– Погоди, – попросил я Макса. – Пару минут. Я соберусь с силами.
– Собирайся, – разрешил Макс. – Хотя к нам уже идут. Вон тот полковник... И президент банка. Какие люди – и все к тебе.
– Вот ведь несчастье, – отозвался я скептически. – Я без галстука и небрит. Что обо мне подумают?
Я ожидал, что меня попросят вылезти из машины, но вместо этого плотный низкорослый полковник милиции сам забрался ко мне на заднее сиденье. Банкир, худощавый немолодой человек в очках, сел рядом с Максом.
– Здравствуйте, – сказал полковник и пожал мне руку. – Мы решили не привлекать внимание этих, – он кивнул в сторону журналистов, – и обсудить все в машине. Без лишних ушей.
– Мы хотим мирного разрешения ситуации, – быстро заговорил банкир. – Поэтому нам так важно, чтобы вы повлияли на террориста...
– Чего он хочет? – спросил я, глядя на освещенные окна обменного пункта. – Какие требования?
– Первое требование было насчет миллиона долларов, – сказал полковник, пристально следя за моей реакцией. Я постарался не сплоховать. Я прищелкнул языком и сказал:
– Губа не дура.
– Вот именно, – кивнул банкир. – Он выдвинул это требование сразу же, как только захватил обменный пункт. Он сказал, что понимает, как трудно собрать миллион долларов наличными, и поэтому дает нам время. А вторым своим требованием он вызвал вас, – серые настороженные глаза посмотрели на меня. – И сказал, что все дальнейшие переговоры, в том числе и по освобождению заложников, он станет вести только через вас, Константин.
– Какая честь, – хмыкнул я.
– Кстати, этот террорист что – ваш близкий друг? Почему он выбрал вас? – строго спросил полковник. – Какие у вас отношения?
– Обычные отношения, – я пожал плечами. – Почти два года мы работали в одном охранном агентстве. Потом я ушел, а Олег остался. Последнее время мы практически не встречались. Например, с Максом Олег общался гораздо чаще, чем со мной...
– Я тоже не был его близким другом! – тут же заявил Макс.
– Но выбрали именно вас, – многозначительно повторил полковник.
– Да какая разница? – не выдержал банкир. – Какое это сейчас имеет значение? После будете разбираться.
– Следствие позже разберется, – пообещал полковник. – Но и сейчас неплохо бы понять, что к чему...
– Да не сообщник я, не сообщник, – заверил я. – И оружия у меня нет. Можете обыскать. Я мирно спал, когда вот этот вот тип стал трезвонить в дверь...
Полковник сдержанно ухмыльнулся, словно говоря: «Рассказывай-рассказывай... Мы все равно проверим». Я развел руками: «Ваше право».
– И вы собрали миллион долларов? – осведомился я у банкира.
– Нет, конечно... Захват произошел в половине десятого вечера, за полчаса до закрытия пункта. Мне стало известно о случившемся в одиннадцать. В наших собственных сейфах вряд ли наберется миллион, а позаимствовать у других банков невозможно: все давно позакрывались...
– Ничего страшного, – обнадежил полковник. – Как раз на такой случай у нас имеются фальшивые доллары. Даже если преступник скроется с деньгами – не жалко. Хотя, – он сделал строгое лицо. – Наша задача состоит в том, чтобы не дать террористу скрыться. От ответственности. Чтобы не создавать прецедент и все такое прочее... И вы, Константин, можете сыграть в операции по освобождению заложников очень важную роль.
– Вы дадите мне «парабеллум»? – спросил я.
– Догадались? – удивленно поднял брови полковник. – Только почему «парабеллум»? У нас табельное оружие отечественного производства. Дадим вам «ПМ». Вы проникнете в помещение, вступите в разговор с террористом, усыпите его внимание, а потом... Вы же умеете обращаться с оружием?
– С оружием – умею. С террористами, у которых под рукой заложники, – не умею. Сколько, кстати, там людей?
– Не считая террориста, – ответил банкир, – там трое. Двое работниц обменного пункта и милиционер. Но не тот милиционер, который охранял обменный пункт, а другой. Из группы захвата.
– Ничего не понимаю, – сказал я и вопросительно посмотрел на полковника. Тот вздохнул и приступил к объяснениям. Судя по его лицу, особого удовольствия эта процедура у него не вызывала.
– В помещении было две женщины и милиционер, работающий по контракту охранником обменного пункта. Потом появился террорист. Он напал на милиционера, сломал ему руку, а потом приставил к виску пистолет. Угрожая застрелить милиционера, террорист заставил женщин впустить его во внутреннее помещение, туда, где хранятся деньги.
– Вероятно, они думали, что это обычное ограбление, – вмешался банкир. – С этой точки зрения их поведение вполне разумно. Сигнализация сработала, с минуты на минуту должна была приехать группа немедленного реагирования. Чтобы избежать жертв, они пошли на выполнение требований налетчика.
– Но ему оказалось мало тех денег, что были в сейфе обменного пункта, – продолжил милицейский полковник. – Тогда он обезоружил охранника и велел ему убираться вон.
– Предварительно он изложил милиционеру свои требования, – снова встрял банкир. – Миллион долларов наличными.
– Ну да, – согласился полковник. – Как раз в это время подъехала группа немедленного реагирования. Милиционер со сломанной рукой описал им ситуацию, и тогда они попытались захватить террориста...
– Кончилось тем, что одного милиционера террорист ранил в ногу, а второго – в предплечье. Тот, у кого простреленная нога, не смог выбежать на улицу, – сказал банкир. – Так он и лежит, в конце коридора. Вроде бы без сознания.
– Так что надо в первую очередь вытащить раненого, – напутствовал меня полковник. – А уже потом... – И он хитро прищурился, сделав пальцы пистолетиком.
– А потом надо убрать оттуда женщин, – возразил банкир. – Они сидят под прицелом уже три часа.
– Если застрелить террориста, – не согласился полковник, – то это решит все проблемы! И заложников освободим, и деньги не надо собирать... Так что, Константин, – он со значением посмотрел на меня, – постарайтесь забыть, что это ваш друг. Помните о том, что это опасный преступник, поднявший руку на самое дорогое, что у нас есть, – общественный порядок.
– Дорого же нынче ценится общественный порядок, – ответил я. – Я схожу туда. Только без всяких пистолетов. Олег, конечно, не самый приятный тип. Он коллекционировал порнофильмы с Терезой Орловски, а это уже само по себе кое о чем говорит. Но вот кем он никогда не был – так это дебилом. И если уж он решил заняться таким опасным бизнесом, то вряд ли подпустит к себе вооруженного человека.
– Так вы спрячете пистолет, – никак не мог отказаться от соблазнительной идеи полковник. Ему очень хотелось быстренько свернуть всю эту историю и поехать с победоносным отчетом к начальству.
– Мне все-таки кажется, что подход должен быть более осторожным, – заметил банкир. – Речь идет о жизни невинных людей.
– Надо было пораньше закрывать свою контору, – недовольно пробурчал полковник. – Закрывались бы в пять часов, так никто бы к вам не забрался...
– Это же наша политика, – нахмурился банкир. – Вести операции, чтобы клиенты могли зайти и после работы... Это все для удобства людей! К тому же у нас была охрана. Предоставленная вашим ведомством! И толку от нее?!
– Ну, вы тут хорошенько поругайтесь, – предложил я. – А мне дайте обещанную рацию, и я пойду навестить Олега. Он уже заждался меня. Заложники – народ нервный, а Олег уже три с лишним часа торчит в их обществе. Так у него совсем испортится характер.
И я не слишком вежливо толкнул полковника в бок, напомнив, что меня пора выпустить из машины.
4
– Вот ваша рация, – инструктировал меня полковник. – Она работает на милицейской частоте. Мы будем вас слышать, но и у террориста есть такая же рация.
– То есть мы можем вести трехсторонние переговоры?
