силами всего Поколения, а Молодые Боги никогда не станут его уничтожать, во-вторых, что именно выиграли от этого они — информация не для ушей магов твоего Поколения. А ты расскажи мне, а потом сотри из моей памяти, — просто предложил Абуда.
— Ты видишь смысл в знании, которого лишишься через несколько минут? Ну что же. Представь, к примеру, что Хаос руками адептов Упорядоченного готовил свой прорыв, а Молодые Боги, узнав об этом, поддержали, ускорили и осторожно подкорректировали все в свою пользу. В чем польза? Первое, Хаос получает свой прорыв намного раньше, чем предполагал, а значит, может не успеть собрать все свои силы, в то время как противник успеет. Затем, последняя точка прорыва возникает в Хьёрварде, центральном из миров Упорядоченного. Это, конечно, больший риск, но такой прорыв отнимает у Хаоса куда больше сил. И главное, Молодые Боги, точно так же руками адептов Хаоса могли подготовить и свой прорыв, причем затратив для этого на порядок меньше сил. После чего, заманив и втянув Хаос в прорыв, Упорядоченное получает право на ответное и куда более подготовленное применение силы для восстановления равновесия. Здесь мы получили маленький неприступный остров, а представь, что там Молодые Боги смогли захватить и точно так же укрепить множество огромных миров, эдакое Малое Упорядоченное в Хаосе.
— А зачем же теперь держать это в тайне от всех?
— А ты представь, что у Ямерта, предположим, было видение, что когда-то в этой маленькой личной Вселенной Молодые Боги смогут спастись, потеряв остальное Упорядоченное. А может, и вернуться потом во славе…
— Молодые Боги могут пасть?! — с нескрываемым ужасом и изумлением произнес-вопросил Абуда.
— А почему нет?! Пали же Древние Боги! — и предвосхищая невольное возмущение мага, — конечно, я понимаю, что те — кровожадные чудовища прошлого, а эти — любимые дети Творца, но просто поверь — могут.
— С ума сойти, — только и смог выговорить он, — а почему Боги не смогут уничтожить этот Брандей?
— А оно им надо?! Пока Хаос будет вынужден тратить титаническую мощь на поддержание неприступного канала силы, питающего маленький остров в центре Упорядоченного, он никогда больше не сможет затеять сколь-либо крупную агрессию, а так же уничтожить, назовем его так, материк Упорядоченного в самом себе.
— Наш мир в центре Хаоса, — промолвил Абуда.
— Не в центре. Зачем? С краю. Именно поэтому, хотя материк несоизмеримо больше Брандея, на поддержание его тратится сравнительно меньше сил.
— Так, значит, Хаос дерзнул, ошибся и проиграл?
— Нельзя сказать так однозначно. Все познается по конечному результату, а даже я могу только предполагать, а не знать его. Потом, если брать за основу в который раз рухнувшую надежду Хаоса подмять под себя все Упорядоченное, то он — сокрушительно проиграл. Прорванные Барьеры Творца восстановятся очень быстро! Но ведь Брандей — это, как минимум, возможность быстрой и прямой подпитки своих агентов здесь. С другой стороны, конечно, ничего приятного в оплоте Хаоса в центре Хьёрварда нет, однако это проблема скорее простых обитателей Упорядоченного, а никак не Молодых Богов.
Кицум остановился и выразительно посмотрел на молодого мага.
— Но нам пора заканчивать, сейчас здесь будут твои сородичи.
— Но только последнее, — скажи мне — кто ты?! Ты же все равно сотрешь сейчас мою память!
— А вдруг нас подслушают?!
— А ты мне на ушко шепни.
— Ой, обнаглел ты, молодой маг! Впрочем, давай сюда свое ухо.
Абуда наклонился к Кицуму и тот что-то зашептал ему. Глаза мага начали раскрываться все шире и шире.
Кэсти никак не мог собрать воедино свои мысли после событий сегодняшнего дня. Гирикт и в самом деле оставил их одних, окинув каким-то странным, будто бы удивленным, но, в то же время, понимающим, взглядом.
Молодой маг, почему-то уже не хотелось называть его богом, устало стоял и просто ждал, что будет дальше, бросив бессмысленные попытки разложить все по полочкам у себя в голове. Сигрлинн была рядом, но ему почему-то не хотелось сейчас ничего говорить. Все слова казались никчемными, а любой разговор — пустым сотрясанием воздуха. Быть может, волшебница чувствовала то же самое, ибо также не произнесла не слова.
То ли Кэсти и вправду не лишился той силы, что была ему дана Хаосом, то ли его магические чувства после всего произошедшего с ним невероятно обострились, но сейчас он ощутил, что в его мир вступило нечто. Он не мог определить, что или кто это, но чувствовал в нем невероятную мощь. Да, он уже сталкивался с потрясающей мощью Хаоса, и, конечно, появившееся нечто не обладало силой такого масштаба. Однако по концентрации силы в одном существе оно превосходило все известное молодому магу.
Неужели это и есть ответ Молодых Богов, о котором говорил Гирикт? Он не тешил себя пустыми надеждами и понимал: если существо прибыло сюда по его душу, ему конец. Или все-таки посланец Хаоса обманул их и это пришелец из-за пределов Упорядоченного? Собственно, Кэсти не пытался найти ответы на эти вопросы. Мало того, они ему были даже неинтересны. Он уже точно знал, что дошел до заката своей жизни, только-только успев перейти рубеж, отделяющий юность от молодости.
В голосе мага звучала усталость, за которой, тем не менее, умеющий чувствовать мог увидеть не показную, но истинную любовь, когда он произнес:
— Сигрлинн, тебе пора покинуть этот мир.
Волшебница хотела было что-то сказать, но не смогла. Ей казалось, что кто-то сдавил ее горло, в котором вдруг появился непривычный твердый комок, и она в ответ лишь отрицательно покачала головой.
Кэсти грустно улыбнулся. Он был уверен, что сумеет, когда потребуется, выпроводить Сигрлинн за пределы этого мира.
Странное существо приближалось к двум магам все ближе, это ощущали совершенно явственно они оба. Только Кэсти, в отличие от стоящей рядом волшебницы, чувствовал, что позади пришельца остается лишь пустыня. Даже не просто пустыня, а голый мир. Он уничтожал все, что встречалось на его пути, вне зависимости от того, кем и как это было создано.
И послано это чудовище было именно Молодыми Богами! Сомнений в этом у мага уже не оставалось, после того, как он, лишь в общих чертах, сумел разобрать природу его сил.
Тем временем, в воздухе послышался неприятно режущий слух свист. Вначале тихо, затем все нарастая, и, наконец, казалось, он вытеснил все остальные звуки. А вместе со свистом двое магов увидели как недальний лес и уютно расположившийся в нем, замок, в один миг оказались вдруг сметены будто бы неким чудовищным невидимым клинком.
В тот же миг и Кэсти, и Сигрлинн поняли, что это и был клинок, ибо увидели его магическим зрением. Клинок был поистине огромных размеров и мог привести в ужас кого угодно, но еще более ужасающим оказался его владелец. Гигантская призрачная фигура двигалась прямо к ним, возвышаясь над холмами и лесом, как исполинские деревья этого самого леса возвышаются над скромным кустарником.
Кэсти за последнее время выпало столько пережить, что, казалось, его уже ничем ни удивить, ни испугать. Только сейчас, смотря на мерно шагающую кошмарную фигуру, он почувствовал холодную волну, что пробежала по его спине. От этого существа веяло не просто смертью. Он уничтожал саму память о жизни, в любых ее проявлениях.
— Это существо пришло за мной и моим миром, мне бессмысленно бежать от него. А до тебя ему дела нет, и ты должна уйти. Прощай, любимая. Думаю, что хоть раз, напоследок, я могу тебя так назвать, — улыбнувшись, произнес Кэсти.
Сигрлинн ничего не успела ответить, когда он бесцеремонно вытолкнул ее за пределы этого мира.
