– Наш орден, – поправил его старый эльф. – Вы теперь принадлежите к Дому Черной Орхидеи. Все, что принадлежит ему, принадлежит и вам. В любой момент, если вам потребуется что-то для выполнения вашей миссии или для себя лично, являйтесь к казначею и получайте все, что вам необходимо.
– Все-все? – поразился Арчибальд.
– Все-все, – подтвердил Роден.
– И мне дадут?
– Конечно.
– Не спрашивая объяснений и расписок?
– Разумеется, – улыбнулся владыка подземелий.
– Как же теперь жить? – аферист был в шоке. – Я же не могу брать вот так вот просто!
– Не понял? – хором спросили Роден и Одуван.
Колдун настолько опешил от этого дикого заявления, что даже забыл про свои обиды.
– Ты что, обалдел? – накинулся он на друга. – А травки для нашей лавочки? А «Похмелин?» Они же даром все отдают за такую лабуду, что сказать смешно! Косой прошелся и отправил.
– Вы меня без работы оставляете! – в отчаянии вскричал Арчибальд. – Это же неинтересно, если брать все просто так.
– А-а-а… – дошло до Одувана. Деревенский увалень давно уже понял, с кем имеет дело, и что-то пошептал на ухо владыке подземных галерей.
Глаза Родена округлились. Он несколько раз судорожно вздохнул, потом долго поминал каких-то не очень хороших эльфийских святых, да так красочно и с таким выражением, что Арчи начал требовать от Одувана перевода, а потом изрек-таки на арканарском:
– Теперь мне твоя магия понятна!!! – При этом он рычал так, что Арканарский вор на всякий случай отодвинулся подальше. – Однако ты… – На родном языке Арчибальда глава клана удержался от непечатных эпитетов. – …Хранитель хренов, теперь в нашем Доме, а потому мы тебе делаем поблажку. Для дела посылай своего брата, а для себя приходи сам. Уж мы тебя встретим! Обещаю, скучно не будет! Запомните все его лицо! – рявкнул Роден на эльфов. – Казну от него охранять, как зеницу ока!
– Да нечего там охранять, – мрачно сказал какой-то эльф, – пусто. Я только что оттуда. Хотел им золотишка на расходы подкинуть.
Воины Дома Черной Орхидеи мрачно посмотрели на своего нового Хранителя.
31
Безлошадная карета вынырнула в покоях принцесс, вышвырнула «вольных магов» на пол и бесшумно исчезла в портале.
– А еще братья называются, – недовольно пробурчал Арчибальд, поднимаясь на ноги, – в клан приняли. Не могли повежливее высадить.
Он потер зашибленный копчик, отряхнул элегантный костюм, в который их облачили темные эльфы. Рядом поднялся Одуван, поправил длинный зеленый плащ-хамелеон.
– Ну что, поговорим, братишка? Эльфов рядом нет, заступиться за тебя некому… – Колдун начал засучивать рукава.
– Э! Э… Одуванчик, мы с тобой партнеры по бизнесу, – ретировался за стол аферист. – Опять же мир спасать надо, и вообще я старший по званию! Стоять, тебе лейтенант дворцовой стражи приказывает, а не какой-нибудь жалкий капитан магического дозора!
– Эта должность уже вакантна…
– Лейтенант – это звание, а не должность. Как только разберешься в этих тонкостях армейской жизни… – начал было привычно ездить по ушам Арчибальд, но посторонний звук отвлек его внимание. Одуван тоже насторожился.
– Мужики, – донеся до них тихий стон.
Чуть было не подравшиеся друзья повернулись на звуки. На них со стены жалобно смотрел пришпиленный черными стрелами вампир.
– Мужики, выручайте! Дайте из фляжечки хлебнуть. Она у меня тут, под юбкой. Солнце всходит!
Пришпиленная к стене «фрейлина» с клыками выглядела так трогательно и беззащитно, что у чувствительного Одувана на глаза навернулись слезы.
– Драко, я бы дал, да ты ж, сволочь, мир погубить хочешь.
– Да не Драко я! – задергался на стрелах вампир. – Я этого гада теперь на клочки порву, дай только встретить! Почти триста лет на эту скотину пахал, а он меня так подставил!
– Одуванчик, в сторону, – распорядился Арчи. – Твоя нежная деревенская душа не приспособлена для бесед такого рода. Отвернись и закрой глазки. Я сейчас буду его пытать.
– Не надо меня пытать, – заволновался Антонио. – Я сам все скажу, только дайте хлебнуть или хотя бы шторки прикройте. Вот помру, а вас потом совесть замучит. Я ведь маленький совсем. Четвертую сотню всего размениваю. Не стыдно малышей мучить?
– Слушай, Одуван, мне уже становится стыдно. Еще немного, я расплачусь и отпущу его за просто так… Если он, конечно, все расскажет.
– Так спрашивайте скорей, – заторопился Антонио.
– Что это за фляжка, которую ты просишь?
