— Я говорю чистую правду! — шутливо возмутился Гюстав.
Улыбаясь, Эвелина направилась через салон в холл. Ее уверенная походка не оставляла сомнений, что она чувствует себя полноправной хозяйкой в доме.
— Твои чемоданы уже отнесли наверх и распаковали, — сообщила Эвелина, когда они с Фейт поднимались по лестнице. — Так что, гостя здесь, можешь ни о чем не беспокоиться. Кстати, тебе не кажется, что здешний интерьер немного давит? Со временем я собираюсь все здесь изменить.
— Думаешь, Гюстав пойдет на это? Ведь все здесь освящено традициями…
— Гюстав мне ни в чем не отказывает, — последовал самодовольный ответ. — Он влюблен в меня по уши, в чем ты только что могла убедиться.
Фейт внимательно посмотрела на мачеху.
— А что чувствуешь к нему ты?
— Я счастлива, — тем же самодовольным тоном ответила Эвелина. — Он очень привлекательный мужчина.
— И все?
Эвелина пожала плечами.
— Это гораздо больше того, о чем я когда-либо мечтала. Любовь в моем возрасте — роскошь. Я вполне счастлива тем, что имею.
— Хорошо, если Гюстав и дальше будет так же любить тебя.
— Но я тоже питаю к нему определенные чувства. Хотя, конечно, все не так, как было с твоим отцом.
— Деньги не заменят все остальное, — тихо заметила Фейт, которую неприятно кольнуло упоминание об отце.
— Но в них есть своя прелесть! — со смехом подхватила Эвелина и, указывая на длинный коридор, начинавшийся прямо от лестницы, тоном хозяйки сказала:
— Нам сюда.
Фейт поняла, что дальнейший разговор ни к чему не приведет — Эвелина не упустит Гюстава. Да и он уже не в том возрасте, чтобы конфликтовать с молодой женой. Возможно, он скоро поймет, что ее чувства в отличие от его собственных не столь глубоки, но смирится из страха потерять ее.
Спальня, отведенная Фейт, оказалась просторной, от нижних комнат ее отличала простота и удобство обстановки. На полу лежал пушистый ковер в золотистых тонах, придававший особый уют всей комнате.
— Здесь есть отдельная ванная. — Эвелина указала на дверь в дальнем углу комнаты. — Думаю, тебе будет удобно на этой кровати — матрас новый.
— По-моему, чемоданы еще не принесли, — сказала, оглядевшись, Фейт.
— Ошибаешься. — Эвелина подошла к шкафу и распахнула дверцы. На вешалках была аккуратно развешана одежда Фейт. — Все уже здесь. Туалетные принадлежности разложены в ванной, белье — в ящиках комода, а чемоданы убраны. Прислуга знает свое дело.
Удивительная расторопность, восхитилась Фейт, ведь со времени моего приезда прошло не более двадцати минут.
— А я все еще не разобралась окончательно с твоими вещами, — повинилась она, вынимая из аккуратно заполненных ящиков комода комплект белья.
— Хорошо, что я снимала квартиру с обстановкой. — Эвелина присела на кровать, элегантно скрестив ноги и одной рукой облокотясь на изогнутую спинку кровати. — Мне теперь ничего не понадобится. Распоряжайся моим имуществом, как сочтешь нужным.
— В новую жизнь — все новое? — с иронией уточнила Фейт.
— Именно так. Гюстав — самый щедрый из мужчин, которых я когда-либо встречала.
Фейт, вспомнив, как ее отец незамедлительно удовлетворял малейшую прихоть Эвелины, предпочла воздержаться от комментариев.
— Когда меня познакомят с Жеромом? — непринужденно спросила она. — Ты, кажется, говорила, что он на восемь лет моложе Эрика?
— Да, хотя здесь не характерна такая разница в возрасте между детьми. По-видимому, у их матери были некоторые проблемы.
— Это сказал тебе Гюстав?
— Он не особенно распространялся на эту тему. Как я поняла, его женили. В аристократических семьях подобное практикуется до сих пор.
— Но не в семье Кьюте.
Эвелина хохотнула.
— Да, с Эриком такой номер не пройдет. У него довольно упрямый характер, в чем ты уже могла убедиться.
— Возможно. — Фейт пристально посмотрела на мачеху. — Он считает, что меня пригласили сюда специально, чтобы разрядить обстановку.
— Скорее чтобы помочь, — поправила ее Эвелина, ничуть не смутившись, и, выразительно всплеснув руками, продолжила: — Что только я не предпринимала, чтобы понравиться Эрику! Мог хотя бы за отца порадоваться!
— Но он абсолютно уверен, что ты выходишь замуж исключительно по расчету, — сказала Фейт после короткой паузы. — Мне не совсем ясно, чем я могу тебе помочь.
— Ну-у… поговори с ним, — умоляюще протянула Эвелина, — постарайся убедить, что его отец будет счастлив со мной. И это действительно так.
— Да, я знаю, — согласилась Фейт. — Я уже пыталась, но ничего не вышло. Похоже, он нас обеих подозревает в корысти. Не стоило позволять Гюставу обменивать мой билет, даже если бы я и смогла компенсировать ему расходы.
— Это абсолютно исключено, он оскорбился бы, — заверила ее Эвелина. — Ведь Кьюте — одна из самых состоятельных семей в стране, у них бизнес на миллионы.
— На этот раз ты не прогадала, — не удержалась от колкости Фейт.
Однако мачеха ничуть не обиделась — наоборот, зашлась смехом, даже на глазах выступили слезы.
— Ну ты и сказала! — Отсмеявшись, Эвелина продолжала уже серьезно: — Ты вполне можешь последовать моему примеру, если будешь действовать умно. У тебя есть все, чтобы сводить с ума мужчин.
— И кого ты мне порекомендуешь?
— Жерома. Он самый податливый. Он только внешне похож на брата, а по натуре они совсем разные.
Фейт будто холодной водой окатили. Она резко изменила тон и заявила, чеканя каждое слово:
— В мои планы вовсе не входит стать членом семейства Кьюте! Напоминаю, что я обручена с Грегом.
— Грег! — презрительно повторила Эвелина. — Он же ничего из себя не представляет!
— Он уже достиг кое-чего.
— Подумаешь, банковский клерк! Ты достойна большего. Ты же его не любишь!
— Почему же, по-твоему, я выхожу за него замуж? — вкрадчиво осведомилась Фейт.
— Ты просто поддалась на его уговоры! — с жаром заявила Эвелина. — Все — я, ты и он — понимают это. Уж с твоей-то внешностью ты можешь претендовать на гораздо лучшую партию.
— В смысле денег?
— Не только, дорогая, хотя и они не помешают. Я вижу, Грег до сих пор не удосужился купить тебе кольцо, — иронично добавила Эвелина.
— Мы сочли это пустой формальностью, — в тон ей ответила Фейт.
— Ты хочешь сказать, Грег счел. Меня нисколько не удивляет его скупость.
Бесполезно обижаться на нее, подумала Фейт. Уж в чем, в чем, а в прямоте Эвелине не откажешь. Она всегда недолюбливала Грега и не скрывала этого. Грег был с самого начала против моей поездки во Францию и не понимал, зачем мне вообще ехать на свадьбу мачехи, с которой теперь, после смерти отца,
