самым возможность использования самолетов для нарушения экономических санкций. Кроме того в ней делалось предупреждение правительству Ирака, что продолжающееся невыполнение им положений предыдущих резолюций СБ может привести к дальнейшим действиям Совета в соответствии с главой VII Устава ООН, чреватым серьезными последствиями. Чтобы еще лучше дать понять Багдаду значение этого сигнала, заседание Совета Безопасности было проведено не как обычно, а на уровне министров иностранных дел. Председательствовал Э.А.Шеварднадзе. В заседании помимо него участвовали еще 12 министров (лишь Куба и Кот д'Ивуар были представлены на более низком уровне).
Выступая в Совете Безопасности, Э.А.Шеварднадзе заявил, что принятая резолюция – «дальнейший неизбежный и логический шаг перед лицом упорного отказа Ирака выполнять решения Совета Безопасности. Это – закономерная реакция на его продолжающийся вызов международному сообществу». Напомнив, что «с самого начала кризиса Советский Союз сделал главный акцент в своей политике на коллективных усилиях, основанных на полном использовании прав и возможностей ООН, на необходимости разрешения кризиса невоенными, политико-дипломатическими методами», министр выразил убеждение, что «в фокусе совместных усилий должна быть деэскалация кризиса, его политическая развязка». Это, однако, подчеркнул Э.А. Шеварднадзе, «не умаляет нашей решимости добиться прекращения агрессии, и если предпринимаемые сейчас шаги не приведут к этому, то мы будем готовы рассмотреть возможность дополнительных шагов в соответствии с Уставом ООН, чтобы показать, что агрессия не может приносить выгод и не принесет их».10 Со сходными по сути и тональности заявлениями выступили в Совете Безопасности и другие министры.
Ежегодная сессия Генеральной ассамблеи ООН – это всемирный политический форум, на котором благодаря участию в нем глав государств, правительств и министров иностранных дел, открываются широкие возможности для выяснения настроений мирового сообщества. Это выявляется и через официальные речи с трибуны Генеральной ассамблеи, и беседы в кулуарах, и коллективные встречи. Среди последних я бы выделил значение проведенной 26 сентября встречи Э.А. Шеварднадзе с министрами иностранных дел стран-членов Европейских сообществ, итогом которой стало совместное заявление СССР и ЕС. В нем стороны зафиксировали свою единую позицию по вопросу о кризисе в Персидском заливе, а также в отношении усилий, которые будут ими предприняты в целях урегулирования других конфликтов в регионе, таких, как арабо-израильский, палестинская проблема и ситуация в Ливане. Выраженная в заявлении готовность европейских государств подключиться к работе над этими последними стало вторым после Хельсинки значительным успехом советской дипломатии по возвращению на политическую авансцену проблематики БВУ. По вопросу же о кризисе в Персидском заливе участники встречи заявили, что время не работает на агрессора и лишь усиливает решимость международного сообщества отразить агрессию и полностью восстановить суверенитет Кувейта.
В этом же ключе и последовательности (кувейтский кризис, БВУ) выдержан и совместный документ министров иностранных дел «пятерки» постоянных членов Совета Безопасности, принятый по итогами их встречи с Генеральным секретарем ООН Хавье Пересом де Куэльяром. Министры «потребовали, чтобы Ирак во исполнение воли международного сообщества безоговорочно и незамедлительно убрался из Кувейта, восстановив таким образом полный суверенитет Кувейта под властью его законного правительства, освободил всех заложников, находящихся в Ираке и Кувейте, предоставил всем желающим иностранным гражданам возможность покинуть Ирак или Кувейт и уважал иммунитет дипломатического персонала и неприкосновенность дипломатических представительств в Кувейте».11 Отметив важное значение заседания СБ на уровне министров, они выразили готовность принимать участие в таких заседаниях по мере необходимости (пройдет два месяца, и они вновь соберутся для этой цели).
Внушительную серию двустороних встреч Э.А.Шеварднадзе провел в Нью-Йорке со своими коллегами из стран Ближнего и Среднего Востока, Африки и Азии, в том числе министрами иностранных дел Египта, Сирии, Саудовской Аравии (дважды), Иордании (и еще совместно с Бейкером с наследным принцем Иордании Хасаном), Йемена, Омана, Марокко, Алжира, Турции, Ирана, Индии, Пакистана, руководителем политдепартамента ООП. Встреча с министром иностранных дел Израиля Давидом Леви завершилась договоренностью о преобразовании секций по защите интересов в генеральные консульства (соответственно в Москве и Тель-Авиве), а с министром иностранных дел Бахрейна – об установлении дипломатических отношений и обмене посольствами. Кроме того, ситуация в Персидском заливе обсуждалась с министрами иностранных дел Канады, Австралии, с президентами Кипра и Венесуэлы, а также на двусторонних встречах с рядом министров иностранных дел европейских государств. Всего у Шеварднадзе состоялось около 60 двусторонних переговоров, давших обширный материал для объективной оценки обстановки, складывающейся в связи с кризисом в Заливе.
Общеполитическая дискуссия на самой 45-ой сессии Генассамблеи в значительной степени тоже сфокусировалась на кувейтском кризисе как наиболее остром и опасном. Степень резкости критики в адрес Багдада, конечно, несколько варьировалась от выступления к выступлению, но сама оценка совершенной Ираком агрессии была почти единодушной. Речь Э.А.Шеварднадзе была выдержана в достаточно жестких тонах. Она и должна была быть такой, чтобы ни у кого, особенно в Багдаде, не возникало сомнений в принципиальности и твердости позиции СССР по отношению к агрессии, совершенной государством, с котором у Советского Союза были до этого особые отношения. «С этой трибуны мы еще раз хотели бы обратиться к руководству Ирака, – говорил Шеварднадзе. Обратиться по праву старых друзей. Обратиться по праву страны, которая нашла в себе мужество осудить свои неправильные действия против некоторых государств в прошлом. Мы призываем его одуматься и подчиниться требованиям не только права, но и здравого смысла, проявить ответственность и гуманность прежде всего в отношении иракского народа. Мы уверены, что он жаждет мира, спокойствия, добрых отношений со своими соседями».12
Увещевая Багдад, протягивая ему, образно говоря, оливковую ветвь, министр иностранных дел СССР вместе с тем счел необходимым напомнить, что ООН наделена правом подавления актов агрессии и что Совет Безопасности имеет мандат идти так далеко, как того потребуют интересы всеобщего мира, и что на этот счет есть достаточно прочное единство в самом Совете Безопасности, есть воля и высокая степень согласия в мировом сообществе. «Разумеется, до этого – подчеркиваю до этого, – говорил Шеварднадзе, – должны быть использованы все политические, мирные, невоенные формы воздействия на агрессора».13 Предупреждение, я бы сказал более чем ясное: не захотите уйти из Кувейта по-доброму, Совет Безопасности будет вынужден в конце концов принудить к этому силой. Позиция – совершенно логичная, честная и открытая, в правовом и моральном смысле – безупречная.
Между тем Багдад своими действиями только усугублял обстановку. Ее нагнетание происходило из-за заложников, из-за осады ряда посольств в Кувейте, которым к тому же отключили воду и электричество, из-за репрессий в отношении кувейтян, из-за продолжающегося разграбления страны и так далее. В сентябре перечень такого рода деяний стал еще длиннее. 14 сентября Ирак объявил все кувейтские авуары за рубежом, а также все средства правящей в Кувейте семьи Сабахов своей собственностью; 19 сентября принял решение конфисковать всю собственность и финансовые активы, принадлежащие правительствам стран, которые заморозили кувейтские авуары в своих банках; 24 сентября Саддам Хусейн заявил, что его войска нанесут удар по нефтяным комплексам стран региона и по Израилю, если Ирак начнет «задыхаться» от последствий эмбарго; в зачитанном по иракскому радио 1 октября обращении Саддама Хусейна вновь было сказано, что ни о каком возврате к положению, существовавшему до 2 августа, не может быть и речи; параллельно быстрыми темпами шло наращивание в Кувейте и в южных районах Ирака войск и вооружений, а тон иракских СМИ становился все более непримиримым и все более воинственным.
Этот политический фон, естественно, не мог не отражаться на атмосфере прений на сессии Генеральной ассамблеи, прошедших в целом в духе неприятия политики Багдада и ее заслуженно резкого осуждения.
Глава IV
ЗИГЗАГИ КРЕМЛЕВСКОЙ ПОЛИТИКИ
Московские сюрпризы для Э.А. Шеварднадзе. Миссия Е.М.
