аккуратно смел крошки.
Подняв голову, он внимательно посмотрел на Джей и Тернера сквозь толстые линзы очков, делавшие его глаза неестественно большими, и доброжелательно улыбнулся.
– Только что открылся бар, – приветливо сказал он. – Не хотите ли заказать что-нибудь? Я принесу.
– Хотите что-нибудь выпить? – спросил Тернер. Он сам не отказался бы сейчас от этого.
Однако Джей покачала головой.
– Нет, спасибо, нам пока ничего не надо, – улыбнулся Тернер официанту.
Тот направился к двери. Джей молча смотрела ему вслед. Тернер стиснул зубы и крепче обнял ее за плечи. Впервые в жизни он не знал, что сказать.
Лишенные угощения воробьи уселись на перилах смотровой площадки.
В 11. 35 дверь снова открылась. Смуглая женщина нерешительно застыла в дверном проеме. Когда она взглянула на Джей, та поняла, что именно ее они с Тернером ждали уже двадцать минут. Джей замерла.
Постояв у двери, женщина направилась к ним. На ней были джинсы, темный свитер и синяя ветровка. В руках она держала сине-красную пластиковую хозяйственную сумку на молнии. На плече висела потрепанная кожаная дамская сумочка.
Оглядевшись, женщина снова посмотрела на Джей, явно игнорируя Тернера.
– Идемте, – сказала она ей. – Внизу есть дамская комната, там вы отдадите то, что принесли, а я отдам вам то, за чем вы пришли.
– Вы обещали поговорить с нами, – напомнила ей Джей.
– Поговорим потом, – отрезала женщина.
Внешне это была обычная, склонная к полноте женщина средних лет. На ее лице не было никакой косметики, высокие скулы и смуглая кожа выдавали в ней примесь индейской крови.
– Поговорим сейчас, – вмешался Тернер, и в его голосе прозвучала власть, какой Джей раньше не слышала.
Тернер пристально смотрел на женщину. Та не отводила глаза, но первой их опустила.
– Поговорим здесь, или вы знаете более удобное место для такой беседы? – все тем же властным голосом спросил Тернер.
Она пожала плечами:
– В это время года на смотровой площадке почти никого не бывает…
Засунув руки в карманы ветровки, женщина отошла в дальний угол, остановилась у ограды и стала рассматривать живописные горы.
Тернер и Джей направились к ней.
– Вы пришли на встречу одна? – спросил женщину Тернер.
– Разумеется, – мрачно усмехнулась она.
– Принесли список?
– Чем скорее вы заплатите обещанную сумму, тем скорее получите его. Говорите быстрее, и давайте покончим с этим.
Подняв голову, она взглянула на Джей, и та поняла, что женщина сильно нервничает. Более того, в ее глазах читался страх.
Должно быть, Тернер тоже это заметил. Его голос стал мягче.
– Как вас зовут? – спросил он.
– Это не имеет значения, – отозвалась женщина. – Вам важно не мое имя, а имена тех, кто занесен в список.
– Хорошо, как звали вашу мать? – настаивал Тернер. – Почему я должен верить вам, что она работала в клинике?
Женщина упорно избегала смотреть на него. Порывшись в своей сумочке, она достала оттуда черный бумажник, открыла его и вынула старую выцветшую фотографию. На ней были запечатлены три женщины в белых халатах. Они стояли рядом со светловолосым улыбающимся мужчиной. Одна из женщин положила руки на плечи пухленькой темноволосой девочке лет семи. Вся группа стояла на крыльце здания, превращенного теперь в дом для престарелых. Над ними висела вывеска: МЕДИЦИНСКИЙ ЦЕНТР “САНИСАЙД”.
– Это моя мать, – незнакомка указала на темноволосую женщину, – а это я. – Она ткнула пальцем в маленькую девочку.
Джей сразу поверила ей – сходство матери и дочери бросалось в глаза. Повзрослевшая дочь теперь казалась точной копией матери.
– А это, – она показала на светловолосого мужчину, – и есть доктор Хансингер. – В ее голосе прозвучали ненависть и страх.
Джей не могла поверить своим глазам. Она не представляла себе, что Хансингер – привлекательный мужчина, способный приятно улыбаться, да и вообще человек, а не чудовище.
На белой полосе внизу фотографии была проставлена дата: 5 июня 1968 года.
