наша дочь, миссис Шерер.
— Нет!
Женщина вскочила на ноги с перекошенным от гнева лицом.
— Нет! Убирайтесь, из моего дома! Джованна моя!
Она обернулась к мужу и стала быстро говорить по-немецки.
Джозеф Шерер поднялся, в отличие от своей жены, медленно, лицо его было неподвижным, как камень.
— Вы расстроили мою жену. Теперь вы должны уйти.
— Пожалуйста, — закричала Линетт, сложив в молящем жесте руки и глядя на миссис Шерер. — Вы должны догадываться, что я чувствую. Вы как мать должны знать. Я была без дочери девять лет. Я оплакивала ее, думая, что она умерла. Узнав, что она жива, я испытала безумное счастье. Меня просто переполняла радость. У меня так долго ничего не было в жизни, и я не могу…
— Джованна моя! — произнесла миссис Шерер побелевшими губами, сжимая кулаки. — Я никогда не отдам ее. Никому!
— Пожалуйста, просто выслушайте меня.
— Нет! Послушайте! Вы отдали ее. Вы не сможете забрать Джованну обратно, как игрушку!
— Она не отдавала ее, — громко сказал Хантер. — Джованну у нее забрали, украли!
— Тогда вы должны знать, что я чувствую! Вы собираетесь отобрать у меня ребенка, украсть ее!
— Нет, нет.
По щекам Линетт покатились слезы.
— Честное слово. Я ничего не хочу забирать, но она — мой ребенок! Только нужно внимательно посмотреть на нее. Вы увидите, это наша дочь. Ее волосы, глаза…
Мистер Шерер выступил вперед, загородив жену.
— Я сочувствую вашему горю, фрау…
— Конвей.
— Фрау Конвей. Но вы тоже должны считаться и с нашими чувствами. Моя жена… Герта очень сильно хотела детей, но мы не можем их иметь. Как видите, мы немного староваты для родителей Джованны. Много лет пытались завести ребенка… Моя жена была очень несчастна. Тогда мы удочерили Джованну, и девочка стала для нас всем. Вы и ваш муж молоды, вы еще сможете иметь детей. У вас есть и ваша Мэри. А Джованна — это единственное, что есть у нас с женой. И она для нас значит все в жизни.
— О Боже…
Линетт громко заплакала. Она закрыла лицо руками и согнулась, опустив голову на колени. Плечи вздрагивали от рыданий.
— Линетт… родная.
Хантер опустился рядом с ней на колени, взяв ее руку.
— Милая моя, я верну ее, — шептал он ей на ухо. — Я обещаю тебе, чего бы это ни стоило. Ты ведь меня знаешь — я сделаю все. Вспомни, что я обещал.
Линетт представила, как Хантер ночью тайком похищает Джованну. Хантер мог бы побороть мистера Шерера и силой отнять девочку. Но Джованна будет запугана. Для нее это — единственный дом, который она знает всю свою жизнь. Эти люди — ее родители. Они любили свою дочь, заботились о ней. Джованна могла быть плотью и кровью Линетт, но она стала дочерью этой женщины. Линетт не сможет так обойтись со своим единственным ребенком.
Линетт судорожно вздохнула и, вытирая слезы, подняла голову.
— Нет, — с трудом сказала она осипшим от слез голосом.
Она посмотрела в глаза Хантера и увидела в их зеленой глубине любовь и решимость. Он сделает все, что она скажет, попытается выполнить ее желание, чего бы это ни стоило.
На свете не существует более сильной любви, преданности и верности! Что бы ни случилось с ней всегда будет Хантер. С ним Линеттг начнет строить новую жизнь.
— Нет, — уже твердо сказала она. — Я не хочу, чтобы ты это делал. Когда-то я сломала обе наши жизни. И не хочу поступать так же с нашей дочерью, из-за того, что мне так хочется. Миссис Шерер права. Джованна выросла здесь, с ее родителями. Пусть будет все так, как есть.
Она посмотрела на миссис Шерер и безуспешно попыталась улыбнуться. Немка взглянула на Линетт. Ее лицо, до этого упрямо решительное и злое, сейчас смягчилось, и она тоже начала плакать.
— Ну, ну, любимая.
Мистер Шерер обнял ее за плечи и прижал к груди.
— Теперь все в порядке, все хорошо.
Хантер встал с колен, Линетт тоже поднялась. Он обнял ее, и она благодарно прильнула к нему, ощущая его тепло и силу.
— Спасибо, — прошептала она. Хантер наклонился и поцеловал ее в макушку.
— Ты поступила правильно.
— Да? — Линетт неуверенно улыбнулась. — Почему же мне так тяжело?
Они задержались у дверей и снова повернулись к Шерерам.
— Можно нам… Ничего, если мы иногда будем присылать Джованне что-нибудь к Рождеству или ко дню рождения? Вы можете просто сказать, что это от той леди, которая к вам когда-то заезжала.
— Да, да, это будет хорошо. — Миссис Шерер улыбнулась ей. — Вы хорошая женщина. Мне очень жаль, что у вас так все сложилось в жизни.
— Спасибо.
Хантер открыл дверь, и Линетт шагнула на крыльцо, но вдруг резко остановилась.
— Бентон, — выдохнула Линетт. Бентон Конвей, присев на корточки рядом с Джованной, о чем-то разговаривал с ней. Мэри Маргарет стояла поодаль, скрестив на груди руки и подозрительно глядя на чужака. Услышав голос Линетт, Бентон поднялся. Он лениво улыбнулся и взял Джованну за плечо.
— Здравствуй, Линетт.
— Но что… Как ты нас нашел?
Он опять лениво улыбнулся.
— Ты что, на самом деле считала, что я не узнаю, куда вы поскакали? За вами в Новом Орлеане следил мой человек, он сказал, куда вы направились. В Новом Орлеане вы задержались, поэтому догнать вас не составляло абсолютно никакого труда.
— Зачем тебе это надо? — резко спросила Линетт. — Я все равно не вернусь к тебе.
Она посмотрела на стоящую рядом с Бентоном дочь и насколько могла ровным голосом произнесла:
— Джованна, кажется, твоя мама звала тебя?
Девочка хотела было уйти, но Бентон остановил ее, вцепившись пальцами в плечо так сильно, что у той вырвался испуганный крик. Девочка недоуменно посмотрела на мужчину. Хантер бросился в их сторону, Линетт последовала за ним.
Бентон прижал Джованну к себе, вытащил из кармана пальто револьвер и приставил его дуло к виску девочки. Хантер резко остановился. Линетт ахнула и замерла.
— Бентон! Ты что, потерял последний рассудок?
Он усмехнулся.
— Нет. Просто я наконец понял, что, если хочу, чтобы дело было выполнено, я должен взяться за это сам. Хантер, разряди свою пушку и брось ее сюда.
Хантер колебался, и Конвей заметно еще сильнее прижал дуло к виску Джованны.
Хантер быстро исполнил то, что Бентон приказал. Он разрядил магазин револьвера и бросил его к ногам Конвея.
— Все. Порядок? Я не могу застрелить тебя. А теперь отпусти девочку. Конвей засмеялся.
— Ты считаешь меня абсолютным идиотом? Она — мой козырь, моя палочка-выручалочка! Я хочу, чтобы ты подошел ближе.
— Хантер, нет! — закричала Линетт. — Он убьет тебя!
— Какая ты догадливая, дорогая, ехидно процедил Конвей.
— Что же я могу еще сделать? — тихо спросил ее Хантер и медленно направился к Бентону.
