Взглянув на палец — крови почти не было, — Эмма пожала плечами и осталась, хотя и понимала, что ей действительно лучше уйти прямо сейчас и присоединиться к детям.
Райдер возвел глаза к потолку, но больше ничего не сказал. Работу они закончили в молчании. Волнение Эммы нарастало с каждой проведенной с ним секундой. Скоро она едва удерживалась от нервного смеха, как девушка на своем первом свидании, а за ужином, состоявшим из жареной курицы, картофельного пюре и салата, несколько раз роняла на пол то вилку, то еще что-нибудь.
— Ты готовила, значит, мне убирать со стола, — сказала она по окончании ужина, обращаясь к Моне. — Иди побудь с девочками.
Ей нужна была эта передышка, чтобы хоть немного прийти в себя, побыть подальше от Райдера Ричардсона.
— Я помогу, — предложил Райдер.
Эмма вздохнула про себя. И зачем он только вызвался ей помочь? Может, его влечет к ней так же, как ее к нему?
Тут она поймала взгляд Тима и поразилась, прочтя в глазах соседа одобрение тому, что он видел.
На кухне обязанности разделились таким образом: Эмма мыла посуду, Райдер вытирал ее.
— Что было не так с твоими рождественскими праздниками, если ни один из них не оставил следа в твоей памяти? — неожиданно спросил он.
Эмма почувствовала себя неуютно — ей не хотелось вспоминать, каким хаотичным всегда выдавалось ее Рождество. Ни на одном из них не обходилось без новых мужских лиц — ухажеров Линелль. А когда она повзрослела, то и тогда беды почему-то не обходили ее стороной.
— В одно Рождество у меня умер щенок. А следующий праздник я встретила в больнице с пневмонией.
И прошлый год — Рождество в доме Питера — явился венцом всех ее несчастливых рождественских праздников. Она уже почти поверила в то, что не видать ей счастливого Рождества как своих ушей!
— Но возможно, я не единственная, кому так фатально не везет с Рождеством, — с улыбкой продолжила она. — Может, все дело в том, что я слишком близко принимаю все к сердцу?
Райдер положил руку ей на плечо, и Эмма с трудом подавила дрожь, вызванную этим прикосновением.
— Не надо извиняться. — Помолчав, он добавил: — Если бы таких людей, как ты, было больше, этот мир стал бы намного лучше.
Ей никогда еще не говорили таких слов. Эмма была растрогана до глубины души и даже испугалась, что расплачется.
— Заканчивайте скорее! — вдруг раздался бодрый голос Сью, а затем и сама она появилась на кухне.
Райдер тут же убрал руку, но ощущение ее тяжести и тепла по-прежнему осталось.
— Давайте скорее! — продолжала Сью. — Мы хотим играть в шарады! Мы решили, что вы будете в одной команде со мной, а Пег будет с мамой и дедушкой.
Эмма почувствовала, как напрягся Райдер, даже не глядя на него.
— Спасибо, но вам придется играть без меня, — сдержанно произнес он.
— Ну пожалуйста! — тут же взмолилась Сью.
Райдер молчал несколько секунд, но все же не сумел устоять перед умоляющим взглядом больших детских глаз.
— В чьей команде будет Тесс? — спросил он у Сью.
— Пусть будет в обеих командах сразу, — недолго думая, решила Сью.
Эмма еще никогда не разгадывала шарады — у ее матери всегда находились дела поважнее, — но девочки с удовольствием объяснили ей правила игры. После нескольких шарад Тесс уснула на диване.
Наконец наступил черед Эммы. Она с замирающим сердцем вытащила листок, где было написано, что ей надлежало изобразить.
История любви.
Просто чудесно! Это кто же написал? И как ей это изобразить, если у нее нет никакого актерского таланта?
Немного подумав, Эмма сделала глубокий вдох, скрестила руки на груди, изобразила смущенную улыбку и подняла голову, словно в ожидании поцелуя.
— Жираф? — с сомнением предположила Пегги.
Райдер закашлялся. Эмма изобразила, что взяла сердце в руки, и вытянула их перед собой, будто предлагая какой-то дар.
Все молчали. Тогда, с замирающим сердцем — тем, что билось в груди, — она опустилась на колени перед Райдером и мечтательно закатила глаза.
— Жираф, у которого проблемы с глазами, — со смехом предложил Райдер.
— Да забудьте вы про жирафа! — не выдержала Эмма.
— Тебе нельзя разговаривать, — тут же напомнила Сью.
— В самом деле, Эмма, — поддержал ее Райдер, пытаясь вернуть лицу серьезное выражение. — На этой планете жирафы говорить еще не научились.
Эмму накрыла волна отчаяния. Она сидит перед ним на коленях, предлагает свое сердце, а он говорит о каких-то жирафах!
«А могу ли я по-настоящему влюбиться в него? — мелькнула у нее неожиданная мысль. — Или… — Эмма даже похолодела. — А вдруг я в него уже немного влюблена? Разве нужно много времени, чтобы влюбиться в такого мужчину?»
И пусть в его глазах она читает предупреждение, которого не понимает. Но если бы она даже знала, о чем предостерегает ее Райдер, сумела бы она противиться чувствам, которые он в ней вызвал, возникнув в ее жизни всего сутки назад?
И тут Эмма отчетливо вспомнила появившееся на лице Райдера выражение нежности, когда он успокаивал утром Тесс, испугавшуюся огня в камине… А какой у него был голос, когда он успокаивал Эмму, пообещав, что впереди у нее еще будет Рождество, о котором она так мечтает… Как он со снежками в руках преследовал ее днем…
В горле у нее пересохло. Что, если она действительно в него уже влюблена или находится на полпути к этому?
Райдер молча продолжал смотреть на нее, подняв брови. И Эмма не выдержала. Взбудораженная, растревоженная, взволнованная своими мыслями, она вскочила на ноги, сорвала воображаемый цветок и стала срывать с него лепестки, беззвучно шевеля губами: «Любит — не любит».
— Ты любишь Райдера! — завопила вдруг Сью, забыв о том, в чьей она команде.
Эмма тут же залилась краской. «Нет, конечно, — поспешно сказала она себе, как только вслух было произнесено то, о чем сама Эмма пока еще боялась подумать. — Невозможно влюбиться в человека, которого толком не знаешь…»
И тут снова вспомнила, как повел себя Райдер, когда Тим попросил его о помощи. Как он уступил просьбам девочек, хотя до этого твердо сказал, что уезжает. Это говорило о многом. Например, о том, что, несмотря на свою сдержанность, почти замкнутость, Райдер человек хороший.
Впрочем, пока она сама еще не разобралась в своих чувствах, нужно было что-то срочно придумывать, пока все не решили, что догадка Сью верна. И Эмма притворилась, что перелистывает страницу воображаемой книги.
— Ты читаешь книгу, — снова первой сказала Сью. — Какую-нибудь историю.
Эмма выдохнула, всем своим видом демонстрируя, что она предположила почти правильно.
— История любви, — вдруг сказал Райдер и, моргнув, засмеялся, будто поразившись собственной сообразительности.
А Эмма посоветовала себе не слишком увлекаться романтическими мыслями о Райдере и помнить о том, чем закончился ее недолгий роман с Питером.
А для этого нужно было, чтобы Райдера и ее разделяло расстояние побольше.
— Я возвращаюсь домой, — сказала Эмма, так как это было единственное место, где она могла бы
