Выборгского.
— Ларусь, во-первых, он мне не звонил, во-вторых, я уже Ларке обещала…
— Ну, если тебе какой-то мальчишка и развратная Ларка дороже, то, как знаешь…
Дурацкая ситуация. Почему все на меня обижаются?
Может, мой сон имеет какое-то отношение к школе? Длинный коридор, двери, за ними какие-то люди… Тогда кто же старуха? Нет, это не школа, сон как-то связан с нашим домом…
— Ты что сегодня после школы делаешь?
— Ой, Пшеничный, напугал. Ты всегда подкрадываешься сзади.
— Ну, как идешь? Ведь сегодня праздник. «Бабье лето». Надо отметить.
— Правда. Теперь, может, всю долгую осень не будет такого солнца и таких кленовых листьев на асфальте! Только я обещала встретиться с Ларуськой у Выборгского в три. Ты не возражаешь?
— Ну что ты! Отчего нам не поторчать у всех на виду? Запросто. Хорошо еще, что ты не удосужилась притащить свою вторую подругу.
— Какую?
— Лебедёву-как-корову.
— Тебе не стыдно? У нее нормальная фигура.
— Смотря, на чей вкус.
Почему нужно о Ларке так пренебрежительно говорить? Может, он таким образом спасается от ее чар?
— Привет. Долго меня ждали? Это все мать: «Сначала сходи в булочную, а потом шляйся».
— Все ясно. Идти против власти — все равно, что писать против ветра.
— Ты, Пшеничный, мог бы и поизящней выражаться при девочках.
— Простите, ваше Высочество, это всего лишь русская народная пословица.
— Ларусь, смотри какой красоты кленовые листья.
— Когда это ты успела набрать такой букет?
— Да-а, веник что надо! Можешь присоединить еще и этот крупный экземпляр к своей коллекции.
Правильно. Раз праздник, значит должны быть и подарки. Какое редкое сочетание цветов у листа Пшеничного: коричневый с желтыми и бордовыми прожилками. Я знаю, что у меня сегодня будет три подарка, и этот самый яркий.
— Ты чего улыбаешься?
— Подумал, что этот фиговый лист надо было бы подарить не тебе, а Лебедушкиной-Подушкиной в бане прикрываться. Впрочем, ей понадобится целая шайка.
— Как тебе не стыдно?!
— Вон «шестерка» идет! Айда к Петропавловке!
— Ну-ка, девушки, поднажали! Быстрее, быстрее! Кто ж так бегает?!
— Уф, запыхалась. Думала, не успеем.
— Бегать нужно больше. А то на переменах ходите под ручку как гусыни.
— По-моему, кто-то обозвал нас толстыми глупыми птицами.
— Кто-то просто хочет вылететь из трамвая и посмотреть, не отрастут ли собственные крылышки.
— Можно, конечно, меня и выкинуть, но тогда вместе со мной вылетит и счастливый билет.
— У тебя счастливый билет?!!
— А ты веришь в счастье по билетикам?
Я так и знала. Вот он второй подарок! Пшеничный отдает мне свое счастье. Только неудобно перед Ларуськой…
— Ларусь, давай разорвем билетик попалам.
— Еще чего! Ты еще его съешь. У меня сколько раз цифры совпадали, и никогда ничего не выпадало.
— Так я и думал: Ларуся у нас человек без предрассудков. Ну, а вы, мисс, если вам выпадет счастье, отвалите мне половинку?
— Да.
— Корыстный ты человек, Пшеничный, не хорошо таким быть.
— А в тебе пламенеет дух первых комсомолок — так и рвешься кого-нибудь перевоспитывать.
— Не ссорьтесь. Хотите барбариску?
Теперь обязательно должен быть третий подарок. Я даже знаю, где мне его подарят. На пляже у Петропавловской крепости.
— Давайте пойдем по песку. Там ближе всего к воде. Можно будет даже окунуть ноги.
— Лезть в ледяную невскую воду? Слуга покорный.
— Действительно, придумала: разуваться, ноги мочить.
— Не хотите купаться — не надо. Я одна пойду. Смотрите как здорово: камни сквозь воду блестят, и отражение дворцов плывет прямо к ногам. Будто это и не Ленинград вовсе, а затонувший сказочный Китеж.
— Ты так говоришь о Ленинграде, будто этот город — твоя собственность.
— Но ведь ты здесь живешь всего год, и не можешь знать всех мест, как мы знаем.
— Кое-что я знаю.
Неужели третьего подарка не будет? Нет, предчувствие не могло меня обмануть. Еще есть время. Нужно просто об этом не думать. Не показывать судьбе своего нетерпения, и тогда все сбудется.
— Вы как хотите, а я скидываю босоножки и лезу в воду. Должна же я поблагодарить Неву за праздник.
Ой— ой-ой, какая ледяная! Прямо ноги сводит! Почему же ты, Нева, такая суровая? А знаю -это ты испытываешь меня: не выскочу в первую же секунду — значит, получу подарок…
— Интересные у тебя отношения с Невой. Это она заставляет тебя задирать юбку и демонстрировать своему любимому городу ноги?
— Дурак ты.
— Ну, раз я дурак, тогда не покажу, какую замечательную вещь я нашел среди камней.
Вот он, третий подарок. Не зря я лезла ради него в ледяную воду.
— Подумаешь, нашел. Стеклышко?
— Не-а.
— Консервную банку?
— Не-а.
— Лягушку?
— Не-а.
— Ничего у тебя нет. Просто так сжал пальцы, чтобы мы гадали.
— Есть. И я раздумываю, кто из вас более достоин такого подарка? Пожалуй, Ларуся. Она компанейская — осталась со мной на берегу.
Как! Мой подарок Ларуське?! Это же нечестно! Впрочем, почему бы и нет? Может, Ларуська ему больше нравится. Конечно, больше. Вон у нее какая коса. Как у киноактрисы.
— Эй, зачем ты полезла в глубину? Утонешь еще, спасай тебя потом.
— Спасибо не надо. Я плавать умею.
— Вылезай, я покажу тебе свою находку.
— Действительно, не валяй дурака, простудишься.
— Слушай, давай уйдем отсюда, она сразу прекратит выпендриваться.
— Не прекратит. Ты не знаешь, какая она упрямая.
— Считаю до трех: идешь смотреть, что у меня в руке, или я бросаю это в воду. РАЗ!
Сейчас они повернутся, их спины медленно уплывут вдаль. И я, закоченевшая, останусь здесь навсегда.
— ДВА!
Он отдаст ей мой третий подарок. И она так никогда и не узнает, что это не просто камушек или
