Партию несогласных, как и следовало ожидать, возглавлял шкипер Шарга. Он, казалось, был заранее против всего, что исходило от толстяка Карба.
Лидером тех, кто выступал «за», был рыжий валузиец Гуго. Он прямо заявил, что любое дело, сулящее хорошую прибыль, вполне стоит того, чтобы им всерьез заняться.
— Я не доверяю этой жирной свинье Карбу, — уже в который раз во всеуслышанье объявил Шарга. — От него так и несет предательством.
— Какой чуткий у тебя шох, — рассмеялся Гуго. — Прямо как у собаки. Клянусь бородой Морского Отца!
— Да уж, какой есть, — огрызнулся шкипер. — И уж во всяком случае я не принадлежу к таким лопухам, навроде тебя, Гуго, которые, едва завидев блеск золота, готовы броситься без оглядки в пасть к акуле.
— Все это лишь слова, — резонно заметил Гуго. — Скажи прямо, шкип, что ты имеешь против старины Карба? У тебя есть доказательства того, что он против нас что-то замышляет?
Вместо ответа Шарга раздраженно плюнул. Разумеется, никаких прямых доказательств у него не было.
— Так я и думал, — самодовольно расхохотался Гуго. — Одни только слова, и ничего больше. Надеюсь, ты понимаешь, что этого недостаточно для того, чтобы выдвигать обвинения? К тому же предложение исходит не от Карба, а от старика-барона. Сам купец только посредник.
— И к тому же следует вспомнить, что мы однажды уже проделывали нечто подобное, — напомнил другой член команда, жилистый, но сильный гулеец по имени Стил. — Вспомните Золотой Остров. Там мы взяли немало добычи. Хотя, разумеется, и пришлось для этого потрудиться. Ну, да это не беда. Хороший куш просто так никогда не достается.
Тут пираты, словно по команде, дружно ударились в воспоминания о том своем достославном походе.
Кулл не мешал им, ибо его мысли в этот момент словно сами собой также перенеслись в то славное время. И сердце атланта болезненно сжалось, когда перед его мысленным взором вдруг возник образ рыжеволосой красавицы из другого мира. Ее имя до сих пор звучало в его душе сладкой, божественной музыкой. Арона… Несмотря на все прилагаемые атлантом старания, он так и не смог позабыть о своей пусть и непродолжительной страсти к этой прекраснейшей из завоевательниц…
— Прах и тлен! — выругался про себя Кулл. — Стоит только кому-то вспомнить этот треклятый остров, и все начинается по новой. Неужели так будет продолжаться до самого последнего моего дня?!.
Погрузившись с головой в собственные мысли, атлант не заметил, как к нему приблизился хозяин таверны «Око Бури».
— С тобой хочет встретиться и поговорить ка-кая-то молодая госпожа, — выдохнул он на ухо Куллу. — Прямо чудеса, да и только. Ведь таких, как она, можно встретить скорее при королевском дворе, но уж никак не в таком месте, как Дуур-Жад.
— Кто она такая? — рассеяно спросил атлант.
— Понятия не имею, — развел руками трактирщик. — Пришла, сняла у меня лучшую комнату, приказала принести лучшего вина и теперь желает видеть тебя.
— Очевидно, на закуску, — невесело пошутил Кулл. — Ладно, пойдем. Похоже, что в последние дни все, кому не лень, жаждут встречи со мной. И это уже начинает мне надоедать.
— Я тут совершенно ни при чем, — начал было оправдываться трактирщик, но Кулл только дружески хлопнул его по плечу и улыбнулся.
Самая лучшая комната в таверне «Око Бури» находилась на втором этаже, в самом дальнем конце коридора. Это было небольшое помещение, обставленное с претензией на роскошь: просторная резная кровать из дуба, небольшой столик на изящно изогнутых ножках и два кресла. Деревянные пол и стены были убраны яркими, произведенными где-то в Малых Княжествах коврами. Тазы для умывания, кувшины для воды и вина, чаши, кубки, разные блюда и светильники были из меди, однако сверкали, отражая огонь, горевший в камине, так словцо их изготовили из чистейшего золота. Не зря ходили слухи о том, что трактирщик держал особого раба, занимавшегося исключительно поддержанием всей этой бутафории в надлежащем виде. Такое расточительство редко можно было встретить в этих краях. Но, как говорится, у всякого свои странности, и с этим уже ничего не поделаешь.
Едва войдя в комнату, Кулл сразу же заметил стройную женскую фигуру рядом с кроватью. С ног до головы она была закутана в легкую прозрачную ткань и поэтому в полумраке комнаты больше походила на призрак, чем на человека из плоти и крови. Возможно, и сам атлант подумал бы именно так, если бы заранее не знал, с кем он здесь должен увидеться.
Плотно прикрыв за собой дверь, Кулл, не дожидаясь особого приглашения, проследовал к одному из двух стоявших у столика кресел.
Между тем сам стол был заставлен кувшинами с вином, вазами, полными фруктов, и блюдами со всякими сладостями.
— Проходи и присаживайся, капитан Кулл, — прозвучало немного запоздавшее приглашение. — Я очень рада, что ты сразу пришел.
— Не в моих правилах отказываться от приглашений, что присылают мне женщины, — со свойственной ему прямотой ответил атлант. — К тому же, если они (как я подозреваю) молоды и красивы.
Это последнее замечание закутанная в ткань незнакомка, скорее всего, пропустила мимо ушей, ибо последовавшие за этим слова касались совершенно иной темы.
— Прежде всего, мне бы очень хотелось узнать о том, — молвила она заметно взволнованным голосом, — какое решение приняли твои люди? Поплывут они на остров за книгой Земру-ка, или нет?
— А с чего вдруг ты решила, что тебя это касается? — резонно поинтересовался атлант. — И вообще, ни у меня, ни у моей команды нет привычки особо распространяться о том, куда мы собираемся отправиться. Даже если об этом спрашивают (как я уверен) хорошенькие женщины.
На что закутанная в белое девушка решительно объявила:
— Лично меня все это даже очень касается, капитан Кулл, ибо речь идет о жизни моего отца и брата. Я Хельма, — внучка барона Хельта из Валу зии.
С этими словами она резким и в тоже время грациозным движением сбросила покрывало, закрывавшее ее лицо.
— Ну что? Узнаешь меня?
— Еще бы, — подтвердил атлант. — Ведь мы виделись с тобой не больше часа назад.
— И каков будет твой ответ, капитан Кулл, — вновь спросила она. — Что решила твоя команда?
— Никакого окончательного решения на этот счет пока еще не принято, — ответил Кулл. — Голоса разделились, и не ясно, какая из сторон окажется в большинстве.
— А ты можешь как-то повлиять на их решение?
— Может, и да, — пожал плечами атлант. — К моему мнению пока еще прислушиваются. Во всяком случае, на «Богине Морей». Однако не в моих привычках навязывать людям свою волю. Каждый из них должен сам для себя решить, стоит ли награда, которую предложил твой дед, того, чтобы ради нее пойти на столь значительный риск? Ведь и дураку понятно, что добыть книгу Земрука будет очень непросто. Ее наверняка охраняют. И скорее всего, не простые смертные.
— Неужели некоронованный король пиратов боится смерти? — как-то странно улыбнулась Хельма. — Что-то с трудом в такое верится. Ведь о твоей отваге ходят легенды.
На что атлант очень серьезно ей ответил:
— Смерти не боятся только сумасшедшие. А меня можно назвать кем угодно, но только не безумцем. Что же касается отваги, то она, на мой взгляд, заключается не в отсутствии страха перед смертью, а в умении его преодолевать. У одних это получается лучше. У других хуже. Но таких, кто бы совсем ничего не боялся, по-моему, попросту не существует.
— Может, это и так, — не стала спорить Хельма. — Тебе о таких вещах наверняка должно быть известно намного больше, чем мне. Жизнь пирата — это, без сомнения, постоянный риск. Ну, а мне в замке моего деда никогда ничто по-настоящему не угрожало. Обо мне всегда заботились и берегли, словно какую-нибудь драгоценность.
— Если бы у меня была дочь, — со вздохом заметил Кулл, — я бы наверняка ее тоже берег. Удивляюсь, и как только твой дед отпустил тебя сюда, совершенно одну, без надежного сопровождения.
На что Хельма ответила:
— Дедушка не знает, что я куда-то ушла. Вернувшись от купца, он преспокойно уснул на постоялом дворе, где мы с ним остановились.
— А как ты узнала, где меня найти? — спросил атлант.
— Спросила у купца. Тот охотно мне рассказал. Ведь из этого, насколько я понимаю, ты не делал никакого секрета.
— И действительно, в Дуур-Жаде это совсем не секрет, — признал Кулл. — Тем не менее, одной тебе не следовало приходить сюда. Ведь ты не какая-нибудь шлюха из таверны, а девица благородного рода. Что о тебе могут подумать люди, включая и самого барона, твоего деда?
— Мне все равно, что они обо мне подумают,
— решительно отмахнулась от его слов Хельма.
— Особенно, когда дело касается жизни отца и брата. А сюда я пришла, чтобы предложить тебе еще одну сделку, которая должна остаться между нами.
— И что же это за сделка? — лениво поинтересовался атлант.
Девушка ненадолго замолчала. По выражению ее лица в этот момент было видно, что в ней происходит какая-то внутренняя борьба: она словно бы пыталась заставить себя сделать или сказать что-то, что ей было крайне неприятно. По крайней мере, Куллу показалось именно так. И, как выяснилось, он не ошибся.
По-видимому приняв про себя какое-то решение, Хельма решительно объявила:
— Сделка, что я собираюсь тебе предложить, очень проста и несомненно будет для тебя выгодна. Я не какой-нибудь купец, который только и думает о том, как ему получше надуть своего партнера. Одним словом, все будет без обмана. Вот увидишь.
— Понятно, — кивнул головой атлант. — Ну, и в
