Ты даешь обратный ход. Это значит, что ты должен наказать Навруза...
– Ты хочешь, чтобы я его убил?
– Мало ли что я хочу... Я в законе. А Навруз поднял на меня руку. За это он должен ответить... Будет воровской сход, будет блатная санкция. Навруза приговорят. А ты приведешь приговор в исполнение...
– Но...
– Какие еще могут быть «но»? – удивился Родион. – Это твой шанс. Не забывай, что и ты поднял лапу на вора. Блатную санкцию и на тебя пустить можно... Но я дал слово. А потом, тебе легче всего будет подобраться к Наврузу... Вопросы?
– Нет, вопросов нет...
– Тогда живи. Если можешь. И жди, когда за тобой придут, чтобы вытащить из зоны. И молись, чтобы к этому времени со мной ничего не случилось...
Родион дал понять, что разговор окончен. Глянул на Кемала испепеляющим взглядом и вышел из карцера.
– С этим все ясно, – сказал он по пути в барак.
– Кончать его надо, – процедил сквозь зубы Патент.
Ему не нравилась мягкость Родиона.
– Я дал слово.
– А с тем, который на «кресте»?
– Этому я ничего не обещал.
– Базарить с этим козлом нужно?
– Лишнее. Этот иуда ничего не знает. Заглотил свои сребряники и ждет, когда подавится. А блатная санкция на него не нужна. Слишком мелко он для этого плавает. Сами все можем решить...
Патент понял Родиона с полуслова и с полувзгляда.
– Я сделаю все как надо, – кивнул он.
– Родион, если я правильно понял, на тебя пришел заказ с воли? – озабоченно спросил Игореха.
Родион доверял этому парню. Поэтому постоянно держал его при себе в качестве телохранителя. Пацан он крепкий. И махаться умеет, и нож, если надо, отбить сможет.
– Все правильно ты понял.
– У этого ничего не вышло. У другого может выйти...
– Не исключено. Врать не буду, размаз очень серьезный...
– Что ж ты раньше не сказал? – с упреком посмотрел на него Игореха.
– Считай, что сказал.
– Надо что-то делать... Надо под колпак всех брать, кто с воли приходит. И тех, кто сидит... Ты с меня, Родион, начни. А я, если скажешь, другими займусь...
– Скажу, – кивнул Родион. – Завтра скажу. А сейчас спать. Утро вечера мудреней...
Только заснуть в эту ночь он так и не смог. Встреча с Кемалом показала, что расслабляться ему ох как рано...
Родион был приглашен в третий отряд в качестве почетного гостя. В «Гаргантюа-шоу» бились об заклад две заинтересованные стороны. Родион тоже поставил сто долларов – за Васю Сухомясова.
Для местного обжоры наступили золотые времена. В день зарплаты он смог купить в ларьке маргарина, яблочного повидла и пряников. Все это он аккуратно сложил в своем «телевизоре». И прилег оттдохнуть. Но братва уже тут как тут. Сами сварганили из маргарина и повидла термосмесь – целых две трехлитровые банки. И преподнесли этот «крем-брюле» Васе в подарок. На, мол, братан, это тебе за ударный труд на промзоне. Кушай, типа, не обляпайся. Вася не отказался от угощения. Уже вторую банку уговаривает. Лежит себе на шконке, нет-нет да запустит весло в патоку. День воскресный, до вечера еще далеко. И до конца шоу времени с избытком.
Наблюдать за Васей – дело долгое. Но Родиону не скучно. В углу смотрящего свое шоу. Игра в «двадцать одно» под интерес. Родиону пока везет. Пока в выигрыше. А «Гаргантюа-шоу» продолжается.
Вася выжрал все «крем-брюле». Но это еще далеко не финал. Через какое-то время он достал свои собственные продукты. Все тщательно перемешал. Еще три банки термоядерной смеси. Мало ему. Жрет и не поморщится. Еще и пряниками закусывает. Куда у него все это вмещается? И хоть бы раз, гад, на парашу сходил.
– Бля буду, все заточил! – Угловой был в трансе. – Циркуль, давай на запивон...
Шоу продолжалось. Подручный отрядного подрулил к Васе и выставил ему чай, в который с лихвой был намешан пурген. Так должно было быть – ничего против правил.
Вася с благодарностью выжрал это пойло. И прилег отдохнуть на ночь глядя.
Родион продолжал резаться в стиры. Удача продолжала улыбаться ему. Или просто никто из игроков не решался катать его. Честно говоря, шулер из него никакой. Зато смотрящий хоть куда. Его не только уважали, но и боялись. Каталам могло крепко влететь.
Шло время. Вася Сухомясов-Гаргантюа как ни в чем не бывало похрапывал. Для него снова заварили чаек. Целую пачку пургена извели. Разбудили Васю, сунули под нос пойло. Он снова выпил. И снова как ни в чем не бывало заснул.
Время позднее. Но Родион никуда не торопился. Ему любое место в зоне – дом родной. Он продолжал резаться в стиры. И водочки для куражу выкушал – а почему нет?
Вася проснулся в двенадцатом часу ночи. Рывком соскочил с койки и ринулся к сортиру. Этого момента ждали все. Те, кто ставил против обжоры, облегченно вздохнули. Адская смесь все-таки сработала.
Каково же было их удивление, когда кишкомет Вася всего лишь припал к крану с водой, чтобы заглушить сушняк. К параше он даже не подходил...
«Гаргантюа-шоу» закончилось в пользу суперобжоры. Против своих ста баксов Родион получил двести. Еще столько же он наварил на стирах. Выигрыш плевый. Но все равно приятно. И время убил.
В гостях, может, и хорошо, но пора и честь знать. Да и дома получше будет. В общаге первого отряда у Родиона своя комната. Как раз та самая бытовка, которую занимал Грибок. Хорошо там. Уют, подобие комфорта. Если честно, Родион и не уходил бы оттуда никуда. Лежал бы на диванчике, попивал пиво да смотрел видик. Но нельзя так жировать, нужно чаще бывать среди людей. Он же вор в законе, а не рак- отшельник.
Родион отправился в свою общагу. Так получилось, что с ним был только Игореха. Вместе они направились к выходу.
– Ой! – в дверях всхлипнул парень.
Выпучил глаза, схватился за живот, ноги подогнулись в коленях.
Родион удивленно посмотрел на него.
– Это все Вася, – простонал Игореха. – На меня все перевел... Ой, мамочки!..
Он резко развернулся на сто восемьдесят градусов, еще резче стартовал и стрелой рванул в сторону сортира.
Пугать очко на параше должен был Вася. Но понесло Игореху. Мистика? Нет, скорее прикол. Родион усмехнулся и в одиночку вышел из барака.
До места рукой подать. Метров пятнадцать вдоль кирпичной стены. На дворе лето. Жарко, душно. Небо затянуто тучами. Дождь собирается. Луны и звезд не видать – темно, хоть глаз выколи.
Глаз выколи... А в зоне, возможно, уже завелся зверь, который совсем не прочь выколоть Родиону глаз. Так, чтобы транзитом на тот свет. А он в одиночку по ночам гуляет. Не к добру это...
Недоброе предчувствие шкарябнуло по нервам. И не зря. Шума шагов Родион не услышал. Зато краем глаза уловил в ночи едва различимую тень. Инстинкт самосохранения швырнул его в сторону. И это спасло ему жизнь.
Остро заточенный прут со звоном ударился в кирпичную кладку стены. Родион взял предательскую руку на излом, выбил прут. Прижал мокрушника к стене. Заглянул ему в лицо. Это был Грибок.
Его собирались перевести на другую зону. А пока он отлеживался на кресте – под надежным присмотром. Но каким-то образом вышел из-под надзора. И даже смог выследить Родиона. Нанес удар.
Былого могущества ему не вернуть. Поэтому это нападение было не чем иным, как самой банальной местью. А Родион мог стать самым банальным трупом.
