре сольдо.
Пиноккио дрожал от любопытства, но денег у него не было.
— Одолжи мне, пожалуйста, четыре сольдо до завтра, — попросил он мальчишку.
— Дал бы я тебе четыре сольдо, — ответил мальчишка насмешливо, — дал бы я тебе четыре сольдо, жалко, деньги дома оставил.
— Вот что! Купи у меня за четыре сольдо курточку.
Мальчишка обидно засмеялся.
— Из цветной-то бумаги!.. хороша курточка, да она размокнет от первого дождя.
— Ну, тогда сапоги купи!
— Печку что ли мне твоими сапогами растапливать?
— Ну, возьми шапку!
— Вот так шапка. Да ведь она… Да ведь она из мякиша. Это, чтоб мне мыши голову отъели?…
Пиноккио был в отчаянии. У него еще не хватало духу сделать последнее предложение. Наконец, он решился и на это:
— Возьми у меня за четыре сольдо азбуку.
— На, получай деньги!
Куклы узнают братушку, деревянного Петрушку
Пиноккио взял билет и вошел в кукольный театр. Представление уже началось. На сцене по правилам кукольной комедии ссорились Паяц и Арлекин и уже готовились начать потасовку. Балаган весь гудел от восторга, точно перед зрителями были не куклы, а живые люди.
Но вдруг неожиданно Арлекин, совсем не из своей роли, кинулся к рампе и закричал на весь театр:
— Пиноккио!!
— Пиноккио! Это Пиноккио! — закричал Паяц.
— Это он! Это он! — закричали хором все куклы, перескакивая через рампу. — Пиноккио!.. Братец Пиноккио!
