чем же эта сделка будет заключаться?
На что Хельма, наполнив для Кулла кубок вином, ответила:
— Все очень просто. Ты уговариваешь свою команду отправиться на остров за книгой Земру-ка. Ну, а я за это стану твоей любовницей, наложницей, или кем ты сам пожелаешь. Я готова доставить тебе любые удовольствия и буду делать все, что ты скажешь и столько, сколько сам пожелаешь. Конечно же, я понимаю, что в подобных делах я совсем неопытна, ибо никогда еще не была с мужчиной. Однако, как мне говорили, такой опыт приходит достаточно быстро. Стоит только как следует постараться.
Услыхав такое предложение из уст благородной девицы, внучки знатного барона из Валузии, Кулл поперхнулся вином.
Между тем Хельма, все больше распаляясь, словно была изрядно пьяна, продолжала:
— Ну что, король пиратов, ты согласен? Наверняка ни одна благородная дама еще никогда не делала тебе подобных предложений. Так чего ты молчишь? Онемел от радости? Или, может, наоборот? Может, тебя это совсем не привлекает? Я тебе не нравлюсь? Нет, не верю. Я знаю, что очень хороша собой и привлекательна для мужчин. Посмотри же на меня, Кулл из Атлантиды. Посмотри внимательно. Вот я какая…
С этими словами она, отступив на несколько шагов, на самое освещенное место в комнате, решительным движением сбросила с себя одежды.
— Посмотри же на меня, Кулл из Атлантиды. Разве я не достойна внимания даже такого мужчины, как ты? Разве моя красота не стоит того, чтобы ради нее пойти на какой угодно риск? Не верю! Возьми же меня, Кулл из Атлантиды. Возьми меня прямо сейчас. И давай завтра же отправимся за книгой Земрука. И уверяю, что по пути буду с тобой столько, сколько захочешь. Клянусь никогда не отвечать тебе отказом.
И она направилась к постели. Расположившись на ней, Хельма приняла столь соблазнительную позу, что свела бы с ума даже страдающего бессилием древнего старца.
Где она этому научилась? Догадаться было мудрено. Возможно, вычитала в какой-нибудь книжке по искусству любви. Таких в разное время было написано величайшее множество, специально для соответствующего образования девиц из благородных домов. Ведь в конце концов, должны же они знать, как следует привлечь внимание своих будущих мужей, если, конечно, не выпало случая наловчиться в этом деле до замужества.
Однако Куллу сейчас было вовсе не до таких размышлений. Будучи полноценным мужчиной, атлант не только не чурался близких контактов с противоположным полом, но и сам охотно стремился к ним. Особенно если девушка была умопомрачительно хороша, как Хельма. Однако честной и прямой натуре варвара претило получать женскую ласку в качестве платы за услуги. Такое он считал сродни изнасилованию, если не хуже. А насильников и прочих подонков того же сорта атлант на дух не переносил.
И сейчас Кулл без особого энтузиазма взирал на обнаженную девушку, предлагавшую ему себя в качестве платы за помощь в спасении близких.
Конечно, случись такое при других обстоятельствах, он был бы только рад. Но сейчас… Нет уж, ни за что. Это означало бы пасть в собственных глазах. А подобного честный атлант не желал ни за какие удовольствия на свете.
Поэтому, стараясь не глазеть на расположившуюся на кровати девушку, Кулл решительно произнес:
— Вставай и одевайся, красотка. Я не оказываю услуг в обмен на подобную благосклонность.
— Я что, действительно тебе не нравлюсь? — искренне изумилась она. — Или, может быть, ты считаешь, что слишком хорош для меня?
— Ни то и ни другое, — поморщился атлант, чувствуя, что на сегодня его настроение окончательно испорчено. — Просто я не продаюсь, даже за такую плату.
— Ты странный пират, капитан Кулл, — нахмурилась Хельма. — Что ж, как пожелаешь. Найдется кто-нибудь, кого такая плата вполне устроит.
— Что касается самой платы, то тут я нисколько не сомневаюсь, — не скрывая своего недовольства, бросил Кулл. — А вот что касается помощи, то тут можно и усомниться. Даже за целый десяток таких, как ты, на Дуур-Жаде найдется очень мало охотников отправиться добывать книгу Земрука. Слишком уж рискованное это дело. Да и выгода с него кажется более чем сомнительной. Одним словом, тобой попользуются охотно, а вот насчет остального… уж не взыщи. Заставить тут кого-нибудь сдержать обещание, данное в постели, без свидетелей, тебе попросту не удастся.
Услыхав подобную отповедь, девушка заплакала, ибо чувствовала, что атлант прав. Однако желание во что бы то ни стало помочь отцу и брату толкало ее на любые крайности.
Между тем Кулл, очевидно, сжалившись над Хельмой, обратился к ней уже более дружелюбно:
— Вот что, девочка. Давай-ка договоримся с тобой так. Сейчас ты оденешься. А потом я провожу тебя к твоему деду. Надеюсь, ты поняла, что столь дурацкий способ, с помощью которого ты решила добиться своего, в Дуур-Жаде не доведет до добра? Будет гораздо лучше, если ты, для начала, просто дождешься решения моих ребят…
Тем же вечером экипаж «богини Морей» после долгих споров, с ничтожно малым перевесом голосов, все же решился принять предложение барона Хельта. Сокровища, которые старик обещал пиратам в обмен на их помощь, выглядели слишком заманчиво, чтобы вот так просто взять да и отказаться от радужной перспективы разбогатеть. Что же касается опасностей, то они казались морякам делом отдаленного будущего, в которое пока не стоит заглядывать. Ведь все равно невозможно предугадать, что именно может произойти во время такого путешествия. А раз так, то зачем тогда и голову ломать?..
Глава шестая
Утром следующего дня Кулл отравился с визитом к барону Хельту, чтобы лично сообщить тому о решении, принятом его командой. Раз те согласились отправиться за книгой Земрука, то затягивать с отплытием явно не стоило. Но прежде следовало оговорить со стариком кое-какие детали предстоящего путешествия.
Однако всю дорогу до постоялого двора, где остановился барон, мысли Кулла были заняты отнюдь не предстоящей беседой с ним. Из головы атланта не выходили подробности вчерашней встречи с Хельмой. Они одновременно заставляли закипать кровь в его жилах и сердили прямодушного варвара.
«Боги и демоны! — размышлял он, то и дело отвечая на приветствия, которые, как всегда во время прогулок по городу, сыпались на него со всех сторон. — Все же как хороша это девчонка! Эх, предложи она мне себя при других обстоятельствах… Во всяком случае, не в качестве платы за помощь… Уж тогда бы я не стал сомневаться и медлить. Скорее наоборот, мигом впился бы в нее, словно истомленный голодом — в краюху хлеба. При иных обстоятельствах, это да. Однако вчера все вышло просто из рук вон плохо. Да что эта дура о себе возомнила? Думает, если я пират, то меня можно вот так купить, раздвинув предо мной ноги?! Думает, что я стою так дешево и куплюсь на прелести знатной красавицы. Дура! Да раздень любую женщину, знатную или не знатную, все они будут выглядеть примерно одинаково: одни чуть более привлекательно, чуть менее. Только и всего. Нет, конечно, некоторые из них бывают настолько хороши, их красота настолько совершенна, что ради их благосклонности бывает не жалко пожертвовать чем угодно. Включая и собственную жизнь. Такие, как Хельма, например…»
Произнося про себя сей монолог, атлант и не заметил, как оказался на улице Знахарей, по которой пролегал его путь на постоялый двор, где остановился барон Хельт. Здесь проживали в основном всевозможные врачеватели гадалки, да местные колдуны разного пошиба. Сие место издавна славилось по всему Дуур-Жаду. Причем как с хорошей, так и с диаметрально противоположной сторон.
И причин тому во все времена с избытком хватало.
Начать с того, что первые знахари появились здесь уже вскоре после основания города: после того, как слава сего пиратского гнезда как самого вольного города на свете начала разлетаться по всему миру. Ведь многие из них у себя на родине постоянно подвергались всевозможным гонениям и преследованиям, причем как со стороны тамошних властей, так и собственных соплеменников. Не секрет, что в мире имеется немало мест, где магия, знахарство, колдовство, а порой даже и то, что таковым не является, находятся под строжайшим запретом. По крайней мере, официально. И разумеется, тех, кто этим занимается, на каждом шагу ждут самые разные неприятности, от угрозы оказаться избитым толпой, до реальной возможности закончить свои дни на плахе или в камере пыток, не выдержав допроса с пристрастием. И главная причина этого стара, как мир. Люди всегда боялись и будут бояться всего того, что не в состоянии понять или объяснить, по своему скудоумию. И это если не принимать во внимание такую не менее распространенную вещь, как зависть. Ведь тот, кто знает и может то, о чем не имеет представления серое большинство, в состоянии добиться для себя весьма многого: и несметных богатств, и власти. И с этим мало кто может смириться начиная от могучих властителей и заканчивая последними крестьянами. Что, впрочем, не мешает и тем, и другим по возможности пользоваться услугами столь ненавидимых знахарей и магов…
Появление у себя в городе врачевателей, гадателей да колдунов пираты воспринимали по-разному: от полного неприятия «всякой там сверхъестественной белиберды» до откровенного безразличия в смысле «живите, коли угодно, лишь бы вреда от вас было как можно меньше». В конце концов тех, кто думал именно гак, оказалось большинство, и на Совете Капитанов знахарям не только дозволили селиться в Дуур-Жаде, но и выделили им отдельную улицу, которая годы спустя из захудалой окраины пиратского поселения превратилась едва ли не в самый его
