В 1382 году умер Людовик Венгерский, двенадцать лет сидевший и на польском престоле. Одна из его дочерей Мария была замужем за сыном императора Священной Римской империи маркграфом бранденбургским Сигизмундом. Именно Сигизмунд был прямой наследник Людовика в Польше. Польские магнаты были против кандидата-чужеземца и добились, что вдова короля Людовика Венгерского Елизавета отправила в Польшу другую дочь – Ядвигу. Осенью 1384 года она приехала в Краков. Теперь ее было необходимо выдать замуж – среди кандидатов были жених Ядвиги сын Леопольда Австрийского Вильгельм, польский князь Владислав Пяст, князь Земовит Мазовецкий. Но женихом по призванию поляков стал Ягайло Ольгердович. Российский историк А. Барбашев писал в конце XIX века:
«Поляки сами приглашали Ягайло на польский престол прежде, чем он послал посольство в Краков просить руки Ядвиги. Предпочтение, оказанное польскими панами Ягайло, объясняется отчасти политическими расчетами: полякам нужен был король, который мог бы успешно преследовать главную цель польской политики – борьбу с Орденом и возвращение балтийского поморья. Ягайло казался очень подходящим королем для такой цели: он один владел всей Литвой (Витовт был в изгнании) и был во вражде с Орденом. И действительно, Ягайло, между другими обещаниями, обещал возвратить Польше потерянные земли. Но еще более политического расчета, по всей вероятности, имела значение уверенность панов, что недальновидный, необразованный литвин Ягайло, обязанный своим избранием единственно панам, скорее всех расширит их привилегии и права. И точно – первым действием нового короля было расширение прав польских панов.
Этою надеждою на занятие польского престола и объясняется желание Ягайло-Ягелло скорее примириться с Витовтом: лучше было уступить часть Литвы, чем подвергать опустошениям и даже рисковать потерять всю Литву во время пребывания в Польше. Получив желаемую часть литовской земли, Витовт из опасного неприятеля делался союзником и надежным защитником Литвы против Ордена. Вот почему Ягайло летом и осенью 1384 года (именно в то время, когда Ядвига приехала в Польшу) несколько раз отправляет к Витовту послов с мирными предложениями, обещая ему отцовское наследство».
В июле 1384 года Витовт с соратниками, которых было немного, встретился в Вильно с Ягайло, которого сопровождали верные ему бояре. В. Ф. Воеводский писал:
«Встреча двух братьев была не из приятных. Витовт считал Ягайло убийцей отца и матери своей, тем не менее политические расчеты перевесили: интересы Литвы этого требовали – и презрение к Ягайло уступило место братскому чувству, так как Ягайло исполнил часть обещания, возвратив Витовту Брест, Дрогичин и Гродно, причем последний торжественно обязался самостоятельной политики не вести».
Витовт получил от Ягайло во владение часть бывшего удела своего отца. Уже осенью 1384 года он по поручению Ягайло напал на пограничные земли Ордена. Тогда же, в сентябре 1384 года, в Кракове была коронована двенадцатилетняя Ядвига, ставшая королевой Польши. Через три месяца, в январе 1385 года в Краков прибыли послы Ягайло – он сватался к польской королеве. Польские магнаты выставили многочисленные требования Ягайло – принять христианство, подписать унию Польши и Великого княжества Литовского, заплатить двести тысяч флоринов как залог за выполнение обещаний, возвратить Польской Короне земли, которые она посчитает своими, освободить пленных поляков.
В начале лета 1385 года в Кревском замке собрались все знатные вельможи Великого княжества Литовского, встретившие польское и венгерское посольства. О причинах подписания Кревской унии писали многие белорусские историки. Историк XIX века М. И. Коялович писал в работе 1884 года «Чтения по истории Западной России»:
«В истории соединения Литовского княжества с Польским королевством действовали слишком разнообразные мотивы. Необходимо здесь иногда обращать внимание на самые, по-видимому, не важные обстоятельства.
Ягайло был великим Литовским князем с верховной властью над всеми областями, входившими в состав Литовского княжества. Но под его верховной властью было много удельных князей, управлявших своими областями с большей или меньшей самостоятельностью. Почти все эти князья участвовали в совещаниях о соединении Литвы с Польшей. Были постановлены следующие условия соединения Литвы с Польшей.
В той и другой будет общий верховный государь – Ягайло. Будут общие дипломатические отношения по делам, касающимся обоих государств, и общая защита против всякого врага. Но внутреннее управление обоих государств будет совершенно отдельно. Каждое будет иметь своих должностных лиц, особые финансы, особые войска.
Все эти условия были очень выгодны для удельных князей Литовского княжества. Князья надеялись быть более независимыми, когда Ягайло будет занят польскими делами и будет должен часто жить там. В случае же войны с внешними врагами, они будут пользоваться польской помощью. Последнее соображение, при котором прежде всего имелись в виду рыцари, без всякого сомнения, больше всего побуждало литовских князей сделать следующую уступку в пользу Польши. Они согласились, чтобы Литва была обращена в латинство. Этой уступкой они надеялись уничтожить самую причину существования прусско- рыцарского ордена.
Рыцари поселились здесь для обращения литовских язычников в латинство. Литва, соединяясь с Польшей, соглашалась на то же дело, сама решалась обратить их в латинство. Рыцарям после этого незачем было существовать и можно было рассчитывать на уничтожение их папой. Можно думать, что с этой именно целью многие литовские князья, бывшие уже христианами восточного вероисповедания, согласились принять латинство».
Исследователь В. М. Игнатовский писал в начале ХХ века в «Кратком очерке истории Беларуси»:
«Кревская уния зависела не только от внешних причин, но и от причин внутренних. Объединением с Польшей литовско-белорусское правительство желало не только добыть победу в борьбе с соседями, но и усилить великокняжескую власть в молодом государстве.
Уния 1385 года рассматривалась до нашего времени только как уния династично-персональная. Считалось, что два государства соединились одно с другим только через личность общего для обоих держав монарха и его наследников и потомков; считалось, что уния не меняла юридического содержания других сторон государственной и общественной жизни. Такой взгляд нельзя признать правильным. Нужно отметить, что юридически, в соответствии с текстом договора, уния 1385 года была больше, чем династично-персональная. Она была как бы инкорпорацией Литовско-Белорусского государства в Королевство Польское. Юридически литовско-белорусские земли на вечные времена присоединялись к Польской Короне. В соответствии с текстом договора, с 1385 года как бы совсем приостанавливалось независимое существование великого княжества, и оно делалось вместе с Польшей одним политическим, государственным организмом. Недаром после унии все литовско-белорусские князья должны были принести присягу на верность короне Польской, и литовско-белорусские бояре-католики получили такие же права, которые были и у польских панов».
Современный белорусский историк Н. Ермалович писал в работе «Белорусское государство Великое княжество Литовское»:
«Чем же была вызвана Кревская уния, этот союз? Как показывает весь ход подготовки унии, инициатива ее заключения исходила со стороны Польши. Характернейшей особенностью положения Польши в предсоюзное время была постепенная потеря ею своих территорий, более всего на западе. И уже незадолго перед Кревской унией при Казимире Великом (1333–1370) были уступлены немцам Силезия и Померания. Потеря последней отрезала Польшу от моря. Вот почему польские руководящие круги должны были искать возможность компенсировать потерю своей территории за счет другого государства. И их внимание в этих обстоятельствах было направлено на соседнюю восточную державу – Великое княжество Литовское, как наиболее подходящую цель своих экспансионных стремлений.
Они хорошо взвесили все неблагоприятные внутренние и внешние обстоятельства, которые сложились в то время для Великого княжества Литовского. Главнее всего для поляков была очевидна неизбежность борьбы Витовта с великим князем Ягайло, поскольку последний не хотел отдавать ему Трокское княжество – удел его отца Кейстута. Эта борьба могла угрожать положению Ягайло как великому князю, и поэтому он для укрепления своей власти мог быть более уступчивым при заключении союза с Польшей.
Конечно же, очевидной для поляков была и та угроза, которую несла крестоносная агрессия как для ВКЛ, так и для Польши, и потому они надеялись, что и это подтолкнет Ягайло на объединение их
