Андреа старалась не думать о своем одиночестве, но желание соединить свою жизнь с жизнью другого человека ведь так естественно. Конечно, она не знала, может ли Слэйд стать ее второй половинкой. Он достаточно привлекателен, и между ними уже установилось определенное взаимопонимание, но на чем оно основано, она еще не решила.
— Вы, наверное, хотите знать, что я сделаю, если результаты тестов второго ребенка будут отрицательными? — спросила Андреа.
— Думаю, что, когда вы примете решение, вы мне об этом скажете.
В машине было темно, и только вспышки уличных огней освещали лицо Катлера. При этом освещении он выглядел светским и в то же время несколько загадочным джентльменом, каким, как она представляла, должен быть мужчина. Слэйд взял ее руку, и она вспомнила тот неоконченный разговор, когда он признался, что его жизнь стала теперь другой. У нее тогда не хватило духу спросить, что он имел в виду.
Они остановились перед домом Андреа, и Слэйд пошел проводить ее до террасы. Сквозь приоткрытую дверь виднелась свернувшаяся калачиком на диване Кинди, дремавшая перед включенным телевизором.
Катлер взял обе руки Андреа и крепко сжал их. Даже при слабом свете было видно, какие у него встревоженные глаза.
— Я очень привязался к вам, Андреа, — тихо сказал он. — Сильнее, чем я ожидал.
У нее перехватило дыхание.
— Что бы теперь ни произошло с этими тестами, — продолжал Слэйд, — мое отношение к вам останется прежним. Я хотел отвезти вас домой, чтобы сказать об этом перед отъездом.
— Вы надолго уезжаете?
— Нет, всего лишь на пару дней. Но это достаточно долго, чтобы захотеть снова увидеть вас.
Слэйд приблизился к ней и обхватил за обнаженные до плеч руки. Андреа ощутила теплоту его тела и слабый, но в то же время удивительно возбуждающий запах его одеколона.
— Надеюсь, вы не примете это за попытку оказать на вас давление, если я скажу, что мне не терпелось вас увидеть. — В его голосе слышались нотки обиды.
Андреа вдруг захотелось, чтобы он обнял ее и поцеловал. С того первого поцелуя на ранчо она умирала от желания испытать это снова, не признаваясь в том даже себе самой. Слэйд Катлер действовал на нее так сильно, что рядом с ним она начисто забывала обо всех своих сомнениях и опасениях.
Медленно, мучительно медленно его губы приближались к ее лицу. И так же медленно она подняла подбородок, чтобы встретить их. Они прильнули друг к другу, и весь мир прекратил свое существование… Не было больше ни телевизора в доме, ни сверчков и цикад, ни легкого шелеста листьев. Был только Слэйд, его губы, его крутые плечи, широкая грудь и обнимавшие ее руки.
Наконец они оторвались друг от друга, и окружающая реальность стала медленно возвращаться — звуки, лужайка перед домом, стук ее сердца.
— Я боялась, что это случится, — призналась Андреа, сама, впрочем, не зная, что имеет в виду.
— Вы говорите о поцелуе? — спросил Катлер, поправляя ее сбившиеся волосы.
— Нет, не о нем. Поцелуй в этот раз оказался прекрасен.
— А в прошлый разве нет? — игриво спросил Слэйд.
— Нет, прошлый тоже был замечательным, но я постаралась его забыть.
— Надо закрепить его в памяти, чтобы в этот раз вы не могли забыть, — улыбнулся Катлер, слегка прикасаясь к ее губам своими.
Андреа вдруг почувствовала, как острое желание пронзило ее внезапно ослабевшее тело. Как же давно она не испытывала подобных ощущений, когда мощный инстинкт вдруг делает женщину неспособной противиться зову природы. Слэйд обнял и крепко прижал ее к себе. Она тоже прильнула к нему, прислушиваясь к звукам окружавшего их мира.
Андреа глубоко вздохнула, наслаждаясь благоухающим воздухом. Ее нынешнее состояние казалось ей совершенно естественным, и больше всего хотелось, чтобы оно никогда не кончалось.
— Вы не зайдете? — спросила она, слегка отстранившись, чтобы заглянуть ему в лицо. — Я испекла печенье и могу предложить стакан лимонада.
Слэйд кивнул в знак согласия, и они вместе поднялись по ступенькам. Пока Андреа готовила напиток, Катлер расплатился с Кинди и проводил ее до дома. Когда он вернулся, Андреа сидела на диване. Рядом на журнальном столике стоял поднос с кувшином лимонада.
— Выглядит очень заманчиво, — похвалил Катлер, отправляя в рот печенье и присаживаясь рядом. Хотя диван был нешироким, места на нем вполне хватало. Однако Слэйд сел так близко, что его бедро прижалось вплотную к ее ноге, и даже сквозь джинсовую материю она чувствовала теплоту его тела.
Андреа разлила лимонад, и они молча чокнулись. Поставив стакан и взглянув на Катлера, она сказала:
— Вы весьма многоликий человек. Вас трудно разгадать.
— Я вовсе не стараюсь быть загадочным, — ответил Слэйд, положив руку на спинку дивана. — Напротив, мне кажется, я излишне прямолинеен. Например, никогда не обещаю того, чего не могу выполнить.
Он взял ее рукой за подбородок и наклонился к губам.
— А еще я никогда не ухаживаю за женщинами, к которым не испытываю серьезных чувств, — прошептал он.
Прежде чем Андреа успела спросить, что он имеет в виду, Слэйд придвинулся к ней вплотную. Закрыв глаза, она ощутила на своем лице его дыхание, и в следующее мгновение его губы прижались к ее губам. Расслабившись, она почувствовала, как его язык касается ее зубов.
Обхватив Слэйда за шею, Андреа крепко к нему прижалась. Весь вечер она ждала этого мгновения. Как же долго она жила без мужских ласк! Ей казалось, что теперь она никогда не насытится ими. Слэйд осторожно дотронулся до ее груди, в ответ она запустила пальцы в его волосы. Острое желание пронзило все ее существо. А время будто остановилось.
Катлер медленно уложил ее на диван, улыбнулся и, взглянув ей в глаза, стал расстегивать блузку. Поиграв проступавшим сквозь лифчик соском, он наклонился и поцеловал ее ушко, потом стал ласкать влажным языком ее шею, и Андреа опалило его разгоряченное дыхание.
В какой-то момент она почувствовала, что как бы поплыла. Сквозь кружево лифчика она ощущала его жадные поцелуи. Вот Слэйд отодвинул чашечку лифчика и нежно взял зубами ее сосок. Андреа не могла сдержать стон восторга.
Где-то в глубине она ощутила сумасшедшее биение пульса и поняла, что если сейчас же что-то не предпринять, это состоится. Но Слэйд настолько возбудил ее, что она чувствовала себя уже не в силах сопротивляться проснувшимся желаниям.
Андреа хотела унять страсть, но та разгоралась еще сильнее. Она попыталась мягко отстранить Катлера, но он стал целовать ее шею, и с каждым поцелуем ее желание усиливалось. В самый критический момент, когда казалось, что лавина чувств тронулась и уже ничто ее не остановит, из спальни раздался жалобный плач. Андреа вскочила так резко, что буквально сбросила с себя Слэйда.
— Либи! — вскрикнула она, оттолкнув Катлера в сторону.
Тот удивленно взглянул на нее. Андреа стала поправлять лифчик и застегивать блузку.
— Разве дети не плачут время от времени? — спросил Слэйд с легким раздражением.
— Без причины не плачут. Я должна убедиться, все ли в порядке.
Они прошли в спальню.
Либи сидела в кроватке, по ее щекам текли крупные слезы. Увидев маму, она стала проситься на ручки. Как только Андреа прижала дочку к себе, плач тут же прекратился.
— Ты мое солнышко! Что тебя напугало?
— С ней все в порядке? — с тревогой спросил Слэйд.
— Все хорошо, — ответила Андреа, похлопывая девочку по спинке. — Кажется, она даже не мокрая. Скорее всего ей что-нибудь приснилось. Знаете, малыши иногда тоже видят плохие сны.
— Нет, не знаю, — вздохнул Катлер. — Мне, видно, предстоит еще много чего узнать.
Андреа не надо было уточнять, что именно он имел в виду. Совершенно ясно, что если Слэйд окажется отцом ребенка, он захочет участвовать в его воспитании.
