Терри разглядывал ее. У него было открытое, дружелюбное лицо, и только пристальный взгляд выдавал тщательно скрываемое внутреннее напряжение.
– У тебя на носу грязь, Дженни.
– Потому, что в вашем хранилище грязно, как в гробнице чертовых фараонов, – сообщила она ему и, вооружившись салфеткой, вытерла нос.
– Да, – согласился Терри, – туда действительно несколько тысячелетий никто не заглядывал. Ищешь что-нибудь особенное?
Дженнифер усмехнулась:
– Изучаю процент раскрываемости преступлений в прошлом веке. Новая идея нашего лейтенанта: ему очень хочется наглядно доказать, что под его руководством эффективность полицейской работы возросла в несколько раз… – Они с Энди и Скоттом несколько раз обсуждали эту легенду и пришли к выводу, что она звучит достаточно убедительно: честолюбие лейтенанта Драммонда вошло у сиэтлских полицейских в поговорку. Дженнифер, однако, сомневалась, что ей удастся обмануть своего бывшего партнера и бывшего любовника. Для этого они с Терри слишком хорошо знали друг друга.
Впрочем, он кивнул в ответ, сделав вид, будто верит ей.
– А как продвигается дело Окулиста? – спросил Терри небрежно.
– Пока никак, – честно ответила Дженнифер.
– Я слышал, в городе похищена еще одна женщина.
– Дьявол! – Дженнифер даже привстала. – Я не знала. Скверно. Если это Окулист, то… Кстати, это он? Что говорилось в ориентировке?
Терри пожал плечами.
– Вероятно. Звонки обо всех исчезновениях направляются к вам.
– Это он, – уверенно сказала Дженнифер. – Он поверил в собственную неуловимость и окончательно слетел с катушек.
– Похоже на то, – согласился Терри. – В любом случае не завидую я твоему боссу. Драммонд с него не слезет, пока…
Дженнифер как будто что-то толкнуло.
– Погоди-ка, Терри, – перебила она. – Ведь ты все еще в патруле, верно? Ты работаешь на улице; скажи, не приходилось ли тебе слышать какие-нибудь странные разговоры, сплетни?..
– Да, я все еще в патруле, – ответил Терри с тяжелой иронией. Дженнифер хорошо знала эту его манеру и почувствовала, как сердце ее болезненно сжалось. В свое время Терри провалился на квалификационном экзамене на звание детектива, который Дженнифер сдала с блеском. Как ни странно, этот удар по самолюбию никак не повлиял на их отношения. Они расстались лишь год спустя, когда Дженнифер перевели в другой участок.
Да, когда-то им было хорошо вместе, но теперь все это в прошлом, напомнила себе Дженнифер.
– Ну так как? – поторопила она его.
Терри поднял голову.
– Да нет, пожалуй, ничего такого… – промолвил он наконец.
– Совсем ничего? – продолжала допытываться Дженнифер. – Ты что-то слышал, но не уверен, что это важно, – я угадала?
Терри криво улыбнулся.
– Ты всегда видела меня насквозь, Джен. Да, был один необычный случай. Я даже хотел тебе позвонить, но передумал. Уж больно идиотски это выглядит со стороны.
– Наша группа, которая вот уже полгода ловит Окулиста и не может поймать, выглядит еще хуже, – сухо сказала Дженнифер. – Так в чем там было дело?
– Позавчера мы задержали в городе одного бродягу. Дело обычное – нарушение общественного порядка. Этот парень был пьян, шумел. В том, что он кричал, не было никакого смысла, но одна фраза мне запомнилась.
– Какая же?
– Он сказал, что видел призрака.
– Ты говоришь, он был пьян? – уточнила Дженнифер. – Может быть, просто белая горячка?
Терри кивнул.
– Сначала я тоже так подумал. Но этот парень почему-то не производил впечатления законченного психа. Когда-то он был крутым специалистом по компьютерам, но вылетел с работы за нетрадиционную сексуальную ориентацию и теперь совершенно опустился.
– Грустная история, – заметила Дженнифер. – Грустная, но вполне обыкновенная.
– Есть еще одно любопытное обстоятельство. Мы задержали этого типа всего в одном квартале от дома, где была найдена последняя жертва этого насильника, Холлис Темплтон, кажется. Когда мы подошли, он смотрел на дом и кричал, что несколько недель назад видел здесь призрака.
– Слушай, Терри, где сейчас этот бродяга? Вы его отпустили? – спросила Дженнифер.
Терри с насмешкой посмотрел на нее.
– Конечно. На следующий же день. Разве ты забыла, что возиться с бродягами никому неохота? Он переночевал в камере, проспался, а утром ему как следует вломили и вышвырнули вон.
