рукой запястье Слейда, Девлин отвел вверх кисть мясника, державшую топор. Но правая рука виконта, истекавшая кровью, бесполезно повисла сбоку. Он чувствовал, как затуманивается зрение, как слабеют силы.
Разъяренный мясник изо всех сил боднул Себастьяна в лоб. Дернувшись назад, Девлин разжал скользкие от крови пальцы, ослабляя захват.
Слейд махнул топором, метя виконту в лицо. Себастьян резко отклонился, и тяжелое лезвие застряло в облупленной зеленой ставне.
Мясник, перепачканный кровью и опилками, дергал топорище, пытаясь высвободить оружие. Отбросив противника в сторону ударом ноги, Себастьян схватился левой рукой за ручку. Рванув топор из дерева, он взмахнул им как раз в тот момент, когда противник кинулся в атаку.
С чавкающим звуком лезвие вонзилось в грудь хозяина лавки. Слейд повалился на спину, дернулся и затих.
Задыхаясь, Девлин сел и привалился к обагренной стене. Сердце тяжело бухало в ребра, кровь с разрубленной руки капала на деревянный пол. Виконт посидел какое-то мгновение, затем стащил с шеи галстук и туго перетянул рану.
* * * * *
– Ты везунчик, – уверил друга Пол Гибсон, накладывая ряд аккуратных швов на рассеченное предплечье. – Чуть глубже, и топор зацепил бы артерию. А немного правее – и рука потеряла бы способность двигаться.
Себастьян, раздетый до порванной, пропитанной кровью рубашки и бриджей, примостился на краешке длинного, узкого стола в передней комнате хирургического кабинета Гибсона. Он сделал изрядный глоток бренди из зажатой в побелевшем кулаке бутылки и стиснул зубы.
– Больно, да? – поинтересовался хирург тоном, в котором улавливалось ехидное удовлетворение. Обрезав нить, ирландец потянулся за мотком перевязочного материала. – И что, по-твоему, епископа шантажировал Слейд?
– Думаю, в этом можно не сомневаться. Остается вопрос: за сохранение какого секрета Прескотт платил мяснику?
– Что тридцать лет назад Френсис Прескотт убил своего брата в крипте церкви Святой Маргариты? – предположил доктор, обматывая бинтом свое рукоделие.
– Вряд ли. Помню, как Слейд рассмеялся, когда узнал, что тело сэра Нигеля обнаружили в том склепе.
– Если бы ты не прикончил мясника, можно было бы расспросить.
– Не прикончи я его, он бы прикончил меня.
– Что верно, то верно.
Виконт отпил из бутылки еще один приличный глоток.
– Мисс Джарвис знала, что епископа шантажировали. Она только не знала, кто. Но это не означает, что ей неизвестен предмет шантажа.
Хирург затянул узел на повязке и вручил Девлину остатки порванного и грязного сюртука.
– Если собираешься повидаться с дамой, тебе лучше заскочить на Брук-стрит за новой одежкой.
Себастьян фыркнул, просовывая руку в то, что осталось от рукава.
– И не езди на своих гнедых, – напутствовал друга хирург, пристраивая раненую конечность на перевязь. – Да и на серых тоже. Либо пользуйся наемными экипажами, либо пусть лошадьми правят Том или Джайлз. Руке необходим покой. Будешь перенапрягать – закончится тем, что не сможешь ею двигать.
– На случай, вдруг ты запамятовал – Том тоже залечивает рану.
– Сегодня я осматривал плечо твоего грума. На молодых все заживает быстро. Если хочешь знать, вынужденное безделье мальчишке скорее во вред, чем на пользу. Кроме того, опасность, похоже, миновала: ведь Обадия мертв.
– А если это не младший Слейд стрелял в нас той ночью?
Гибсон поднял миску с окровавленной водой и кучку запачканного тряпья.
– Как-то не представляю Уильяма Франклина, поджидающего в засаде на Брук-стрит, чтобы пальнуть в тебя. Покушался точно Обадия.
Однако Себастьян остался при своем мнении, хотя полной уверенности не было.
ГЛАВА 39
Виконт обнаружил мисс Джарвис, окруженную стопками книг и бумаг за массивным столом темного дерева в библиотеке баронского дома на Беркли-сквер.
Одетая в скромное, с неглубоким вырезом платье из бледно-желтого батиста, отделанное нежным белым кружевом, Геро сидела, склонив голову, и делала какие-то пометки. Сквозь высокое, с частым переплетом окно, выходившее в сад, падали лучи вечернего солнца, мягко озаряя ее русые волосы. При появлении Себастьяна мисс Джарвис подняла глаза и отложила перо, напустив на себя уверенно спокойный вид. Виконт всматривался в безмятежные черты, пытаясь отыскать подтверждение своим подозрениям. Но если его визит и обеспокоил Геро, она ничем этого не выказала.
– Лорд Девлин, – объявил нервно переминавшийся с ноги на ногу дворецкий, явно сомневаясь, разумно ли оставлять молодую хозяйку наедине со столь опасным визитером.
– Скажите, что я обещаю не похищать вас, – обронил Себастьян, направляясь туда, где на подносе красовался графин с лучшим бренди лорда Джарвиса.
Лицо баронской дочери осветилось намеком на веселье:
– Спасибо, Гришем. Можете идти.
Девлин налил себе выпить и осушил порцию одним длинным глотком.
– О, прошу вас, угощайтесь, – с иронией протянула Геро.
Виконт снова наполнил стакан.
– Благодарю.
Она на мгновение задержала взгляд на висевшей на перевязи руке. Но ничего не сказала, а только поднялась из-за стола и стала собирать бумаги.
– Новый проект, мисс Джарвис? – поинтересовался Себастьян.
– На самом деле, мне пришло в голову, что, вы, возможно, правы, и моя сосредоточенность на лорде Квиллиане чрезмерна. Поэтому я решила проверить и другие версии.
Приблизившись, Девлин вгляделся в название лежавшего сверху фолианта.
– «Книга пэров»[58]? Вы что же, расширяете список подозреваемых, включая туда всех вельмож Британии?
Ясно-серый взгляд потемнел, блеснул недоброжелательностью. Выдернув книгу из рук виконта, Геро засунула ее на полку.
– А вам известно, что перед браком с сэром Нигелем леди Прескотт сбежала с другим мужчиной?
– Да, с неподходящим претендентом. Дорогая мисс Джарвис, неужто вы случайно узнали его имя?
– Вовсе не случайно, милорд. Но я действительно установила его личность. Лейтенант Марк Хэтфилд, третий сын лорда Биксби.
– Кто?
– Лейтенант Хэтфилд. Пал в битве при Йорктауне.
– Иными словами, погиб почти на год раньше сэра Нигеля, – задумчиво уставился Девлин на свой стакан.
Собеседница кивнула:
– Когда я впервые услышала о побеге, то подумала, что в смерти сэра Нигеля повинен разочарованный поклонник. Это предположение оказалось неверным.
