Стас стоял у нее за плечом и читал послание Градова.
— Ценные показания. Насчет того, что посторонних в доме не было и «Мерседеса». Это машина Сэма. Похоже, все сходится на нем.
— Я не про то.
— Про любовь? Про то, что у нас с тобой ничего не получится? Что ж, спасибо ему родному! За правду! Выходит, я тупой?
— Обиделся.
— Подумаешь, умник!
— Ладно, не заводись, — вздохнула Люба. -Я почему-то верю, что он оставит меня в покое. И что он не хотел убивать. Конечно, такое не прощают. Но время лечит. Я думаю, это пройдет, и я уже не буду думать о Градове с такой ненавистью. Пойдем, поужинаем, и спать. Тяжелый был день.
…Они завтракали, когда зазвонил телефон. Люба подумала, что это звонит Апельсинчик, но голос мужчины был ей незнаком. Спросили капитана Самохвалова.
— Он оставил этот номер телефона, — услышала Люба.
Стас с невинным видом пил кофе.
— Тебя уже ищут в моей квартире, — сказала Люба, передавая ему трубку. — Коллега, да? Бессовестный!
Он взял трубку, посмотрел выжидающе, она поняла и ушла в комнату. Разговор был недолгим. Вскоре Стас крикнул из кухни:
— Любовь Александровна! Иди сюда! — а когда она пришла, похвастался: — Между прочим, я знал, что он позвонит.
— Это Антон Сосновский, да?
— Он сейчас приедет. Хочет успеть на вторую пару после того, как нам с тобой исповедуется.
— А почему сюда? — возмутилась Люба.
— Ты хочешь, чтобы его к следователю пригласили? Или мне привести нежного юношу в свой рабочий кабинет? Собственно, предъявить-то ему нечего. Где криминал? В карты играл? Деньги таскал? Так у родителей же!
Стас протянул Любе пустую чашку:
— Свари еще кофе.
— Какой тон! Мягче, Стасик. Еще мягче.
— Ну, пожалуйста.
Пока она варила кофе, Стас ее развлекал. Рассуждал об убийстве Михаила Стрельцова.
— Занимательно пишет Павел Петрович Стрельцов. Жалостливо. А меж тем он буржуй недорезанный! Эксплуататор!
— Стас, — предостерегающе сказала Люба.
— Все равно: буржуй, — заупрямился Стас. Классовая ненависть была в нем так сильна, что Люба не стала спорить. Минут пять Самохвалов увлеченно ругал Стрельцова. А под конец сказал: — А дела-то у него идут не очень! Так и надо!
…Антон оказался как две капли воды похож на сестру Сашеньку — те же тонкие черты лица, большие голубые глаза, вялый рот, мягкие светлые волосы. Выглядел он усталым. Когда Стас открыл дверь, Антон Сосновский остановился на пороге, прищурился, и неуверенно спросил:
— Можно?
— В комнату проходи.
Люба гостеприимно предложила:
— Чаю? Кофе?
— Нет. Я закурю, можно?
— Да, конечно. Но у меня нет пепельницы.
— Что-нибудь.
— Хорошо. Я сейчас.
Вскоре Антон курил, стряхивая пепел в банку из-под зеленого горошка, а Люба со Стасом внимательно его слушали.
— Вы, конечно, думаете, что я нарочно. Ушел, оставил отца одного. Но я же не знал, что у него больное сердце! Он никогда не жаловался. Что же касается моих долгов… — Он глубоко затянулся. — Так получилось. Сначала мне хотелось похвастаться перед Полиной. Своей самостоятельностью. Ну и деньги… Хотелось красиво ухаживать.
— Как вы познакомились?
— В институте. Она искала репетитора, чтобы подтянуться по биологии. Хотела поступать в медицинский.
— В медицинский? — удивилась Люба.
— Ну да. Я тоже сначала подумал, что это правда. Она же не сказала сразу, что замужем. Я думал, что Павел Петрович ее отец. Приходил к ним в дом, занимался. Она была… В общем, дрова. Слабая общеобразовательная подготовка. Какой там институт! Но я все равно приходил.
— Однажды вы с Полиной засиделись допоздна, и Павел Петрович предложил присоединиться к гостям, так? — спросил Стас. — Расписать пулю.
— Ну да.
— И поначалу все было замечательно. Вы стали выигрывать, появились деньги.
— Вообще-то, я никогда не нуждался в деньгах, — пожал плечами Антон. — И суммы поначалу были незначительные. Но, понимаете… Мои родители люди обеспеченные, но не такие богатые, как гости Стрельцова. Я, конечно, имел достаточно денег на карманные расходы, но…
— Денег никогда не бывает много. Так?
— Ну да. Он все время говорил, что я должен быть сам по себе. Что просить у папы денег, чтобы сводить в дорогой ресторан любимую девушку — это унизительно. И машина. Папа, конечно, давал свою, и у деда машина, и у бабушки. Но это все не то. Я не хотел жить подачками.
— А работать?
— Что? — удивленно посмотрел на оперуполномоченного Антон.
— Понятно, — вздохнул Стас. — Как бы у нас все было, а нам за это ничего не было. Легкие деньги — это наркотик. Начал ты с преферанса у Стрельцовых, а потом что? Рулетка?
У Антона вдруг азартно загорелись глаза.
— Вы не понимаете! Это ж адреналин! Кровь закипает!
— Да куда уж мне! — усмехнулся Стас. — Когда у меня от другого кровь закипает! Кто тебя впервые привел в казино? Павел Петрович Стрельцов?
— Да.
— Когда деньги в «шкапчике» иссякли, ты стал играть в долг. Так?
— Наваждение какое-то, — уныло сказал Антон. — Оказавшись за одним столом с гостями, я узнал, что Стрельцов Полине не отец, а муж, но мне уже было все равно. Я в ней разочаровался. А поначалу думал, что Полина необыкновенная Девушка.
— А оказалось?
— Она бегала за своим же пасынком, который был к тому же на девять лет старше. Смешно?
— Значит, Полина сильно была увлечена Михаилом Стрельцовым? — уточнил Стас.
— Увлечена! Он с ней даже переспал. Один раз. Пьяный был, должно быть, — равнодушно сказал Антон. — Это было еще до того, как Павел Петрович познакомился с Полиной по Интернету. Она воспользовалась случаем и переехала к нему, чтобы Мишка был все время на глазах. Вот он обрадовался!
— Откуда ты все это знаешь?
— А я ей был как подружка. Потому что подруг женского пола у нее не было. Соседки все были намного старше, у них дети, у некоторых внуки. Она им была чужая, вот и прилипла ко мне. Смешно?
— Очень! — с чувством сказал Стас.
— Скучно, — зевнул вдруг Антон. — Родители все за меня решили еще до рождения. А я человек слабый. Хотели, чтобы продолжил семейную традицию, пошел в медицинский: ладно, продолжу. Хотели,
