Вообще-то, думаю, есть несколько способов добиться этого. Но, учитывая, что никто из нас не хочет, чтобы так продолжалось, кажется, лучше не говорить об этом.
Итак, вместо этого я говорю:
- Мы же останемся друзьями, да?
- Навсегда, - говорит Люк, стараясь выглядеть печальным. Но я вижу такое облегчение в его прекрасных карих глазах. Это почти смешно. То же самое облегчение я почувствовала на крыльце, накануне его поездки во Францию, когда мы взяли перерыв.
Я точно знаю, что он чувствует. Как такое возможно? Как мы смогли распутать все это, без злобы и слез? А может все дело в том, что мы.. выросли?
- Вот, - говорю я. - Хочу убедиться, что ты получишь это обратно.
И я снимаю кольцо, которое было грузом, тянущим в бездну в течение многих месяцев. Оно скользит так легко, что почти пугает.
- Нет, - говорит Люк, выглядя почти панически, протягивая руку, чтобы остановить меня. - Лиззи... нет. Я хочу, чтобы ты сохранила это.
- Люк, я не смогу, - говорю я.
- Правда? - говорит Люк, полностью одержимый паникой. Я не ошиблась. - Я не хочу его. Что я буду с ним делать?
- Не знаю, - говорю я. Я не понимаю. Почему он не берет его? - Продай его. Люк, я порываю нашу помолвку. Я не хочу хранить его.
- Нет, это я порываю помолвку, - настаивает Люк. - Я не смогу хранить его. Ты продай его.
Облегчение покинуло его глаза. Теперь я вижу подлинный ужас, растущий там. Он действительно не хочет это кольцо.
Что-то, хочу сказать, здесь не чисто.
И наше расставание, проходящее так хорошо, больше таким не было.
- Ладно. - осторожно говорю я, пряча кольцо под журналы на кофейном столике, кажется, как только я достала кольцо, я расстроила Люка сильнее. - Я сохраню его.
И снова на его лице появляется облегчение.
- Боже, - говорит он, явно расслабившись снова. - Боже, я хочу, чтобы оно было у тебя. Правда.
Эээ.. хорошо. Кто захочет, что его бывшая оставила себе обручальное кольцо? Тем более, что кольцо-то не из дешевых (Ладно-ладно. Оно стоит двадцать две тысячи. Тиффани посмотрела его стоимость в интернете.)
И я скажу, кто: тот, которому есть что скрывать.
Но, конечно, нет. Только не Люк. Не мой милый, красивый, любящий Люк, которого я так жестоко обидела, изменяя ему с его лучшим другом в мотеле 'Пристанище Рыцарей', когда я приехала на похороны бабушки. (Из-за чего, кстати, Люк так и не прилетел домой. Но он прилетел, когда я потеряла работу и квартиру. Кроме того, я была больше расстроен по поводу потери Бабули. Посмотрим правде в глаза, всегда можно получить другую работу и найти другую квартиру. Но ничто никогда не заменит бабушку.)
Люк никогда не будет делать ничего, выходящего за рамки приличия. Он, как говорила Шери, слишком идеальный. Конечно, я думала, что он обманывал меня, когда говорил, что проводит ночи в своей квартире и учится либо, когда проводил вечера в библиотеке, потому что не хотел видеть меня.
Но это всего лишь мое разыгравшееся воображение. Я здесь единственная, кто чувствует вину в этих отношениях.
Люк зевает - затем выглядит виноватым. Но только за свою грубость.
- О, Боже, - говорит он, - Прости..
- Ты должно быть устал, - говорю я. - Ты должен идти. Я бы предложила тебе остаться, но...
Но мы только что расстались.
Я не сказала этого. Люк все понял сам.
- Нет, - вставая, сказал Люк. - Прости. Я пойду в квартиру мамы. Боже, это так странно. Это странно, так? Да?
- Ага, - заверяю я его, тоже встав. Но это не так странно, как он думает. - Но, думаю, это хорошо. Что не происходит - все к лучшему.
- Надеюсь, - говорит Люк.
И,мы обнялись на прощание около двери, и он смотрит на меня сверху вниз, я вижу, что в его карих глазах появляются слезы. Нет, правда. Они блестят, словно крошечные кристаллы, как у Авы Джек на телефоне (только не розовые) по краям его чрезвычайно длинных ресниц.
Как будто до этого, я не чувствовала себя виноватой. Теперь я заставила его плакать.
- Ты же знаешь, что я всегда любил тебя, правда, Лиззи? - спросил Люк.
- Конечно, - говорю я. Хотя в тоже время думаю 'О, Боже мой. Это так.. Это что, настоящие слезы? Почему же я не плачу? А должна? Думаю да, я же девушка. О, Боже, я должна рыдать. Но я не хочу. Потому что я влюблена в другого, потому что я люблю Чаза? Может я должна плакать за детей, которых у нас с Люком теперь не будет? Это из-за крапивницы? Тяжело плакать из-за парня, благодаря которому у меня была крапивница, думаю. И потому что, он бросил медицинскую школу ради работы инвестиционным банкиром. Если бы он не бросил школу, думаю, я бы рыдала.
Думаю, что так оно и было бы.
Затем Люк в последний раз нежно обнимает меня, целует в лоб и уходит.
Как только я услышала, что дверь закрылась и увидела через окно, что он ушел, я взяла телефон.
- Приезжай сюда сейчас же, - говорю я в него.
- Я что, мальчик по вызову? - с восторгом говорит Чаз.
- Ты никогда не догадаешься, кто здесь был только что, - говорю я.
- Зная, что ты сегодня была у Джеков, - говорит он. - Могу предположить, что Нил Даймонд?
- Люк, - говорю я, сжимая телефон так крепко, что пальцам становиться больно. - Он улетел частным рейсом из Парижа со своим дядей. Мы только что расстались.
- Я уже еду к тебе, - говорит Чаз, в его голосе нету ни намека на шутку.
Глава 23
