нему. — И мне жаль тех, кто недооценивал вас из-за вашей крови.
— От правды никуда не денешься, — сказал Тайрон спокойно. — Я был сыном смотрителя леса, и если бы не вмешательство судьбы, то я бы сейчас, вероятно, занимался тем же, что и мой отец, у меня была бы жена и семеро хныкающих детишек, которые путались бы у меня под ногами и вопили, требуя жизни получше, чем та. на которую они обречены.
— Я в этом очень сомневаюсь, — сказала Рене улыбаясь. — Я думаю, вы рождены жуликом и должны умереть жуликом и… — ее дыхание прервалось на секунду, — и та, которой повезло бы разделить вашу жизнь, стала бы навеки другой.
Тайрон думал о словах Рене, а его рука продолжала гладить ее светлые длинные волосы. Вдруг он нахмурился.
— Я никогда никого не переделывал под себя и не допущу, чтобы и меня кто-то попытался изменить. Я всегда был доволен каждым днем своей жизни, каким бы он ни был. Не важно, что происходило в этот день. Я не выстраивал планов, не намечал никаких целей — короче, не думал о будущем. Довольно бледная перспектива для семейной, оседлой жизни, скажу я вам.
— Но тем не менее все у вас есть, и прежде всего этот дом, где столько прекрасных вещей. — Рене обвела взглядом богатый кабинет Тайрона.
— Я не отрицаю, что люблю комфорт, уют. Но если бы мне пришлось оставить все это и уйти, я бы смог. И сделал бы это моментально. Но такой образ жизни, — добавил он, — вряд ли кто захотел бы разделить со мной.
Рене положила подбородок на руку и пристально посмотрела в дымчато-серые глаза Тайрона.
«Ты мог бы попросить меня, — подумала она, — ты мог бы попросить меня, и я бы пошла… Нет, побежала бы за тобой на край света».
Но он не попросил. Его брови слегка приподнялись, он с любопытством наблюдал за ее шевелящимися губами, но потом он быстро поцеловал ее в макушку и, осторожно высвободившись, сел.
— У меня мелькнула одна мысль, — сказал Тайрон, проверяя повязку на груди. — Перво-наперво надо точно выяснить, где Рос прячет Финна. Если он находится в городской тюрьме, то замок в камере такой, что его можно открыть обычным кухонным ножом. Если же он в бывшем винном погребе, то нам остается лишь полагаться на жадность Роса.
Рене осторожно прикоснулась к старым шрамам на спине Тайрона.
— Почему вы не сказали мне, что это работа Роса?
Тайрон обернулся к Рене и объяснил:
— Это случилось давным-давно. И это наше с Росом личное дело.
Рене встала на колени у него за спиной.
— Вы все еще и обо мне думаете как о выгодном деле?
— Я не об этом говорил. Я просто думал, что вам не следует волноваться о том, что не имеет отношения к вашему нынешнему затруднительному положению. Да и после того, как Финн будет освобожден…
— А я хочу о вас волноваться, — тихо призналась Рене.
— Что же, — он оттолкнулся от края кровати, — я запомню.
Окинув беглым взглядом комнату и не найдя своей одежды, Тайрон обнаженным пошел в гардеробную, но стоило ему открыть дверь шкафа, как в дверях появилась Рене, закутанная в простыню.
— Вы позволите мне помочь вам?..
Тайрон посмотрел на нее и закрыл дверцу.
— Я полагаю, вы говорите о Финне, не так ли, мамзель?
— Рос не будет его бить?
— Нет. — Но одного слова было мало, чтобы успокоить ее, поэтому Тайрон подошел к ней и взял лицо в ладони. — Это не Франция, — нежно произнес он, — и Рос — не Робеспьер, независимо от того, какой властью, по его мнению, он обладает и как он может распоряжаться чужими судьбами. В этой стране обвиняемый должен предстать перед судом, независимо от тяжести обвинения или свидетельств, которые выдвинуты против него. Судебный процесс может длиться неделями или месяцами, в зависимости от совершенного преступления. Даже если бы я попал под суд, прежде чем я оказался бы на виселице, нужно было выяснить, виновен я или нет, а это решило бы жюри пэров.
— Как вы можете шутить такими вещами? — прошептала Рене.
— Я не шучу, мамзель. Я просто не думаю о вероятности такой ситуации все двадцать четыре часа в сутки. Иначе я не смог бы просто дышать. Точно так же, как теперь, — сказал он, нежно целуя ее губы. — Мне трудно дышать, потому что я не могу заставить себя не думать о том, что я собирался делать, когда вы прервали меня.
Она покраснела и отошла, нетерпеливо вздохнув.
— И все же я хочу помочь вам, — настаивала она. — Я отвечаю за Финна. Он в тюрьме только из-за меня, из-за того, что пытался мне помочь. И к тому же я не хочу, чтобы вы подвергали себя опасности из-за нас.
— Интересная мысль, но, к сожалению, у нас нет времени, чтобы нарядить вас в треуголку и плащ.
Как только она услышала, что дверь шкафа закрылась, она снова появилась в дверном проеме.
— Вы собираетесь встретиться с Росом в облике Капитана Старлайта?
— А он стал бы всерьез вести переговоры с кем-то еще? Как вы полагаете, мамзель?
Тайрон налил воды в ванночку и достал бритвенные принадлежности, хотя щетина еще не появилась и лицо было гладким. Глянув в зеркало, он увидел темные круги под глазами. Кожа заметно побледнела. Ребра болели адски, и ему очень хотелось пролежать в постели еще сорок восемь часов и не думать ни о чем, и уж тем более о том, как спасти мир.
— Этот героизм может оказаться весьма накладным, — пробормотал Тайрон, тщательно исследуя в зеркале свое отражение.
— Вы позволите мне побрить вас? — спросила Рене. Она хотела хоть что-то сделать для Тайрона Харта.
— Вы когда-нибудь делали это прежде? — поинтересовался Тайрон.
— Нет. Но я наблюдала, как Финн брил моего отца. Тысячу раз. Это, наверное, не такое уж трудное занятие.
— Хорошо, мы дадим вам урок в другой раз.
— Я по крайней мере могу посмотреть?
— Если вы обещаете не смешить меня, когда я буду водить острым лезвием по горлу.
Рене вошла в раздевалку и уселась на стул с прямой спинкой. Тайрон взял помазок и кусочек мыла, развел пену и густо намылил шею и подбородок.
— Обычно это делает месье Дадли? Он вас бреет?
— Робби мне не слуга. Мэгги иногда делает мне одолжение, когда я с большого похмелья и плохо вижу, но обычно это делает или парикмахер, или, — он покрыл пеной нижнюю часть подбородка, — я сам этим занимаюсь.
— Ни одна из ваших подруг не делала вам такого одолжения?
Его светлые глаза сузились, когда он посмотрел на Рене.
— Вы с Мэгги обсуждали еще что-то такое, что мне стоит знать? — несколько церемонно поинтересовался Тайрон.
— Она только упомянула, что вы не приводите сюда своих любовниц. Значит, вы посещаете их в других местах?
— Их? А разве у меня их много?
— Я не могу представить вас только с одной женщиной, месье. Я полагаю, вам бы это быстро надоело.
Он осторожно покосился на Рене, а она вытянула шею, чтобы рассмотреть его лицо.
— Вы так думаете, да?
— Да. Именно так. Как сказала бы моя мать, вы будете для кого-то великолепным любовником, но плохим мужем.
Тайрон достал бритву и попробовал лезвие на жестком кожаном ремне.
— Похоже, ваша матушка была мудрая леди.
