– Думаю, штук сто из общака могу взять. Я их заработал.
– А остальное?
– Остальное только крыса может взять. А у меня понятия.
– И у меня понятия. Но так и я тысяч сто заработала… Или двести… А может, и триста… Все не возьму, только триста тысяч… Там гораздо больше…
Вайс чувствовал, как дрожит ее тело. Золотая лихорадка у Оксаны началась.
– Где там?
– В подвале.
– Ты же говоришь, что Джек тебя туда не пускает.
– А кто его спрашивает? Я в этом доме, как в заточении. У меня времени – «КамАЗ» и еще багажник сверху. Я там в подвале все обследовала, и люк нашла, и как открывать его узнала…
– А в подвал как попала?
– Джек по ночам спит, а ключи в кармане. Я слепки с ключей сделала. Один к двери подошел, другой к сейфу. Все просто. Хочешь, к твоей бабушке уедем? Ну, как тогда…
– Нет. Нас там найдут. Джек узнает… И моим предкам достаться может. Он их сейчас не трогает, потому что за своих боится. Тут, как говорится, око за око. А если я уеду, он такой беспредел здесь устроит…
– Но ты же собираешься его убить.
– И убью.
– Тогда мы сможем уехать?
Вайс внимательно посмотрел на Оксану, и ему показалось, что та кривит душой. Не хочет она уезжать.
– И тебе не жалко Джека?
– Нет.
Действительно, она совсем не боялась остаться без него. Но ведь она с такой же легкостью откажется от Вайса, если он не оправдает ее надежд. Прецедент уже был.
– Если я убью Джека, зачем нам уезжать? – усмехнулся он. – Ведь тогда я смогу взять под себя весь центр города.
– Ты даже можешь стать мэром города.
– Под твоим чутким руководством? – саркастически спросил Вайс.
– Я этого не говорила, – замялась Оксана.
– Зачем говорить, если я и так все вижу? Не надо ничего говорить. Просто молчи. Поверь, это у тебя получается лучше всего.
Оксана была разочарована, но волю своим чувствам не дала. Взяла себя в руки и снова изобразила покорность. Обняла Вайса, уложила голову ему на плечо.
Отталкивать он ее от себя не хотел, но все-таки пришлось это сделать. Виной всему была машина, которая свернула к дому и осветила его фарами. А вскоре открылась калитка, и во двор вошел Джек. В свете уличного фонаря Вайс видел, как он открывает ворота изнутри.
Но только он распахнул одну створку, как двор вдруг наполнился крепкими парнями в милицейском камуфляже. Джека сбили с ног, скрутили.
Оксана все это видела, и она первая сообразила, что надо делать.
– Давай в подвал!
Во дворе уже появился Павлов и его глыбообразный начальник. Глянув на поверженного Джека, они направились к дому. А на окнах решетки. Да и дом возможно окружен. Оставался только подвал.
Оксана нервничала, но дверь в подвал открыла быстро, зажгла свет, и они по бетонной лестнице спустились вниз. Там, в домашней котельной молодая женщина с помощью хитрого механизма открыла в полу не заметный с виду люк.
– Давай быстрей!
Вайс не заставил себя уговаривать и спустился в этот погреб, тут же за ним задвинулся люк. Какое-то время он слышал легкий шорох над головой. Уж не веником ли Оксана заметала следы? Потом все стихло.
Вайс нащупал на стене выключатель, щелкнул тумблером. В свете неоновой лампы высветились выложенные диким камнем стены, кушетка с матрасом, шкаф, холодильник. Видимо, Джек собирался здесь пережидать опасность в случае чего. Продукты у него в холодильнике – масло, копченая колбаса, в шкафу тушенка, крупы. В другой секции шкафа белье и одеяло.
Но все-таки самым ценным предметом интерьера здесь был сейф. Большой, тяжелый. Замок, может, и не очень сложный, но без ключа его не открыть. А там деньги. Много денег. И можно не сомневаться, что Оксана сдаст Вайса, если вдруг захочет это сделать. Да и Джек не дурак рассказывать ментам про свой общак. Пока деньги здесь, Вайс в безопасности…
Тяжелый том уголовно-процессуального кодекса с силой опустился на голову.
– Статья триста восемнадцатая! Применение насилия в отношении представителя власти!
И снова удар.
– Статья триста восемнадцатая! Применение насилия в отношении представителя власти! – объявил все тот же противный голос.
Джек внутренне сжался в ожидании следующего удара, но стоящий за спиной мент положил талмуд на шкаф.
– Это тебе за капитана Павлова! – не скрывая своего злорадства заявил начальник РУОП.
Он сидел за своим столом, испепеляя Джека взглядом.
И еще два опера находились за спиной; Джека один держал, а другой бил.
– Не знаю такого, начальник.
– Знаешь. Ты его избивал. И твои подонки.
– Не было такого.
– А Шельма сказал, что ты бил.
– Гонит Шельма! Не мог он этого знать!
– Почему?
Только сейчас до Джека дошло, какую глупость он сморозил. Видно, не зря менты ему мозги отшибали. Да еще ночь глубокая. Совсем он чумной стал, нельзя в таком состоянии разговаривать. Но о своих правах сейчас лучше не заикаться. Менты такие злые, что и убить могут.
– Какая шельма, начальник? О чем разговор?
– Шельма – это Шельмакин Юрий Давыдович.
– Не знаю такого. Я думал, что просто какая-то шельма…
– Не выкручивайся, Рощин. Шельма все про тебя рассказал… Конечно, про то, как ты Павлова избивал, он сказать не мог, потому что действительно тогда в твоей банде не состоял. Но ты его избивал, это я точно знаю…
– Доказательств у вас нет.
– Нет. Но мы без доказательств будем тебя мариновать. В меру, так сказать, сил и возможностей. А сил у нас, ты должен понимать, много. Я бы даже сказал, беспредельно много…
– Вот и я говорю, что это беспредел, начальник, – пришибленно буркнул Джек.
– Ну, а как еще с главным беспредельщиком в городе поступать?.. Или Кирзач главней?.. Где Кирзач? Что-то давно его видно не было.
– А если скажу, бить не будешь?
– Ты сначала скажи, а там посмотрим. Может, какую-нибудь туфту впаришь.
Начальник РУОП внешне смахивал на матерого бандитского авторитета, и выражаться мог соответствующе. Ну да, с волками жить, и не так завоешь…
– А я тебе скажу, начальник.
Теперь Джек знал, куда подевался Вайс. Он выслеживал киллеров, которые за ним охотились. Виконт переключился на Цимбала, но Вайс продолжал держать его в поле зрения. Поэтому в сауне киллеры попали впросак. А потом и менты на них навалились. Это все Вайс подстроил. И он должен за это ответить.
– Это Вайс Кирзача завалил!
