И, ладно, может, он все ещё не знает о моих утягивающих трусах.
И может быть я по-прежнему отказываюсь быть сверху,когда мы занимаемся любовью. Или отворачиваюсь от него,когда я голая.
И,да,Люк говорит,что он хочет провести ночь у себя,один,потому что только так он может подготовиться к экзамену,а я убеждаюсь,что он спит с другими девушками из своей группы.
И да, каждый раз, когда он говорит, что проводит субботу в библиотеке, я уверена, что на самом деле он за моей спиной встречается с другими девушками, и всё что я могу сделать, это удерживать себя, чтобы не пробраться в библиотеку Нью-Йоркского университета и не шпионить за ним (к тому же у меня нет студенческого билета, чтобы попасть в библиотеку).
Зато всё остальное просто великолепно!
Конечно, у меня нет причин винить во всём Люка, мы уже почти год вместе, а я до сих пор не могу поверить, что такой замечательный парень хочет что-то иметь с неврастеничкой вроде меня. Как Шери частенько замечает, это поразительно, что сообразительная и деловая женщина, как я, совсем теряется в своей личной жизни.
Но во всём виноват канал Лайфтайм, который я сейчас смотрю гораздо больше, так как живу одна и в доме нет человека, который каждый раз стонет, стоит мне переключиться на Лайфтайм.
- Привет,- говорю я сейчас Люку.
- Что не так? - спрашивает он.
- Не так? -отзываюсь я, - Все нормально. С чего ты взял,что что-то не так?
- Потому что я знаю тебя. У тебя сейчас такой голос,как будто кто-то только что сказал тебе,что Лили Пулитцер умерла.
- О, - говорю я, понизив голос так, чтобы Тиффани, которая в это время отвечает на звонок, не могла подслушать. - Ну, на самом деле, месье Анри был в ателье несколько минут назад и он не слишком доволен некоторыми изменениями, которые я сделала, когда он был в больнице. Он выглядел.. сдержанным.
— Что? — Люк прелестен, когда заступается за меня. — Да ты работала на него как ломовая лошадь. Благодаря тебе в магазине вдвое больше заказов!
Он здорово преувеличил, если верить мадам Анри. Но я не стала его поправлять.
— Что ж, — вместо этого говорю я, — ну и пусть. Уверена, всё будет хорошо. Просто он ещё приспосабливается к жизни после недавнего шунтирования, сам знаешь.
— Тот ещё наглец. В любом случае, я звоню тебе с хорошими новостями. Они должны поднять тебе настроение.
- Правда? - я не могу придумать то, что он собирается сказать. - Я слушаю.
- Сегодня последний день моей учебы..
— Это хорошая новость, — отвечаю я. Никаких уходов на учёбу! Никаких фокусов с библиотекой! Меня, конечно, не слишком расстраивала его учёба (кроме мыслей о его потенциальных девушках), потому что в те выходные, когда он не учился, я работала над свадебными платьями. Вообще, я была немного рада, что он так поглощён своей учёбой. Какой парень захочет услышать: «Ой, милый, я не могу. Мне нужно закончить декольте этого платья-русалки к понедельнику», — каждый раз, когда он позовёт свою невесту на выходные?
К счастью, у нас с Люком никогда не было с этим проблем. Потому что он никогда не звал меня на выходные. Потому что он тоже был занят.
— И я подумал, что нужно поужинать и отпраздновать, — продолжает он, — где-нибудь в центре. Мы так часто едим на окраине, не уверен, что смогу выдержать такое ещё раз.
- Звучит здорово, - взволнованно говорю я, - Я могу сесть в метро и встретить тебя.
- Я тут подумал, - говорит Люк, - мы можем встретиться в квартире у Чаза.
Мое сердце замирает. Это не то, что я имела в виду.
- Чаз? - говорю я, - Правда? Ты Чаза одного пригласил?
Я стиснула зубы. Честно говоря, я не в восторге от перспективы встретиться с Чазом. Нет, конечно, и речи быть не может о повторении чего-либо, что произошло на заднем сидении такси по пути домой со свадьбы Джилл Хиггинс. Чаз даже не сказал ни одной колкости, в отличие от того случая в спорт-баре. Нет, он был настоящим джентльменом. Теория бабули, Тиффани и Моник, что он в меня влюблён, полная чушь. Потому что если Чаз был бы в меня влюблён, то у него была куча возможностей доказать это.
Но он этого не сделал. И не сделает.
Но я всё равно не хочу, чтобы он увязался за нами в последний вечер, который я проведу с Люком, прежде чем тот улетит во Францию на три месяца.
Но ничего страшного. Потому что я не собираюсь вклиниваться между моим парнем и его лучшим другом. Как я читала в женских журналах, это главное табу.
- Ну, это одна из последних возможностей, увидеться с ним, - говорит Люк, - прежде, чем я уеду в Париж на лето. Я не думал, что ты будешь возражать.Ты же не возражаешь? И я думал, что это будет хорошая возможность для нас увидеть его новую девушку.
У меня отвисла челюсть. В буквальном смысле. Мне надо вернуть её на место с помощью руки, прежде чем я снова смогу говорить.
- Его.. его кого?
- Я знаю, - говорит Люк с усмешкой. - Можешь в это поверить? А мы все думали, что он никогда не полюбит снова после Шери.
Я уверена, что плохо расслышала Люка. Я спрашиваю, затыкая одно ухо пальцем:
— Когда… когда это случилось?
— О, не знаю. Видимо, они уже долго встречались, но держали отношения в тайне, потому что она преподаватель на факультете философии, а он просто помощник, да и формально считается студентом — даже если он аспирант — так что тут сплошные секреты. Да и Чаз не из тех, что сплетничает о своих любовных похождениях. Её зовут Валенсия Как-то-там. Забыл уже. Но я уверен, что она сногсшибательна. И гений. Наверное, она придёт на ужин.
Я ее ненавижу. Я уже ее ненавижу.
А ещё я испытываю сильный порыв пырнуть себя чем-нибудь. Вот поблизости лежат ножницы. Я мечтаю воткнуть их в своё сердце. Затем я мечтаю воткнуть их в сердце Валенсии. Правда, я считаю, так будет лучше для всех. Для меня. Для мира. Для Валенсии. Любая Валенсия, преподающая философию в крупнейшем частном университете, заслуживает пару воткнутых в сердце ножниц. Так ведь?
- Итак, - продолжает Люк, - Ну, что ты скажешь? Ужин? Только мы вчетвером?
— Отлично, — отвечаю я, — просто отлично.
Я не говорю о том, что возьму с собой пару ножниц. Потому что я и не собираюсь их брать. Не совсем. Также я не говорю о том, что мы — Люк и я, то есть, не ножницы — ни разу не ужинали вчетвером с моей лучшей подругой и её девушкой. Не то чтобы Люк станет возражать, уверена, что нет. Просто Шери никогда не выражала ни малейшей заинтересованности в подобном ужине. А я хотела бы. Но её приглашения всегда только для меня, для меня одной. Люк никогда не был приглашён.
Но это не очень удивительно, учитывая, сколько часов я провела на ее и Пат кушетке, плача о нем.
Валенсия. Разве это не сорт апельсина? Серьезно. Я уверена в этом.
- Отлично! - говорит Люк. - Итак я зарезервировал столик в Споттед Пиг на восемь тридцать. Я сказал, что мы бы встретимся в квартире Чаза, а затем возьмем такси до Уэст-Виллидж.Согласна?
- Конечно, - говорю я .Споттед Пиг! Это один из самых модных ресторанов в Виллидже! Я должна быть взволнованна. Я должна думать о том, что мне надеть. Вместо этого, мне интересно, что наденет Валенсия. Она красивее, чем я? Почему меня это беспокоит? Я не встречаюсь с Чазом. Почему Чаз начал с кем-то встречать, а я не знала об этом? Влюблен ли он в нее? Он собирается на ней жениться? Нет, конечно, нет. Чаз не верит в брак. - Я буду ждать тебя у Чаза.
Может быть, Валенсия заставит его поверить в брак. Для себя. Кто-то по имени Валенсия должна быть на это способна.
Она гений. Конечно. Он встречается с гением.
-Хорошо,-говорит Люк,-люблю тебя.
- Люблю, - говорю я и кладу трубку.
