– Он также утверждает, что в тот вечер супруги ссорились, и что вам может быть известен предмет размолвки.
– Я знаю только то, что слышала, – повела старушка покрытым шалью плечом. – А слышала я то же самое, что и все домашние.
Виконт терпеливо ждал. Миссис Данлоп не сразу, но продолжила:
– После, конечно, об исчезновении сэра Нигеля пошли всякие нелепые толки. Особенно, когда стало известно, что ее милость в тягости.
– А когда родился сэр Питер? – глянул Девлин в полуотвернутое лицо.
– В конце февраля. Ребенок появился на свет до срока. Роды ожидались в апреле.
«Конец февраля – семь месяцев после исчезновения баронета», – подумал Себастьян. – «И чуть больше семи месяцев после его приезда из Америки. Неудивительно, что леди Прескотт столь неопределенно называла дату возвращения супруга».
Внимание виконта отвлекло какое-то царапанье: воинственная рыжая курица принялась поклевывать блестящую кожу его верховых сапог. Девлин шевельнул ногой, но курица оказалась настойчивой. «Осади, пернатое, – мысленно предупредил он, – не то окажешься в горшке с супом».
– Мы держим кур ради яиц, а не для супа, – заметила старушка так, словно гость произнес свои мысли вслух, и рассмеялась при виде его изумленного взгляда. – Я не ем плоти братьев наших меньших. И лесные твари знают, что им незачем меня опасаться.
Себастьян бросил взгляд туда, где паслась лань, но животное уже исчезло.
– Вы так и не сказали, из-за чего сэр Нигель и леди Прескотт поссорились тем вечером.
– И не скажу, – бросив остатки зерна, миссис Данлоп направилась к коттеджу – преданная нянюшка, верная до конца.
– Погибли три человека, – последовал за ней виконт.
– По-вашему, из-за той ссоры?
– Не знаю.
Впервые за все время разговора старушка показалась встревоженной. Снова усевшись на стульчик, она потянулась за маслобойкой и безо всякой логики продолжила:
– Давненько не видела леди Роз. Этот коттедж мне предоставил сэр Питер.
– Вы говорите о леди Прескотт?
Бывшая нянька принялась вертеть ручку маслобойки.
– Для меня она всегда останется леди Роз, как в детстве, – она помолчала. – А сэр Питер частенько меня навещает. Вот и на той неделе заезжал.
Девлин наблюдал, как старушка ловко взбивает масло.
– Вы ведь понимаете, что так ничего мне и не сообщили?
Бесси Данлоп, оторвавшись от своего занятия, глянула на виконта:
– Да нет же, сообщила, – и, подняв голову, окликнула внучку: – Мисси, приведи-ка лошадь его милости. Нашему гостю захочется добраться до Прескотт-Грейндж прежде, чем дождь припустит.
* * * * *
Первые капли дождя упали на землю, когда кобыла Себастьяна застучала подковами по вымощенному старинному двору. У Девлина не было намерения еще раз приезжать в Прескотт-Грейндж, однако слишком многие вопросы о той последней, роковой ночи сэра Нигеля остались без ответа.
Леди Прескотт показалась виконту еще бледнее и болезненнее на вид, чем в прошлый раз, а в ее огромных голубых глазах проглядывало нечто, похожее на страх. Дама приняла визитера в старинном холле – элегантной средневековой зале с гобеленами на каменных стенах, массивным очагом и резным деревянным потолком, который поддерживали замысловатые каменные карнизы.
– До нас дошли ужасные новости о преподобном Эрншоу, – прежде чем распорядиться подать чай, хозяйка поместья на мгновение крепко сжала руку виконта. – Надеюсь, вы приехали сообщить, что в деле выяснения личности убийцы наметились успехи?
– Боюсь, нет, – откинув полы сюртука, Себастьян устроился на жестком, с твердой спинкой диванчике, обтянутом выцветшей обивкой в стиле прошлого века. – Зато сегодня утром у меня состоялась любопытная встреча с вашей бывшей няней.
Вдова опустилась в глубокое кресло, возле которого стояли корзинка для рукоделия и подставка с пяльцами.
– Вы виделись с Бесси Данлоп? – переспросила она, придвигая к себе вышивание.
– Похоже, миссис Данлоп пользуется репутацией ведьмы.
Леди Прескотт взяла иголку:
– Старушки, одиноко живущие в лесу, часто вызывают подобные пересуды.
– Но она и впрямь сверхъестественно прозорлива.
– Бесси очень наблюдательна и хорошо разбирается в человеческой природе. Этого достаточно, чтобы среди жителей деревни прослыть колдуньей.
– Ей посчастливилось не родиться в менее просвещенную эпоху.
– Как и всем нам.
Девлин пытливо посмотрел на впалые щеки и опущенные ресницы хозяйки:
– Миссис Данлоп очень предана вам.
Леди Прескотт подняла взгляд, неожиданно блеснувший весельем:
– Иными словами, она не рассказала того, что вы пожелали узнать?
– Нет, не рассказала, – со смешком признал виконт.
– И какие же сведения вам хотелось получить? – склонила набок голову вдова.
Себастьян глянул собеседнице в глаза.
– Как я понял, в ночь исчезновения сэра Нигеля между вами случилась размолвка?
– Не буду отрицать, – хозяйка с невозмутимым спокойствием опять склонилась над вышиванием. – Муж обладал вспыльчивым характером. Он ругался со всеми подряд, по поводу и без. Ничего удивительно, что и в тот злополучный вечер не обошлось без ссоры.
Виконт вгляделся в полуотвернутое, слегка порозовевшее лицо вдовы. Разве он мог задать даме вопрос: «Не обнаружил ли вернувшийся из Америки супруг, что вы беременны от другого? Не это ли явилось предметом вашей стычки?» Даже будь сие правдой, леди Прескотт никогда бы не призналась.
– Насколько мне известно, вы отправились следом за баронетом.
– Вам Джеб Купер сообщил, да? – сузились глаза собеседницы.
– Так это правда?
– Да, я велела груму оседлать мою лошадь. Нигель был… – она запнулась, осторожно подбирая подходящее слово, – очень тяжелым человеком. Я завела привычку в одиночку прогуливаться верхом, когда чувствовала себя… расстроенной.
– Даже по ночам?
Вдова провела кончиками пальцев по левому веку, затем, словно осознав свой жест, сжала руку в кулак и опустила на колени.
– В некоторые моменты забываешь о собственной безопасности.
Одна эта фраза красноречивее многих слов открыла Себастьяну правду о браке леди Прескотт.
– Значит, вы не поехали за супругом в Лондон?
– Видеть мужа снова мне тогда хотелось в последнюю очередь.
– Не припомните, что же вызвало ссору?
Дама покачала головой:
– У сэра Нигеля был отвратительный характер. Муж мог разъяриться по ничтожнейшему поводу, от плохо прочищенного дымохода до поданной на ужин рыбы, в то время как ему захотелось ягнятины. Невозможно было предугадать, что выведет его из себя.
– Я слышал, баронет привез из Америки важные бумаги. Письма в Конгресс Конфедерации от некоей особы либо из Уайтхолла, либо из окружения короля. Вам ничего о них не известно?
