М., 1991. С. 309–349.
…зеркало, что Стендаль/брал с собой… Имеются в виду рассуждения Стендаля о романе в «Красном и черном»: «Роман — это зеркало, с которым идешь по большой дороге. То оно отражает лазурь небосвода, то грязные лужи и ухабы. Идет человек, взвалив на себя это зеркало, а вы этого человека обвиняете в безнравственности! Его зеркало отражает грязь, а вы обвиняете зеркало!» (пер. С. Боброва и М. Богословской. См.: Стендаль. Собрание сочинений. В 15 т. М., 1959. Т. 1. С. 451).
1983 («Первый день нечетного года. Колокола…») Т. 3. С. 262.
Впервые: Континент. 1983. № 36.
Бертани — итальянское вино, обычно красное, производимое винным домом Бертани.
«Повернись ко мне в профиль. В профиль черты лица…» Т. 3. С. 263.
Впервые: СС1.
«Раньше здесь щебетал щегол…» Т. 3. С. 264.
Впервые: НСА.
…четко вплетался мужской глагол… Здесь, как и в нескольких других текстах Бродского, обыгрывается грамматический показатель прошедшего времени русского глагола — суффикс 'л'. Он прямо не назван, но подразумевается, поскольку категория рода у русского глагола существует лишь в прошедшем времени. Метафора, используемая для описания прошлого: «вплетался мужской глагол / в шелест платья» — дополнительно подчеркивается аллитерацией вплетался — глагол — в шелест платья, с помощью которой выделяется соответствующий морфологический показатель. См. комментарий к стихотворению «На выставке Карла Вейлинка».
«Ты — ветер, дружок. Я — твой…» Т. 3. С. 265.
Впервые: НСА.
В горах («Голубой саксонский лес…») Т. 3. С. 266–271.
Впервые: Континент. 1988. № 58.
Горы прячут, как снега, в цвете собственный глагол… Здесь мы имеем дело с усложнением вполне традиционного олицетворения горы молчат, к которому прибавляется, кроме всего прочего, переосмысление семантических характеристик глагола и возможность описания в терминах «собственное / нарицательное» не только имени существительного (молчат — > не называют своего имени — > прячут свое имя — > прячут имя собственное — > прячут собственный глагол). Неслучайность этого образа подчеркивается тем, что в стихотворении «Памяти Т. Б.» такое переосмысление наглядно иллюстрируется — имя собственное переходит в глагол, который после смерти человека становится его именем:
Имя твое расстается с горлом
сдавленным. Пользуясь впредь глаголом,
созданным смертью, чтоб мы пропажи
не замечали, кто знает, даже
сам я считать не начну едва ли,
будто тебя 'умерла' и звали.
«Теперь, зная многое о моей…» Т. 3. С. 272–273.
Впервые: Континент. 1988. № 58.
чха — азартная игра с монетами, в ходе которой расстояние между разлетевшимися от удара биты монетами измерялось ладонью играющего.
…и собаке с кормилицей не узнать / по запаху или рубцу пришельца… Когда Одиссей возвратился на Итаку, он был узнан только своим псом Аргусом и кормилицей Евриклеей. Ср.:
Там полумертвый лежал неподвижно покинутый Аргус.
Но Одиссееву близость почувствовал он, шевельнулся,
Тронул хвостом и поджал в изъявление радости уши.
(Од. XVII, 300–302 и сл.)
Бюст Тиберия («Приветствую тебя две тыщи лет…») Т. 3. С. 274–276.
Впервые: Континент. 1985. № 45.
Перевод автора и Алана Майерса под названием «The Bust of Tiberius» вошел в TU.
Ты тоже был женат на бляди… Имеется в виду жена Тиберия Юлия, дочь Августа, осужденная за разврат и прелюбодеяния. Тема измены регулярно проходит через «римские» стихотворения Бродского, ср. стихотворение «Пьяцца Маттеи».
Светоний и Тацит — в книгах этих известных римских историков есть главы о Тиберии.
«Замерзший кисельный берег. Прячущий в молоке…» Т. 3. С. 279.
Впервые: Континент. 1987. № 51
Е. Р. — Евгений Рейн (р. 1935), поэт, друг Бродского.
В экземпляре «Урании», принадлежащем Рейну, приписка Бродского: «Во время третьего инфаркта».
Зачин стихотворения обыгрывает традиционную сказочную формулу «молочные реки, кисельные берега».
В Италии («И я когда-то жил в городе, где на домах росли…») Т. 3. С. 280.
Впервые: Континент. 1985. № 45.
Автоперевод под названием «ln ltaly» вошел в TU.
…где по улицам с криком 'растли! растли!' / бегал местный философ, тряся бородкой… По свидетельству Е. Б. Рейна в его экземпляре 'Урании' с авторскими пометами Бродского «строфа отчеркнута, и на полях приписано 'Розанов'» (ТиД: 150). В. В. Розанов (1856–1919) — русский писатель, журналист. Его высказывания в различных статьях и эссе по вопросам пола были сочтены современниками скандальными, из-за чего Розанова неоднократно упрекали в беспринципности и цинизме.
…лучшая в мире лагуна с золотой голубятней… В подтексте стихотворение Ахматовой «Венеция», первая строка которого: «Золотая голубятня у воды…». Золотая голубятня в обоих случаях — метафора площади Св. Марка.
Анализ стихотворения см. в: Turoma S. An Analysis of Joseph Brodsky's Poem 'In Italy' // Северный сборник: Proceeding of the NorFA Network in Russian Literature 1995–2000. Stockholm, 2000. (Stockholm Studies in Russ. Lit.; Vol. 34). C. 294–306. См. также: Халитова H. Е. Венецианская тема в русской литературе (Пушкин, Мандельштам, Бродский) // Филологические этюды: Сборник научных статей молодых ученых. Саратов: Изд-во Саратовского университета, 2000. Вып. 3. С. 49–53.
Муха («Пока ты пела, осень наступила…») Т. 3. С. 281–289.
Впервые: Континент. 1985. № 45.
Перевод Джейн Энн Миллер и автора под названием «Тпе Fly» вошел в TU.
Строфы, обладающие осевой симметрией, расположены по центру листа, как бы воспроизводя форму мухи (аналогичную ситуацию можно наблюдать в стихотворении 'Бабочка' и в некоторых других текстах Бродского). Можно предположить, что здесь в строфике Бродского отразилась практика английских
