внучка его поцеловала, ей совсем не понравилось. Но сейчас Холли чувствовала, что была и иная причина.
Перл продолжала хмуро мерить шагами комнату. Обычно не замолкавшая ни на минуту, она хранила напряженное молчание, как будто не знала, с чего начать.
Холли вдруг заметила, что глаза Перл были полны слез. Слез, в которых бабушка ни за что бы не призналась, если бы Холли осмелилась на них намекнуть.
— Бабуля, этот поцелуй с Кэмом абсолютно ничего не значил. Кэм сказал правду. И я говорю то же самое.
— Я очень на это надеюсь, Холли. Но, глядя на тебя, я очень сомневаюсь, что поцелуй был таким уже безобидным.
Холли почувствовала, как покраснела.
Бабушка отошла в сторону и направилась к креслу. В конце концов, она в него уселась. Кресло начало поскрипывать на старых половицах.
— Мне не хочется видеть, как ты теряешь голову из-за мужчины, живущего в этом городе, Холли. Я не хочу, чтобы ты еще раз пережила разочарование и обиду. Не хочу повторения прежнего.
Прежнее! Холли тяжело вздохнула. Так вот в чем причина бабушкиного волнения!
Она вспомнила то злосчастное лето… Холли тогда казалось, что она безрассудно влюбилась в Томми Ламонта. Здесь, в Гринз-Холлоу.
Вот почему Холли редко приезжала сюда. С этим городком у нее было связано слишком много грустных воспоминаний. И пережитая боль до сих пор давала о себе знать.
В то лето перед самым днем рождения, ей исполнялось восемнадцать, Холли забеременела. Случайно. Она и Томми были еще совсем детьми. Им обоим нужно было повзрослеть. Но Томми, как оказалось, был еще большим ребенком, чем Холли.
Он совершенно не был готов стать отцом. Он и слышать не хотел о ребенке. Он боялся отцовского гнева, боялся слухов, которые наверняка распространились бы по городу. Сыну главы городского совета не следовало попадать в подобную историю.
Реакция Томми на ее беременность просто сразила Холли. Тогда как сама она хотела ребенка всей душой, забыв о страхе и слухах. Но этому было не суждено произойти.
— Холли, не думай, что я ничего не знаю о твоей беременности и о выкидыше, — сказала бабушка. — Ты горевала из-за потери ребенка, а вовсе не из-за этого негодяя Томми Ламонта.
Холли зажмурилась. В то лето она ничего не замечала, кроме своей боли. Она даже не подозревала, что бабушке все известно.
— Почему… почему ты ничего тогда не сказала?
— Я решила, что ты сама мне обо всем расскажешь, когда сочтешь нужным. Потом, деточка, ты уехала. Из твоих писем я поняла, что ты потеряла ребенка. Ты не приезжала ко мне несколько лет, а потом я уже и не знала, как снова начать этот разговор.
Да, появился повод, подумала Холли. Поцелуй единственной внучки с еще одним «негодяем» из Гринз-Холлоу.
Но Кэм Осборн не Томми Ламонт.
Кэм Осборн — человек, готовый рисковать.
Да и Холли стала старше, разумнее. Хотя осталась по-прежнему очень ранимой. В этом она должна была себе признаться.
— Я разорвала бы этого младшего Ламонта на куски за все то горе, которое он тебе причинил, сказала бабушка. — Но он уехал из нашего города и никогда больше не показывался здесь с тех пор. Думаю, потеря небольшая. Даже хорошо, что мы от него избавились. Хотя некоторые, может быть, со мной и не согласятся.
Холли заставила себя улыбнуться. Бабушка всегда была на ее стороне, несмотря ни на что. Холли хорошо это знала, но тем не менее ей всегда было приятно еще раз в этом убедиться.
— Ты самая лучшая бабушка на свете. — Холли обняла Перл.
— Девочка, ты единственная родная душа, оставшаяся у меня на этом свете. Я стара и волнуюсь за тебя.
Холли улыбнулась.
— Знаю. Но ты напрасно волнуешься. Я не собираюсь терять голову. А уж тем более из-за шерифа, который занимается тем, что охотится на безобидных старушек.
Бабушка пронзила Холли острым взглядом.
— Думаю, мне следует помыть посуду, — сказала она, показывая своим видом, что разговор на эту тему окончен.
— Бабушка, я все помою, — возразила внучка.
Холли было необходимо сейчас чем-нибудь заняться… и подумать о несколько неожиданном повороте событий.
Вчера вечером Холли на некоторое время отвлеклась от главной проблемы: беды, в которую попала бабушка. Она вспоминала прошлое, которое до сих пор отзывалось болью в сердце. А кроме того, у нее из головы не шел поцелуй шерифа.
Но больше это не повторится. С сегодняшнего дня Холли решила наконец докопаться до истины и выяснить, чем занималась ее бабушка. Холли дала обещание Кэму Осборну, но ей и самой необходимо было это знать.
Самогоноварение было запрещено законом. Хотя когда-то в здешних краях оно было разрешено, приносило немалый доход и стало частью истории этих мест. Но сейчас бабушка Перл не имела никакого права варить это зелье.
Холли надела джинсы, свободную рубашку, завязала ее узлом на талии, волосы затянула на макушке конским хвостом и вышла из дома на поиски «вещественных доказательств» всего того, что Кэм мог бы использовать против бабушки.
Солнце нежно ласкало ее лицо. Воздух был напоен ароматом цветущей мяты. Любопытные Джордж и Миртл шли за Холли следом и вместе с ней заглядывали под каждый куст и осматривали каждую кочку в высокой траве. Холли заглянула в глубокий колодец и обследовала проржавевший остов машины, когда-то принадлежавшей дедушке.
Холли хорошо помнила деда. Он был простым человеком. От него пахло немного табаком и мазью Бен-Гей, которой он лечил свой ревматизм. Он умер, когда Холли было семь лет. Спустя несколько лет в авиакатастрофе погиб отец Холли. Перл очень тяжело переживала потерю близких. Она смогла справиться с горем только благодаря своему твердому характеру. Бабушка обладала внутренней силой, восхищавшей Холли.
Кроме того, бабушка была невероятно упрямой. Вполне возможно, что именно благодаря этому качеству она справилась со многими трудностями в жизни.
С большими усилиями Холли удалось вытащить из глубокого оврага пару старых покрышек. Она перевернула целые груды мусора и старого хлама. Холли взвизгнула и подпрыгнула от испуга, когда из одной такой кучи с возмущенным фырканьем выбежало какое-то мохнатое существо, недовольное тем, что нарушили его утренний сон.
Холли сообразила, что это опоссум. Слава Богу, не змея! — подумала она.
Поиски, к облегчению девушки, ни к чему не привели. Даже если бабушка и попалась на чем-то прямых улик все равно не было.
Холли решила, что надо найти хорошего адвоката. Все расходы она, естественно, возьмет на себя.
— Пошли, Миртл, Джордж! С меня хватит всей этой ерунды. — Холли потрепала коз за уши. — В следующий раз, когда здесь появится шериф, — сказала она им, — разрешаю вам забодать его, да так, чтобы он это запомнил на всю жизнь.
Подойдя к дому, Холли вдруг заметила, что старенькая бабушкина машина, которую уже и машиной-то нельзя было назвать, исчезла. На кухонном столе рядом с сахарницей она обнаружила записку, в которой сообщалось, что Перл уехала на занятия кружка рукоделия. Холли знала, что жительницы городка
