'Конечно, Миа', – сказал он.
'Ну', – сказала я. – 'Мои родители заставляют меня выбрать колледж после выборов отца и после выпускного. А я не могу решить. Я имею в виду, мне кажется, что меня приняли во все колледжи потому, что я принцесса…'
'Но ты же не уверена в этом', – сказал Доктор Натс.
'Но с моими оценками по математике, это абсолютно точно…'
'Мы уже спорили об этом, Миа', – сказал доктор Натс. – 'Ты должна концентрироваться не на тех вещах, которые ты не можешь контролировать. Что ты должна делать?'
Я подняла взгляд на картину, стадо мустангов со страхом бегут. Сколько часов я смотрела на эту картину в течение 21 месяца, мечтая, чтобы она упала ему на голову? Не для того, чтобы причинить ему боль. Просто для того, чтобы он испугался.
'Принимать то, что я не могу изменить', – сказала я. – 'А также молить о мужестве, с которым бы я меняла то, что могу, и о мудрости, чтобы видеть разницу между тем, что могу и нет'.
Дело в том… я знаю, что это хороший совет. Она называется Молитвой сиятельства, то действительно помогает видеть перспективу (она предназначена для восстановления алкоголиков, но помогает и ненормальным, как я).
По правде говоря, это то, что я должна себе сказать.
Что становится для меня более ясным с каждым днём, я меняюсь. Не только из-за школы или уроков принцессы, но и благодаря сеансам терапии. Не то, чтобы я думаю, что достигла самоактуализации или то-то ещё, известно только Богу… я вообще не думаю, что человек может полностью самоактуализироваться. Не стала я и более мыслящим человеком.
Но я поняла одну простую истину: Никто мне не может помочь. Мои проблемы слишком странные. Где я ещё найду терапевта, у которого есть опыт помощи Американской девушке, которая является принцессой маленького европейского государства, у которой мать вышла замуж за её же школьного учителя алгебры, у которой отец не может устроить свою личную жизнь, с лучшей подругой, которая с ней не разговаривает, которая не может прекратить целоваться со своим бывшим парнем в карете в Центральном Парке, с парнем, который написал пьесу, рассказывающую об их личной жизни, и у которой чокнутая бабушка?
Нигде. Только здесь.
С этого момента, я должна решить все свои проблемы. И знаете что? Я уверена, что готова.
Но я не хочу, чтобы доктор Натс плохо себя чувствовала, ведь он так помог мне в прошлом. Я сказала: 'Не могли бы вы посмотреть со мной одно текстовове сообщение?'
'Отнюдь', – сказал он.
Поэтому мы вместе открыли сообщение Майкла:
В нём говорилось
Миа,
Я не сожалею,
И я буду ждать.
С любовью,
Майкл.
Уау.
Уау.
Даже Доктор Натс согласился. Хотя, не думаю, что его сердце бьётся так же, как моё – Майкл, Майкл, Майкл.
'О да', – сказал доктор Натс о сообщении Майкла. – 'Очень прямо. И что ты будешь делать?'
'Делать?', – печально сказала я. – 'Ничего. Я иду с Джей Пи'.
'Но Джей Пи тебя не привлекает', – сказал Доктор Натс.
'Нет, привлекает!', – сказала я. Откуда он это знает? Я никогда об этом не говорила. По крайней мере, ему. – 'Ну, по крайней мере… я работаю над этим'.
Наука. Проблема в том, что это наука. В которой я никогда не была хороша.
Но есть способы обойти науку. Это то, что делают учёные, вроде Кенни Шоутера. Дни напролёт ищут способ, чтобы обойти науку. Я должна избежать этого с Майклом. Потому что не могу причинить боль Джей Пи. Не могу. Он был так добр ко мне.
'Миа', – спросил доктор Натс со вздохом. – 'Разве мы этого не сделали?'
Аа… да, сделали.
'Я не могу порвать с идеальным, милым парнем', – сказала я. Интересно, а если придётся объяснять теорию моего отца, что я дразнилка, – 'просто потому что мой бывший парень хочет всё вернуть'.
'Ты не только можешь, ты должна, если ты до сих пор любишь бывшего парня', – сказал Доктор Натс. – 'Это просто не честно по отношению к тому идеальному, милому парню'.
'Ох!', – я спрятала лицо руками. – 'Слушайте, я знаю это, понятно? Я не знаю, что делать!'
'Ты знаешь', – сказал Доктор Натс. – 'И ты сделаешь это, когда настанет время. Говоря о времени… наше уже вышло'.
