– Желаю успеха, – цинично заявил Вайлд. – Император никогда бы не стал тем, кем он стал, если бы делал то, что хотят другие.
– Все равно следует попытаться. Нельзя упускать этот шанс. Мы должны выманить его на открытое место и вывести мерзавца на чистую воду. А там уж мы с ним разберемся.
– Восхитительно, – заявила Ида. – Но моя витса захочет узнать подробности, прежде чем принять участие в этой затее. В частности, как мы станем выманивать вашего кретинского Императора из его неприступной раковины?
– Рикор?
– Необходимо смутить его, – отозвалась Рикор. – Сначала вы, ребята, организуете роскошные декорации. Выставите его армию на посмешище. Превратите адмиралов и генералов в образец некомпетентности. Всякий раз о ваших победах будет появляться сообщение сразу на двух уровнях, причем нам надлежит говорить только правду, какой бы горькой она для нас ни была. Если хоть немного повезет, императорская пропаганда будет играть нам на руку. Одним из многочисленных недостатков властителя, который стал особенно заметным в последнее время, является его непомерное эго – вспомните о глупостях, которые он учинил в созвездии Алтай. Подобные маньяки, как и типы, рвущиеся к власти, никогда не удовлетворяются достигнутым. Поэтому мы надеемся, что люди Императора начнут безмерно раздувать любой, пусть даже самый огромный его успех. Такие маневры носят название Большой Лжи – считается, что если ты наврешь побольше, твои слушатели начнут ставить под сомнение детали, но не саму ложь. В некоторых случаях все получается как надо, но если противник начеку... Всякий раз, когда они начнут трубить о своих грандиозных успехах, мы немедленно опровергнем их сообщения, причем сами станем говорить только правду! В результате очень скоро любой факт, исходящий от авторов Большой Лжи, будет ставиться под сомнение, а нам только того и нужно. Однако повторяю: мы должны говорить только правду.
– Пугающая концепция, – заметил Алекс.
– Не беспокойтесь, мистер Килгур. Это касается только нашей белой пропаганды – то есть историй, которые исходят непосредственно от нас. Серая и черная... тут у нас будет возможность переврать самого Императора.
– Не думаю, что сумею стать его конкурентом... хотя попытаюсь.
– Что до черной пропаганды, – продолжала Рикор, – о ней Стэн упоминал раньше. Мы распространим ужасающие слухи. Истории о том, что Император на самом деле не возвращался. Если мы сможем выманить его из Арунделя и устроить сражение, то немедленно распустим слухи, что Император погиб. О нем будут рассказывать, что он моральный, интеллектуальный и даже физический урод. Распустим слух и о его импотенции.
– Все это мелочи, – прорычал Ото. – Император – воин. Кто станет обращать внимание на россказни о том, что он превратился в евнуха?
– Мелочи, – не стала спорить Рикор. – Я расскажу тебе анекдот, Ото. Ты знаешь, в чем заключается разница между прежним Императором, новым Императором и Тайным Советом?
– Нет, не знаю.
– Если бы все они оказались в одной наземной машине и им сообщили, что движение вперед приостановлено, они отреагировали бы следующим образом: Тайный Совет приказал бы расстрелять охрану, команду посадил бы в тюрьму, а на их место взял новых людей. Прежний Император приказал бы провести тщательное расследование, потом продвинул по службе самых толковых членов команды, и машина поехала бы дальше. Новый Император задернул бы шторы на окнах и сделал вид, что машина продолжает ехать.
Ото немного подумал, а потом вежливо хмыкнул.
– Как ты сама сказала, Рикор, это мелочи.
– У-гу, – вмешалась Синд. – Мораль истории в том, чтобы заставить существа мыслить в терминах старого и нового? Тогда с верой в Вечного Императора будет покончено?
– Именно так. Когда мы привлечем к нему внимание, поползут самые разные слухи – и в них начнут верить. Еще одна область, – продолжала Рикор, – которой имеет смысл заняться, это Культ Императора, который он в последнее время начал вычески насаждать. Стоит только убедить одно из двух существ, что имеется нечто духовное, способное воздействовать на материальный мир, оно немедленно назовет другого еретиком. Возможно, даже удастся доказать некоторым, что Император не Бог, а в действительности дьявол.
– Многие существа, в особенности люди, – не унималась Рикор, – будут верить в самые дурацкие теории и совершать чудовищные деяния во имя Бога, которого они себе придумали... Прошу прощения, я несколько увлеклась.
– Вовсе нет, – возразил Стэн. – У тебя по крайней мере намечена четкая кампания. У меня же есть только самые общие пожелания и первая цель. Уважаемые коллеги, я готов выслушать любые идеи и предложения, какими бы глупыми и странными они вам самим ни казались.
– Наши идеи стали бы заметно более разумными, – проворчал Килгур, – если бы мы глотнули виноградного сока. Или стрегга. Босс, почему бы тебе не выпить?
Стэн покачал головой.
– Нет, спасибо. Кто-то ведь должен вести машину.
Он начал понимать, что среди других неприятных моментов, которые приносит бремя лидерства, необходимость оставаться трезвым является одним из самых значительных.
Оказалось, что выпить готовы только Ото, Килгур и Фрестон, причем последний остановился после первого же сильно разбавленного стакана виски.
Ото посмотрел на всех сверху вниз и прорычал:
– Замечательно. Просто замечательно. Клянусь бородой моей матери, кажется, я попал в компанию синих чулок.
И он быстро опорожнил свой огромный рог, а потом сразу до краев вновь наполнил его, словно
