– О, Габриэль, винить надо только меня, – плача, ответила она.
Да, она виновата во многом. В том, что в далеком июне не уберегла сестру от Дантона. Что навлекла на дом такую опасность, бросив вызов Темной Королеве. И, возможно, хуже всего, что не была здесь сегодня, когда Габриэль так нуждалась в ней.
Она представила, как сестра корчилась в муках, умирая, а она все это время была в лесу, тешилась в речке с Ренаром, занималась с ним любовью. Это было невыносимо. Уткнувшись лицом в одеяло, сотрясаясь от глухих рыданий, девушка дала выход своей вине и своему горю.
Когда Ренар, вернувшись в спальню, увидел Арианн рыдающей над своей сестрой, сердце сжалось от страха, что он опоздал. Но, подбежав к постели, увидел, что грудь Габриэль поднимается и опускается, услышал ее затрудненное хриплое дыхание.
– Арианн? – Положив руки на плечи, отвлек ее от сестры. – Милая, не отчаивайся. Соберись и помоги мне. Надо, чтобы Габриэль выпила вот это.
Ренар показал небольшой пузырек с темно-красной жидкостью, которую он все эти часы торопился приготовить в рабочей комнате Арианн. Девушка прерывисто вздохнула, стараясь овладеть голосом.
– Что… что это?
– Противоядие.
Тыльной стороной ладони она вытерла слезы, стараясь больше не плакать.
– Боже милостивый, Ренар! Я изучала эти перчатки, и от них нет средства…
Ренар стиснул ей плечо:
– Я знаком с действием этого вида черной магии. Милочка, ты должна мне поверить.
Арианн разрывалась между сомнением и надеждой. Наконец дрожащими руками взяла у него пузырек. Ренар обошел кровать и приподнял Габриэль. Та от его прикосновения оцепенела и тихо застонала. Ресницы дрогнули, и она подняла на него воспаленные глаза.
– М-месье чудовище!
– Мадемуазель!
Он обхватил ее покрепче, опасаясь, что она станет вырываться.
– Я… я рада, что вы… появились, пока я жива. Хочу извиниться за обидные слова…
– Тише, крошка, – успокоил ее Ренар. – Ты еще много-много лет будешь меня дразнить. А теперь, пожалуйста, постарайся выпить вот это.
Он кивнул Арианн, чтобы та не медлила. В последний раз с сомнением взглянув на него, та открыла пробку и поднесла пузырек к губам Габриэль. Общими усилиями они заставили девушку проглотить большую часть содержимого. Ренар опустил ее на подушку и ободряюще обнял Арианн за плечи.
– У нее все будет хорошо, милочка. Обещаю.
Арианн, не спуская глаз с сестры, устало оперлась на него.
Противоядие скоро подействовало. Габриэль с каждым вздохом становилось легче дышать, тело расслабилось, и она погрузилась в глубокий целительный сон. Начали розоветь щеки.
Арианн широко раскрытыми от удивления глазами глядела на Ренара. Наклонившись над Габриэль, потрогала лоб, проверила пульс.
– Боже, – словно не веря глазам, произнесла она. – Жар спал. Пульс ровный. Это чудо.
Арианн повернулась к Ренару. Снова с глазами, полными слез, но на этот раз слез радости.
– О, Жюстис, спасибо…
Рыдая от радости, она бросилась к нему в объятия. Ренар крепко прижал ее к себе, зарывшись лицом в ее в волосы. Сейчас она чувствует облегчение и благодарность, но скоро успокоится и станет выспрашивать, откуда он узнал о противоядии, почему так хорошо осведомлен об этой черной магии. Начнет задавать вопросы, и Ренар надеялся, что, услышав ответы, она не станет презирать его.
Бремя приближалось к полуночи. Арианн увидела, что опасность миновала и можно оставить свой пост у постели Габриэль. В доме было тихо, прислуга давно разошлась. Ренар, оставив Арианн у постели сестры, ушел сообщить обеспокоенным домашним, что Габриэль поправится.
Она не могла представить, как ей благодарить этого человека. Она не знала, что бы делала, не будь Ренара. Она становилась до такой степени зависимой от него, что это ее почти пугало.
Арианн больше не могла оставлять Мири где-то одну, и девочка свернулась на постели рядом с Габриэль. Обе, бережно обнимая друг друга, крепко спали. Такие юные, слабые, еще дети.
«Никогда больше не оставлю ни одну из вас», – молча поклялась Арианн и, задернув занавески, отвернулась от кровати.
Вернувшись к себе в комнату, обнаружила на столе горящие свечи и поздний ужин – хлеб, сыр и вино. Но куда приятнее было увидеть напротив окна мощный силуэт мужчины.
– Жюстис? – тихо окликнула она.
Ренар выступил из тени. Он изучающе посмотрел в ее лицо и ничего не сказал, только широко раскрыл руки, больше ее понимая, что ей требуется в этот момент.
Арианн упала в его объятия. Ренар сомкнул руки, теплые, сильные, желанные. Подавляя рыдания, она уткнулась лицом в его плечо. Теперь ее одолели все страхи, все напряжение последних часов. Ее трясло, и только сильные руки Ренара помогали держаться на ногах. Он поднял ее и перенес к столу, посадил на стул.
Ренар налил вина, но руки ее тряслись так сильно, что она не могла поднести бокал к губам. Он взял
