Варгул. — Значит, так. Если не хотите лишиться этой должности, то постарайтесь применять к нашему мальчику лишь те статьи вашего дикого закона, которые дадут ему свободу и снимут все ваши дурацкие обвинения. Я буду очень внимательно следить за соблюдением законности этого процесса.
Барон покопался в своей корзинке и вытащил оттуда солидный талмуд в золотом переплете.
— Наш свод законов? — побагровел Дивмар. — Так это ты на наш лес троллей натравил?
— Ничего не знаю, — отрицательно мотнул головой барон и затолкал книжку себе под мышку. — От дедушки любимого в наследство достался. По слухам, он купил его у какого-то зачуханного тролля. Так вот, уважаемый судья. Если что пойдет не так, то я буковку эльфийского закона оглашу. И придется эльфам менять Душу Закона. Но если все уладится, то эту книжечку с распиской Аримана я вам на блюдечке преподнесу.
— Ты эту книжечку хотя бы прочитал? — вновь начал остывать Дивмар.
— А как же!
— Сильно сомневаюсь. Открой ее на пятьсот тридцать второй странице.
— Ну открыл. О! Да это ж в самом конце.
— Совершенно верно. Читай самый последний параграф за номером пятьсот семьдесят шесть. Восьмая строчка сверху.
— «…Не подлежат суду как малого, так и большого круга Серебряного Тиса эльфы, не достигшие возраста ста семидесяти лет…» Ох, и ё-мое! — ахнул Варгул.
— По нашим меркам Ирван чуть ли не грудной младенец. Просто не всем приходит это в голову, так как внешне он выглядит на все пятьсот. Слишком долго мальчик обитал в смертном теле человека. А теперь ступай на место, варначья твоя душа, но о возврате книги и расписки не забудь. Ты слово дал.
— Да без проблем! — просиял барон и все-таки посокрушался: — И кто меня, блин, за язык тянул? А может, купите? Отдам недорого.
Дивмар только усмехнулся, снял магическую блокировку Варгула, и они вернулись в зал судебных заседаний, по которому расхаживал Иван.
— …но подсудимый, если у него есть хоть малейшее сомнение в объективности суда, имеет право потребовать суда присяжных, и в этом праве ему никто не смеет отказать, — с самым серьезным видом вешал он лапшу на уши суду большого круга Серебряного Тиса, — и иногда этих присяжных ему доверяют набирать самому. Вот эти два независимых наблюдателя, например, — простер он руку в сторону «евреев», — чем не присяжные заседатели?
— А мы таки согласны, — закивали «евреи».
— И что эти присяжные делают? — поинтересовался Дивмар, усаживаясь обратно в кресло.
— Да то же самое, что и судья, но с небольшим отличием, — пояснил Иван. — Весь процесс они молчат и лишь внимательно слушают, а по окончании процесса запираются в комнате для присяжных заседателей, совещаются там и выносят свое решение по делу, которое передают судье. А судья уже оглашает высокому собранию их вердикт.
— Это так интегесно, — сказал Мойша, открывая свою корзинку, — шо я готов за возможность побыть пгисяжным заседателем отдать им свой госток. А ты как, Соломоныч?
— Какой вопгос! — воскликнул Соломоныч, открывая и свою корзинку. — Отдам, конечно!
Тронный зал накрыла волна блаженной магии такой мощи, что эльфы повскакали с кресел.
— Королевское дерево!
— А вон тот росток, с золотыми прожилками… Какая мощь!
— Требуем суда присяжных заседателей!
— И давайте уже оглашать приговор!
— Какой? Оправдательный или обвинительный?
— Да какая разница? Ты посмотри на те ростки!
Ариман прикрыл лицо рукой, чтоб скрыть за ней ухмылку. Прохвосты разыграли все как по нотам. Теперь слово за отцом. Но он, похоже, для того сюда их и пригласил.
Кардинал, тревожно наблюдавший за происходящим, внезапно понял, что проиграл: это люди Ирвана, и, если Дивмар пойдет у них на поводу, добыча ускользнет.
— Это сговор! — заорал он, вскакивая с кресла. — Я требую суда. Самого строгого суда, согласно вашим же, эльфийским законам, а не тем, что вам навязывает здесь темный император! — простер он руку в сторону Ивана.
— Темный император? — Эльфы с недоумением уставились на юношу.
— Кардинал, у вас все в порядке с головой? — спросил один из них. — Он же эльф.
— Он полуэльф! Он выдернул меч Иштара из камня!
Главы эльфийских кланов ахнули.
— Не-э-эт…
— Да не может быть!
Иван покосился на Варгула. Тот заговорщицки ему мигнул, давая знать, что с Дивмаром проблему перетерли и на этом фронте все о’кей.
— Ну что ж, раз прокурор сделал отвод суду присяжных, — спокойно сказал он, — то продолжаем заседание в обычном режиме. Прокурор выдвинул против моего подзащитного, — ткнул себя пальцем в грудь авантюрист, — очень серьезное обвинение, но не подкрепил его показаниями свидетелей и фактами.
— Какими еще фактами? — завопил Легрей. — Ты — темный император, вот мой главный факт!
— Господин судья, — повернулся к Дивмару Иван, — ввиду правовой неграмотности и невоспитанности моего оппонента прошу извинить его за недостойное поведение на этом суде и разрешите начать прения сторон.
— Разрешаю, — махнул рукой Дивмар и приготовился смотреть бесплатное шоу.
— Итак, господин прокурор обвинил моего подзащитного, — опять ткнул себя в грудь Иван, — в том, что он — темный император. А позвольте спросить: на каком основании?
— Он… тьфу! Ты выдернул меч из камня на площади Победы Аферона! А это, согласно преданию, мог сделать только истинный наследник темной Империи!
— Господин судья, — кротко сказал Иван, — прошу сделать замечание господину прокурору. Плеваться в зале, где творится правосудие, кощунство! Сделайте замечание, прошу вас! А то у меня душа горит. Не сдержусь и сделаю ему замечание сам, — юноша мечтательно постучал кулаком правой руки по раскрытой ладони левой, — но тогда у ордена Серой Мглы на одного кардинала станет меньше.
— Дай ему, Ирван!
— Ишь, разорался тут, долгополый! — одобрительно зашумели главы эльфийских кланов, злобно косясь на кардинала. Орден Серой Мглы все эльфы очень не любили.
— Поучи его уму-разуму!
— А может, пусть схлестнутся? Кто победил, тот и прав!
— А что? Отличная идея!
Эльфам этот суд большого круга нравился все больше и больше.
— Господин прокурор, — поднял руку Дивмар, — если нечто подобное повторится… — Душа Закона запнулся, прикидывая, какой каре подвергнуть мракобеса.
— Выведем из зала, — подсказал Иван.
— А я бы вынес, — мечтательно сказал Варгул.
— На носилках, — добавил Мойша.
— Вас выведут из зала, — принял подсказку внука Душа Закона.
— Однако вернемся к существу вопроса, — поднял руку Иван. Как-то незаметно он перехватил инициативу и исподволь исполнял сразу две функции: адвоката и ведущего процесс судьи. А если учесть, что одновременно являлся и обвиняемым, то даже три. — Итак, сторона обвинения утверждает, что мой подзащитный выдернул меч из камня. И где же, позвольте узнать, этот меч?
— У тебя! — прорычал Легрей.
— Прекрасно. — Иван обвел взглядом суд большого круга Серебряного Тиса. — Господа, кто из вас видел этот меч в камне на площади Победы Аферона?
— Я.
— Я.
— Я…
— Да все мы видели.
— Начнем с вас, — ткнул пальцем в первого попавшегося эльфа аферист. — Что этот меч собою представлял?
— Черный волнистый меч с черным драконом на рукояти.
— Господин судья, — повернулся Иван к Дивмару, — я прошу вызвать в зал свидетеля защиты господина Маиали.
— Да я вообще-то тут, — откликнулся убийца-тень, отделяясь от дверного косяка, который перед этим подпирал, неся охрану зала.
— Да? — почесал Иван затылок. — Тем лучше. Скажите, Маиали, когда вы в королевском парке брали в плен моего подзащитного, какой при нем был меч? Опишите его, пожалуйста.
— А чего там описывать? Вот он, любуйтесь, — кивнул убийца-тень на мать Ивана, продолжавшую баюкать на руках меч сына.
— Гражданка Аэрис, — вежливо обратился к матери Иван, — обнажите, пожалуйста, клинок и предъявите вещественное доказательство суду.
Аэрис, стараясь сохранить невозмутимость, извлекла меч из ножен.
— Как видите, он не черный, не волнистый, дракона на рукояти вообще нет, а следовательно, этот меч не имеет ничего общего с мечом, выдернутым кем-то там из камня, что и требовалось доказать.
Дивмар прикусил губу, чтобы не рассмеяться в голос. Если бы он собственными глазами не видел, как дракончики являли себя миру при первой же угрозе Ирвану… Однако как красиво этот поросенок водит всех за нос! И вроде не соврал нигде: преобразившийся в руках внука меч действительно теперь не имеет ничего общего с мечом Иштара, и прицепиться практически не к чему.
— Итак, на основании всего вышеизложенного, — продолжил словоблудить аферист, — я требую признать моего подзащитного, — еще один тычок в родную грудь, — невиновным, оправдать его по всем пунктам обвинения и привлечь господина прокурора к уголовной ответственности за клевету.
— Что? — ахнул кардинал.
— А ты как думал? — Голос Ивана внезапно стал холодным, и в нем зазвучали стальные нотки. — Можно безнаказанно возводить хулу на светлорожденного?
— Пгавильно! — подпрыгнул Мойша. — За базаг отвечать надо! Пгавда, Соломоныч?
— Пгавда! — поддержал «брата по вере» Абрам. — Игван, пасть ему погви.
— А мы моггала выколем! — азартно мотнул своими приклеенными пейсами Мойша.
— Сговорились, — начал затравленно озираться кардинал. Рядом с ним встали храмовники, готовясь к битве. — А не боитесь возрождения Империи? Она только и ждет своего
