Успокаивая дочку, она нежно поглаживала ей спинку, глядя при этом на Катлера. В комнате горел ночник. Пробивавшийся сквозь окно лунный свет оставлял серебристый отблеск на лице Слэйда, делал его фигуру почти нереальной, мистической. И все-таки это не мечта, и то, что случилось на диване, тоже был не сон. Она едва не отдалась этому мужчине. Он так возбудил ее, так завел, что она захотела его так же сильно, как когда-то хотела Майкла. Может быть, даже сильнее.
Андреа взглянула на Либи. Малышка тихо лежала у нее на руках, засыпая. Она осторожно положила ее обратно в кроватку. Повернувшись к Слэйду, Андреа увидела на его лице выражение любви, тронувшее ее до глубины души.
— Разрешите? — прошептал он, и не дожидаясь ответа, нежно коснулся спинки ребенка. Потом таким же ласковым движением убрал с ее лица непослушную прядку волос и отступил от кроватки. — Вы представить себе не можете, — сказал он, — что я испытываю при мысли, что она, быть может, моя дочь.
Сердце Андреа учащенно забилось. Оно всегда так билось, когда Катлер называл Либи своей дочерью. Но теперь Андреа больше не испытывала при этом тревоги.
— Может, и нет, — напомнила она ему, приглашая за собой в коридор. Выходя, Слэйд оставил дверь в спальню полуоткрытой.
Андреа вдруг стало неловко, и она торопливо начала застегивать пуговицы на блузке. Взяв ее за руки, Катлер попытался было остановить ее, но она сказала:
— Мы не должны. Еще несколько минут назад я желала вас больше всего на свете, но сейчас понимаю, что не надо этого делать.
— Я не хочу причинять вам неприятности. Ни вам, ни Либи, — пытался убедить ее Слэйд, прижимая к своей груди. — Вам нечего опасаться, Андреа.
— Разве вы не понимаете, в каком мы все оказались положении? Я видела, как вы смотрели на Либи, Слэйд. Она становится для вас таким дорогим существом…
— Не становится — стала, — прервал ее Катлер. — Вы обе очень много для меня значите. Вы представить себе не можете, какие чувства охватывают меня при мысли, что у нас, возможно, общий ребенок, хотя мы никогда не были близки…
Закрыв глаза, Андреа напрасно пыталась справиться с охватившим ее волнением. Слэйд действительно мог оказаться отцом Либи вопреки всему тому, что она сама себе ранее внушала. Предположение Катлера, что, возможно, они сотворили ребенка, не имея близких отношений, показалось ей, как ни странно, весьма сексуальным.
В то же время Андреа понимала, что не всегда разумно полностью подчиняться своим желаниям. Освободившись от объятий Слэйда, она направилась в гостиную, и тому ничего не оставалось, как последовать за ней.
Решительно заправив блузку в джинсы, Андреа указала Катлеру на лимонад.
— Хотите еще?
Слэйд не ответил. После игры на поле, как и после любовных игр, его волосы растрепались, рубашка измялась. Еще ни один мужчина не казался Андреа таким желанным. Она знала, что если он не поймет намека и не удалится, у нее не достанет силы воли заставить его уйти. Тогда достаточно ему прикоснуться к ней, и она пропала.
Но увы, он понял.
— Вы хотите, чтобы я уехал?
— Так будет лучше для всех, — кивнула она.
— Почему?
Если бы Андреа не побывала в его объятиях, не испытала бы вкус его поцелуев, она могла бы привести тысячу аргументов в пользу такого решения. Умом она все знала, все понимала, а думала только о том, как бы побыстрее снова очутиться в его объятиях.
— Так надо.
— Вы действительно хотите, чтобы я ушел?
Андреа утвердительно кивнула головой, но в душе надеялась, что он откажется и вместо этого снова поцелует ее. Тогда у нее уже не будет выбора, ведь она слишком слаба, чтобы противиться его любви.
Слэйд грустно посмотрел на нее и, слегка улыбнувшись, сказал:
— Я никогда не забуду этот вечер, Андреа. Я запомню каждую его минуту. Как только вернусь, я вам позвоню. Мы так и не закончили наши дела.
Сказав это, он вышел из дома и сошел по ступенькам террасы. Через минуту Андреа услышала шум отъезжавшего «мерседеса». Потом все стихло, и снова стало слышно стрекотание сверчков. Она подошла к входной двери и заперла ее, отнесла на кухню поднос с печеньем и лимонадом.
В ванной Андреа почистила зубы и разделась. Бросив лифчик в корзину для белья, она посмотрела на себя в зеркало, дотронулась до шеи, провела рукой вниз до того места на груди, которое только что целовал Слэйд. Кожа все еще чувствовала малейшее прикосновение. Она ощутила бешеное биение пульса и поняла, что ночь будет долгой.
Лежа под простынями, Андреа думала, как давно она не занималась любовью. Когда погиб Майкл, она была только на третьем месяце. Поглощенная горем, озабоченная почти ежедневными изменениями, которые происходили с ее телом, она и не думала о сексе. Ну а после рождения ребенка вся ее жизнь оказалась посвящена заботам о младенце и зарабатыванию хлеба насущного. К тому же после Майкла ни один мужчина по-настоящему не заинтересовал ее. Так продолжалось до сегодняшнего дня.
Благодаря Слэйду в ней впервые за много месяцев проснулась потребность в физической близости с мужчиной. Закрыв глаза, Андреа гладила свою грудь, бедра. Но ощущения были совершенно не те, которые она испытала со Слэйдом. Как ей хотелось сейчас, чтобы он вошел в нее, хотелось снова почувствовать себя женщиной.
Нет, так она никогда не заснет. Андреа включила свет и взяла книжку, которую собиралась прочесть, как только будет время. Как назло, это оказался любовный роман, и чем дальше она читала, тем становилось очевиднее, что прежняя монашеская жизнь ее больше не может удовлетворить.
Примерно к полуночи герой и героиня наконец объяснились, и Андреа выключила свет. Пусть хотя бы ночь пройдет без сновидений о Слэйде, сказала она себе. На самом же деле ей хотелось как раз обратного, тем более что у секса во сне есть одно важное преимущество — он безопасен. С этими мыслями она и заснула.
Через полчаса ее разбудил легкий стук. Сначала Андреа подумала, что ей это приснилось, но стук продолжался и ей пришлось встать. Достав из шкафа кимоно персикового цвета, она надела его прямо на голое тело. Заглянув к Либи и убедившись, что та безмятежно спит, Андреа прошла в гостиную.
Кто-то тихонько стучал по стеклу входной двери. Осторожно двигаясь в темноте, она подкралась к двери и включила свет. На террасе стоял Катлер.
— Что вы здесь делаете? — удивилась Андреа, открывая дверь. — Вы давно уже должны быть дома.
Вытянув ее на террасу, Слэйд крепко поцеловал ее, потом еще и еще. Наконец, подхватив ее на руки, он шагнул через порог и, неловко выключив на ходу свет, захлопнул за собой дверь.
Не обращая внимание на ее слабые протесты, Катлер отнес Андреа в спальню, уложил на кровать с балдахином и стал снимать свои высокие сапоги.
— Слэйд, что вы…
— Тихо, тихо… разбудите Либи, — шепнул Слэйд, ложась рядом и закрывая ей рот поцелуями, от которых забилось сердце и перехватило дыхание. Запустив руку под кимоно, он накрыл ладонью ее грудь, заставив вздрогнуть от пробежавшего по всему телу тока. Они лежали в объятиях друг друга, и он целовал ее шею, губы…
— Так вы скажете наконец, что вы здесь делаете? — вдруг спохватилась Андреа.
— А разве это не ясно?
— Мне казалось, мы договорились.
— Вы ошиблись, когда сказали, что мне лучше уйти. Мне лучше здесь, в вашей кровати, нам обоим так лучше.
— Но мы не всегда можем делать то, что хочется.
