— Это был твой подарок ему, — сказала она тихо. — И мне. Ты знаешь, рано или поздно я бы отвернулась от него и посмотрела на тебя, и весь мир увидел бы мои глаза. И когда он болел, я иногда ощущала ужасное одиночество, мне так хотелось, чтобы ты приехал. А потом я была рада, что ты не появлялся.
— Ты бы никогда не предала его, Тори?
— Ты же знаешь.
— Это не в твоем характере.
— Надеюсь, нет. Я рада, что ты не подверг меня такому испытанию.
— Почему ты вышла за Марка? — спросил он.
Она смотрела на цветы и на стол, который сделал Марк, вспоминала его тихую улыбку, и спокойную жизнь, и то, как она чувствовала себя с ним. Защищенной. Любимой.
— Потому что я любила его, — мягко сказала она.
Адам кивнул.
— Это не было ошибкой — выйти за него.
Слезы бежали по ее щекам.
— Я знаю.
— Да, было именно так. Ты не выбрала не того человека. Есть какой-то жизненный порядок, и ты следовала ему, когда выбрала Марка. Этот выбор был дарован тебе небом, если хочешь. Любовь, у которой были свои место и время.
Она кивнула. Слезы лились потоком из ее глаз. Адам подошел к ней и так же, как в то, первое утро, поднял ее на руки и гладил пальцами волосы, а ее слезы капали ему на грудь.
Он разговаривал с ней. О любви и о том, как это прекрасно. Единственная сила, которая может изменить мир к лучшему. О том, что он верит: настоящая любовь никогда не приносит боль, только исцеляет.
О том, какой сильной сделала ее любовь к Марку. Лучшей, чем она была прежде.
— А теперь наша очередь быть вместе, — сказал Адам. — Сделать мир лучше, просто любя друг друга.
Она посмотрела на него. Его лицо было мокрое от ее слез.
— Ты просишь меня выйти за тебя замуж?
— Да.
— О, Адам, как может быть одна женщина так награждена! Как могут двое мужчин так любить одну женщину?!
— Это должна быть совершенно особенная женщина.
— Но это не я. Я самая обычная.
— О, Тори!
— Я не понимаю, что означает «О, Тори!».
— Означает, что ты не видишь в себе то, что видит целый мир.
— Чего я не вижу?
— Любви. Которая сияет в твоих глазах и в твоем сердце и озаряет всех, с кем ты общаешься. Которую ты вкладываешь в эти цветочные композиции, которую ты вложила в свои дом и сад! Вокруг тебя то, что ты есть. Красота.
— Не говори так, когда мои волосы выглядят ужасно!
— Красота! — твердо повторил он.
— Я не хочу жить в Торонто, — сказала она.
— Смешная, я же тоже не хочу!
— А где ты хочешь жить?
— А ты?
— Знаешь, той ночью по дороге в Банф, когда ты говорил про то, чтобы объехать мир, ты имел в виду просто путешествия или твой мотоцикл? — (Он мягко засмеялся.) — Это то, что я хотела бы сделать.
— Ты?!
— Адам, я была в безопасности всю свою жизнь. Я подавила в себе ту часть, которая хотела взбираться на горы и учиться серфингу. Я хочу ездить на диких лошадях и учить испанский в Испании.
Он смотрел на нее и смеялся.
— Ты потрясен? — спросила она.
— Нет. Я всегда знал, что единственным твоим желанием было прыгнуть на мотоцикле с обрыва вместо меня.
— А почему бы нет?
— Просто тебя нужно было подтолкнуть.
— Ты собираешься меня подтолкнуть? — спросила она.
— Нет.
— Почему нет?
— Потому что Марк это уже сделал.
Это была правда. Странно, но именно тихий и надежный Марк был тем, кто рассказал ей, что жизнь коротка. Чтобы прожить ее полноценно, нужно рисковать. И нет никаких гарантий, и нет безопасного пути.
Кроме того, надо следовать велению собственного сердца.
В дверь позвонили, но они словно не слышали. Позвонили снова.
— Это, наверное, Дэниел, — сказал Адам. — Может быть, хочет чаевых.
— Предложи ему получить сначала образование, — сказала она.
— Я уже сделал это.
— Он сказал, что ты обещал устроить его.
— Да, я сделаю все, что смогу. Если смогу.
— Адам, хватит притворяться плохим парнем.
— Ну, если ты меня направишь на путь истинный…
— Ни за что, — сказала она с улыбкой. — Марк уже сделал это.
В дверь снова позвонили.
— Какой настойчивый! — сказал Адам. — Он правда замечательный ребенок. Для парня, который ходит в школу хорошо если один раз в неделю из пяти, он очень умный и сообразительный. Я вчера видел некоторые его работы, когда отвозил мотоцикл.
— Он прямо как кто-то еще, кого мы оба знали, — сказала она сухо.
В дверь снова позвонили.
— Я больше не могу. — Тори встала и, пройдя через кухню, остановилась на мгновение и огляделась.
Она подумала, будет ли скучать по всему этому, и неожиданно поняла, что не будет. Она всегда сможет заменить свой дом тем, что предлагает приключение.
Если когда-нибудь приключение будет — а это зависит от Адама.
В дверь снова позвонили, она подошла и открыла ее.
Там оказался не Дэниел.
— Я с трудом пробрался к вашей двери через все эти цветы, — сказал мужчина с раздражением.
Тори не могла заставить себя извиниться. Перед домом было море цветов, и они сильно пахли.
— Возьмите для своей жены, — предложила она, открывая стеклянную дверь и взяв конверт, который протянул ей мужчина.
— Нет, спасибо, — недовольно сказал тот. — Распишитесь здесь.
Она расписалась. Конверт был из юридической конторы, о которой она никогда не слышала. Мужчина развернулся и стал аккуратно пробираться между букетами.
— Ну возьмите немного цветов! — крикнула она. — Это может изменить всю вашу жизнь!
Он обернулся с таким видом, словно собирался отказаться снова. А потом как будто увидел цветы в первый раз.
— Вот эти очень симпатичные, — сказал он неуверенно, выбирая букет из красных роз.
