представил, как шепчу в это ушко все нежные слова, какие только знаю, и дух захватило…
— Я уже думала, что ты никогда не придешь!
И, не давая мне и слова выговорить, она потащила меня за собой:
— Пойдем!
Даже если бы меня вели прямиком в ЗАГС, я и не думал бы сопротивляться. Но меня затолкнули всего-навсего в подсобное помещение. И велели:
— Сиди здесь. Я сейчас отпрошусь с работы. Конечно, будет скандал, ну и пусть! Я так долго тебя ждала!
Какой музыкой звучали в моих ушах эти слова! Вы себе даже не представляете! Я и так уже понял, что это — марш Мендельсона! Ай да Павел Сгорбыш! Нашел для меня жену! У меня просто не было слов. Она же обернулась в дверях и укоризненно спросила:
— Почему ты так задержался?
Почему? Я развел руками. Я и сам не мог теперь этого понять? Почему я так задержался? Все Люси, Юли, Маши мигом вылетели у меня из головы. И даже Олеся. Я видел только ее. Женщину моей мечты. Хотя не знал даже, как ее зовут.
Она оставила меня, но не надолго. Еще бы пять минут, и я бы без нее задохнулся. Она влетела в подсобку, словно ветер, и вновь схватила меня за руку:
— Пойдем!
Я все еще не сказал ей ни слова. Она это заметила, потому что спросила:
— Ты от них оторвался?
— Вроде бы да, — неуверенно ответил я. Меня мучил один вопрос: откуда она все знает? И кто она?
Мы вышли в коридор, девушка по-прежнему крепко сжимала мою руку, словно боялась, что я исчезну. Огляделась и сказала:
— На всякий случай, мы выйдем через черный ход. Я все предусмотрела.
И потащила меня в глубь старого здания, где пахло сырой штукатуркой и краской. Я шел, не сопротивляясь, только спросил:
— А как же работа?
— Василии меня подменит. Сапожник. Об этом не думай. Главное — ты.
Слышите?! Хотели бы вы быть центром вселенной такой красивой женщины? Осью, вокруг которой она вращается, словно планета Земля? Как же мне повезло! Мы поднялись по ступенькам и вышли на улицу через дверь черного хода. Теперь я не узнавал места. Все, что мне оставалось, — довериться ей. Мы шли быстро, она по-прежнему чуть впереди. И по-прежнему держала меня за руку. Мне было так хорошо, что я не сопротивлялся. Не знаю, сколько прошло времени. Наконец перед нами возник скверик. Маленький и уютный.
— Уф! — сказала она. — Надо отдышаться! Похоже, мы и в самом деле от них оторвались. А?
— Похоже на то, — согласился я с ней.
Отныне это была моя судьба: во всем с ней соглашаться. Мы вошли в сквер и присели на одну из лавочек. Кроны старых деревьев качались над нами высоко-высоко. Почти под самым куполом неба. Внизу ветви спилили, и стволы без них выглядели сиротливо. Но такова особенность скверов мегаполиса, земля дорогая, надо ее экономить. Негоже, чтобы по ней стелились ветви деревьев. Был полдень, народу в сквере немного. Почти никого. Только я и она. Это позволило нам беспрепятственно друг друга разглядывать, ведь мы виделись впервые в жизни. Хотя лично я в этом уже сомневался. Я видел ее в своих мечтах. Во снах, которые ко мне порою приходили. Она была одновременно такая, как все современные девушки, и не такая. Мне казалось, что джинсы сидят на ней как влитые, заколка в волосах из чистого золота, а туфелек не найдешь не то что на рынке, ни в одном из бутиков нашей огромной Москвы. Что все это — эксклюзив. И сама девушка — единственная и неповторимая.
— А ты не такой, — сказала она наконец.
В ее голосе я уловил сомнение и испугался:
— Что значит — не такой?
— Я тебя представляла немного другим. Ну что ж, и так бывает!
Я все еще ничего не понимал. А вы бы поняли?
— И что мы будем с этим делать? — осторожно спросил я.
На что девушка решительно, без тени сомнения заявила:
— Я должна тебя спрятать! Ведь тебя будут искать!
— Где спрятать?
— Я живу неподалеку. Двухкомнатная квартира. Досталась в наследство от бабушки. Так что я — невеста с приданым! — Она звонко рассмеялась.
И тут я испугался по-настоящему. Ведь я даже ее имени не знаю! Красивая, смелая, да еще и с квартирой! От женихов, должно быть, отбоя нет! А у тебя, Петровский, только старый рюкзак с каким-то ржавым ключом! С богатым отцом поссорился, с работы уволился, машину отобрали. Возможно, что твои банковские счета заблокированы. Что я буду делать, если она вдруг исчезнет? И не снится ли мне все это? С дрожью в голосе я спросил:
— Как тебя зовут?
— Анастасия.
Не Настя. Не Ксюша. Не Киска. Я слышал много производных от этого замечательного и такого торжественного, поистине королевского имени. Она сказала именно так: Анастасия. Дала понять, что я всего лишь один из ее приближенных. А что ты хотел, неудачник? Чтобы она сразу же к тебе приласкалась? Бросилась на шею? Довольно и того, что без колебаний решила спасти твою никчемную жизнь. А вдруг она знает, кто ты? Всю правду? Я с сомнением посмотрел на девушку:
— Ты знаешь, кто я?
— Тебя зовут Леней. Это все, что я знаю. Только имя. И еще, что у тебя есть какие-то важные документы.
— Фотографии, — поправил я.
— Фотографии? Ну да. Люди, которые хотят их получить, могут тебя убить. Тебе надо на время спрятаться. Я должна тебе помочь.
— Почему? И откуда ты все это знаешь?
— О! Это странная история! Невероятная! Я думала, что так не бывает! В нее невозможно поверить!
— Расскажи мне, и я попробую.
— Да? — с сомнением спросила она. — А вот мои подруги не верят. Говорят, что я сумасшедшая. Детективов начиталась. Любовных романов. Но ведь все случилось именно так, как он и говорил! Значит, бывает!
Я уже начал догадываться. Интересно, давно они со Сгорбышем знакомы? Что она про него знает? И почему он решил, что нам с этой девушкой непременно надо встретиться? Времени у нас было много, от преследователей мы оторвались, и я попросил:
— Расскажи.
— Я не знаю, как зовут этого человека. Думаю, он фокусник. Или маг. Предсказатель судьбы. А поначалу я приняла его за маньяка. Он зашел как-то к нам в мастерскую, у него порвался ботинок. Сказал, что без машины, идет к метро, на улице дождь, потому и ремонт срочный.
— Значит, он бывал здесь и без меня, — пробормотал я.
— Что ты сказал?
— Так. Ничего. Похоже, его сюда тянуло. На улицу воспоминаний. Когда он пришел в мастерскую?
— Месяца три назад, — подумав, сказала Анастасия. — Была весна. И у меня, как всегда, возникло ощущение, что должно произойти что-то необыкновенное. Ощущение праздника. Знаешь такое?
Я кивнул, хотя давно уже не имел понятия, что такое ощущение праздника. Это потому, что их в моей жизни было слишком уж много. Вся жизнь — сплошной праздник. Она меж тем продолжала рассказывать:
